Все мысли тут же выветрились из его головы, и теперь там властвовали жасмин и мята, и мелкая карамель веснушек на носу, и дрожащий от сердитости хрусталь голоса…
Его руки неосознанно сжали Ами крепче, заставив вздрогнуть от его объятий и послушно прижаться к нему всем телом.
Но в тот момент, когда Зойсайт уже решил про себя, что намерен немедленно, прямо сейчас расцеловать каждую веснушку на лице этой непостижимой девушки, она вдруг отстранилась, напоследок соблазнительно облизнув свои припухшие губы.
Просто дыши.
Интересно, Мицуно вообще в курсе, насколько это небрежное действие лишает парней разума?
— Что это сейчас было? — спросил он хриплым голосом.
Ами тут же залилась краской и резко отвернулась от него, обняв себя руками.
— Ну, ты знаешь, следую твоему совету, — она старалась, чтобы голос звучал естественно, но Зойсайт уловил едва заметные дрожащие нотки. — Сначала делаю, потом думаю.
И она направилась в сторону все еще лежащего в отключке толстяка. Наклонившись, Ами схватила его за запястья и потянула на себя, а потом повернула голову в сторону Зоя и кротко улыбнулась из-под упавших на лицо коротких прядей волос.
— Может, поможешь мне оттащить его в сарай?
Его не надо было просить дважды.
Зойсайт обошел толстяка с другой стороны и брезгливо поморщился, прежде, чем взяться за его щиколотки.
Чтобы не любоваться на протертые серые носки, Зой повернул голову и посмотрел на место, где всего секунду назад Ами так решительно начала его целовать, и ему вдруг стало слишком смешно. Если подумать, такой романтический момент: он же себя на секунду героем романа почувствовал, когда прижимал к себе эту маленькую, хрупкую, трепетную девочку, — а в метре от них в это время лежал оглушенный лопатой хозяин сада!
Не выдержав, Зойсайт громко рассмеялся, и ему даже пришлось отпустить толстяка, чтобы вытереть выступившие слезы.
— Ты чего? — Ами сдула с глаз волосы и хитро прищурилась.
Зой ответил ей игривым подмигиванием.
— Знаешь, поцелуя абсурдней в моей жизни еще не было.
Глядя на то, как ее светлые щеки покрываются нежным румянцем, он подумал, что краснеет Ами Мицуно просто сказочно.
***
Джедайт считал, что с ним все в порядке, когда заводил мотор, но сейчас, заметив, как едва подрагивают пальцы на руле, всерьез задумался о том, чтобы свернуть на обочину и еще немного отдышаться.
Хорошо еще, что Рей не могла этого заметить – она, кажется, наконец-то задремала, свернувшись калачиком на пассажирском сидении.
Джед был благодарен ей за то, что в этот раз она не задавала вопросов. С того самого момента, как они выехали из пригорода, Рей вообще не заводила никаких разговоров. Сначала, правда, она довольно пристально разглядывала Джедайта, словно собиралась вот-вот о чем-то спросить, но секунды шли, спокойные ландшафты за окном сменились первыми домами, а в салоне автомобиля так и стояла тишина. В итоге она начала тяготить даже самого Джеда, поэтому он поспешил включить хотя бы радио, наполнив пространство тягучим блюзом.
Было очевидно, что его поведение в доме брата с трудом можно назвать идеальным. Джедайт всегда был высокого мнения о собственной выдержке — в конце концов, он высидел весь рождественский корпоратив с Нефритом и выслушал бесконечные пьяные байки, зачастую повторяемые по нескольку раз. Так что когда обычно он заявлял друзьям, что его трудно вывести из себя, то вовсе не приукрашивал действительность. Но ведь он едва ли мог даже предугадать, что однажды вновь окажется в гостиной родительского дома и будет втянут в беседу с Таро… и его женой.
Женой, которая скоро подарит брату ребенка.
Не выдержав, Джедайт с силой стукнул ладонью по рулю, и тут же пожалел об этом — Рей заерзала на сидении и открыла глаза.
— Ты еще сердит?
— Прости, — вздохнул Джед. — Я думал, ты спишь.
Рей помотала головой, наклонилась, доставая из-под сидения термос с кофе, и сделала пару жадных глотков.
— Как я могла спать? Ни один из нас, скорее всего, не найдет времени и вздремнуть, поэтому… ну ладно, я, кажется, на самом деле отключилась на несколько минут.
Она сонно потерла глаза пальцами и предложила Джеду кофе. Тот вновь отказался. С одной стороны, его тоже уже клонило в сон, и было бы неплохо взбодриться, но с другой — он и так сегодня перенервничал. Джедайт всерьез опасался, что стоит ему сделать хоть глоток кофеина, и он превратится в Халка.
Он крепче сжал пальцы на руле, чтобы Хино не заметила, как дрожат у него руки.
— Может, пустишь меня повести? Ты ведь всю ночь, считай, за рулем? — обеспокоенно спросила Рей, выпрямившись на сидении, и поправила выбившиеся из прически волосы.
— Ты и водить умеешь? — удивился Джед.
Почему-то ему и в голову не приходило, что Рей Хино может что-то еще, кроме как поражать окружающих своей изысканной красотой и острым языком. Какие еще таланты в ней скрыты — умение стрелять из лука, знание пяти иностранных языков, ясновидение?
Рей недовольно хмыкнула, выражая свое отношение к закоренелым шовинистам.
— Умею. Это, пожалуй, единственное, за что стоит поблагодарить моего папочку. Он, как мог, пытался делать вид, что все еще помнит о моем существовании, поэтому раз в год где-то примерно с неделю изображал из себя примерного отца.
Джедайт заметил, как она вцепилась в термос с кофе — совсем так же, как недавно держалась за сумочку, защищаясь от разгневанного Джеда. Как будто изо всех сил старалась спрятаться от окружающего мира, не позволить ему пробить хрупкую броню. Джед подумал, что в этом они с мисс Хино, при всех их прочих различиях, похожи. Он от окружающих обычно прятался за светлыми переплетами научных трактатов, за затемненными стеклами очков или за крышкой ноутбука. И ведь, если подумать, мир плевать хотел на таких закоренелых невротиков, как Джедайт, и вовсе не пытался нарушить его личное пространство. Но, тем не менее, страх оказаться разоблаченным и беззащитным зачастую заставлял перестраховываться.
— Когда мне было шестнадцать, — продолжила Рей, неуверенно покусывая щеки, — он решил научить меня вождению. Привез меня на пустынную трассу, посадил за руль и стал объяснять азы. Мне даже понравилось, знаешь… я действительно старалась запомнить все эти мелочи: педали, кнопки, рычаги… но, как обычно, через неделю запал у него пропал, и он забросил мое обучение.
Она опустила взгляд на свои руки, которые беспрестанно откручивали и закручивали крышку термоса.
— Через три года я сдала на права.
