Алетиш сидела прямо на земле среди мертвых тел, молча глядя в одну точку.

Инфорсеры, воспитанные в традициях Черного Дома, не двигались, стоя кольцом вокруг нее. Они выполняли любой приказ беспрекословно. Каким бы он ни был. Они не двигались без приказа, не заговаривали с хозяином, поскольку были дрессированы для личной охраны Лорда. Единственное, что они могли сделать без приказа — защитить жизнь господина, если ему что-то угрожает.

Алетиш качалась, глядя в небо стеклянными глазами, по ее щекам текла кровь, оттеняя бледность лица.

Она не видела того, как подошло войско в светлых доспехах. Она не слышала, как кто-то предложил сложить оружие. Ей было все равно, когда рядом падала мертвой ее охрана, защищавшая хозяйку до последней капли крови, утаскивая за собой на тот свет дюжины врагов. Когда ее грубо подняли, Алетиш равнодушно посмотрела в глаза солдатам. На ее лице замерла безразличная маска. А еще она знала, что Он ей никогда не простит. Никогда. И месть не приносит ничего, кроме пустоты.

*****

Эмиссаром Черного Дома оказалась женщина с удлиненным лицом и черными туннелями глаз. Она сидела за столом в большом, зале с куполообразным потолком. Ее почти не интересовали роскошное убранство, гобелены ручной работы, стол из редкого сорта дерева и белоснежный трон на возвышении, уходящий спинкой прямо в потолок. На его спинке были резные фигуры героев древности, покрытые позолотой, а центр венчало отверстие, со сверкающей в преломленных лучах солнца короной. Ее интересовали переговоры, которые начинали затягиваться, ибо король Анвеоритов не умел принимать решение без посторонней помощи, а помощников выискалось предостаточно.

— Ваше Величество, это возмутительно! Они пытаются откупиться! — бубнил старик с заплывшими глазами, — Ваш отец никогда бы не согласился!

— Девочку отдавать нельзя! Такое бывает не часто, что дочь Лорда Дивайна попала к нам в руки! — сказал второй советник — толстяк с жидкой растительностью на лице.

— Вы так и не выслушали предложение, — спокойно сказала эмиссар. Ее специально обучали тактике ведения переговоров, дипломатии и настойчивости. Она никуда не уедет без девочки. Таков приказ! Лорд Дивайн убьет ее, если она вернется ни с чем. Эмиссар понимала, что просто так Лорд не стал бы вести переговоры, что девочка представляла определенную ценность. Она допускала мысль о том, кем могла приходиться девочка Лорду, ее внезапное появление в Черном Доме, ее возвышение, не снившееся никому. Никогда никто из других домов не мог стать членом семьи Лорда. У эмиссара было всего три версии, относительно девочки, чьего имени она даже не знала. Это — дочь Лорда, воспитанная где-то далеко, о которой он узнал спустя время. Возможно, что он сам ее спрятал от людских глаз. Для чего ему это делать? Есть вторая версия — девочка — это его возлюбленная. Эта версия удивляла еще больше, чем предыдущая. О вкусах, конечно, не спорят. Девочка определенно — красива, но… Откуда тогда она взялась? Есть еще третья версия. Очевидно, существуют веские причины, чтобы ради нее быть готовым отдать столько, сколько не снилось этим Анвеоритам. Эмиссар склонялась к третьей версии.

— И что может предложить Зверь? — спросил старик с издевкой.

— Золото, — сказала Эмиссар, глядя в глаза старику.

— Я понимаю, что золото! Сколько?

— Он заполнит эту комнату золотом от пола до потолка, если девочку отдадут сейчас же, — сказала Эмиссар. Она могла бы торговаться, поднимая цену постепенно, но тут стоит сыграть на жадности.

В зале воцарилась тишина. Каждый из советчиков и советников невольно осмотрел комнату, чтобы представить золото, которое поместиться в ней.

— Воистину богатство Зверя не знает границ! — охнул старик.

— Это было бы мощным подспорьем в грядущей кампании! — сказал толстяк.

— Я не согласен! — внезапно подал голос король. Все изумленно уставились на него.

— Вы что-то сказали, Ваше Величество? — спросил шепотом старик.

— Да. Я только что сказал, что девочку не отдам. И пусть он хоть весь дворец мне вызолотит. Девочка остается здесь. Так и передайте, — сказал король, жестом показывая, что переговоры окончены.

— Ваше… Ваше В… вели… — советники бежали, что-то пытаясь доказать выходящему из зала королю.

Эмиссар стиснула зубы. Она допустила какую-то ошибку. Но это не значит, что она уедет с пустыми руками.

Алетиш не знала, что происходит в зале. Ей было все равно, что с нею будет дальше. Во рту была горечь. Невыразимая боль была в сердце. Месть не вернула маму. Месть не вернула никого. И чувство боли не стало меньше, а воспоминания — другими. Все точно так же. Только она потеряла нечто другое. Нечто не менее важное. И эта потеря ее удручала. Она потеряла доверие. Она закрыла глаза, тяжело дыша, чтобы снова не заплакать.

Девочку вывели из комнаты, и повели куда-то, где пахло пылью и плесенью. Один из тех жрецов, кто вывел ее из комнаты, усадил Алетиш в кресло, зафиксировав кожаными ремнями тонкие кисти рук. Точно так же пристегнули ноги. Один из людей в белом балахоне прикоснулся к ней, пронзив ее тело ледяным дыханием магии, так, что девочка закричала от боли, пытаясь выпутаться. На лбу человека в белом балахоне выступили бисеринки пота, он закусил губу, а когда его лицо исказилось страданием не меньшем, чем страдание девочки, он убрал руку, шатаясь, произнес:

— Запишите. Отторжение магии холода. Полное.

Маг прижал руку к носу и посмотрел, как из носа потекла кровь. Прямо на грудь.

— Попробуем дистанционный удар! — сказал кто-то сбоку, пока девочка приходила в себя.

Еще одна вспышка боли. Еще один крик в пустоте.

— Отразила! Поразительно!

Пытка продолжилась, перо скрипело в тишине, сознание плыло. В голове был туман, и Алетиш закрыла веки. Ей пригрезилось море, бушующее под обрывом, Спрячь меня, темная вода! Качаясь над обрывом, она водила в воздухе руками. Над головою реяли птицы. Огромные, хищные, с желтыми глазами. На краю так трудно удержать равновесие. Молнии били в горизонт, тучи сгущались, а вода звала к себе. Просто падай!

— Очнись, девочка… — сказал кто-то над самым ухом.

Тень надежды блеснула в грозовом небе. Вода застыла внизу. Алетиш закрыла глаза, но когда открыла, то увидела незнакомое лицо. Нет, когда-то она его видела, но к ее разочарованию вспомнить никак не могла.

— Девочка, ты как себя чувствуешь? — спросил круглолицый рыжий мужчина, совсем не старый, с веснушками на носу.

Алетиш посмотрела на него мутными глазами и промолчала.

— Все закончилось. Они больше не будут, я обещаю тебе, — сказал мужчина, сидя в кресле.

Алетиш перевела взгляд на стену.

— Как тебя зовут, я забыл… — сказал человек, протягивая ладонь.

Алетиш стиснула зубы.

— Ты меня помнишь?

Губы Алетиш скривились, словно она хотела заплакать. От ненависти и унижения.

— Лорд Дивайн прислал своего эмиссара, чтобы вернуть тебя и казнить. Он готов вызолотить дворец, чтобы собственноручно убить тебя.

— Так выдайте меня ему. Я не хочу жить, — равнодушно бросила Алетиш.

— Не хочешь