Несмотря на постоянные сигналы никто к острову не прилетал и не причаливал - и спасшимся после крушения по-прежнему оставалось только с тоской смотреть на белые нитки инверсионных следов в небе. Только они были единственным напоминанием о родном цивилизованном мире, в существование которого уже верилось с трудом, - находясь в заключении необитаемого яркого тропического рая.
Сегодня поддерживать сигнальный костер была очередь основной группы в старом лагере - и Ника мысленно запнулась – посмотрев сначала на поднимающийся столб дыма, а после на Георгия.
- Идите-идите, - дружелюбно проговорил тот, поводя массивными плечами. – я гляну.
Видимо недавний секс его расслабил – до этого Георгий достаточно напряженно относился к упоминаниям отколовшихся от основной группы Анны и Жени. Впрочем, возможно со временем у него просто притупились эмоции – подумала Вероника, хотя после некоторого размышления первый вариант ей все-таки показался лучше.
- Я как раз рыбу собрался коптить, - крякнув, поднялся Георгий, стряхивая с себя расслабленное состояние, - а вы давайте, пилите! А Антоха за дровами пока зарулит, да, Антуан?
- Гера, я думал тоже с ними сходить, - выбрался Антон из-под широкого навеса, щурясь от яркого света – судя по виду, он совсем недавно проснулся – на его щеке явно выделялись несколько четких полосатых следов от импровизированной подушки. И было видно, что Антон с трудом удерживается, чтобы не зевнуть.
- Да? – взметнул брови Георгий, оградив того насупленным взглядом. – Ну ладно, - наконец, выдержав несколько секунд паузы, милостиво одобрил его решение Георгий. Ника при этом с удовлетворением отметила, как побелели сжатые в тонкую нить губы Антона – периодические снисходительные замашки самоназначенного вожака его сильно напрягали, - это было заметно невооруженным глазом. Отвернувшись, Ника порадовалась и злорадно усмехнулась – все же за эти дни она не раз ловила на себе откровенно заинтересованные, даже влажные взгляды Антона – но совершенно не обращала внимания. У нее была цель – Георгий, и она своего добилась!
- Пойдем? – чувствуя невероятный душевный подъем, обернулась она к Ольге.
- Купальник возьми только, - заметила та состояние девушки, но не понимая, в чем причина столь сдержанной радости.
- Зачем? – сдвинула брови Ника – задерживаться она в гостях не намеревалась – ей просто хотелось показаться матери, сверкая своим хорошим настроением, чтобы Анна обязательно увидела это.
- Возьми-возьми, не ошибешься, - дернула подбородком Ольга и Ника, чтобы не спорить, на всякий случай схватила с низкой ветки бюстгальтер от сушившегося купальника и кинула его в пакет в руках у Ольги. После, легко пробежавшись, Ника скрылась в «женской» половине шалаша, где быстро переоделась – белоснежную обтягивающую майку сменила разношенная и длинная футболка, а поверх плавок она одела короткие, смело обрезанные по самые ягодицы джинсовые шорты. Сама бы она раньше так не решилась - но вещи были не ее, Наташи. Воспоминание о погибшей девушке мазнуло тоской, - подпортив настроение, но Ника легко выдохнула и выскочила на улицу. Два взгляда – Георгия и Антона, скрещенных на ее ягодицах, которые приоткрывали и подтягивали шортики, подчеркивая их округлую форму, помогли Нике вернуть душевное равновесие.
- Пойдем, я готова, - подхватила она с земли Наташины же кроссовки – со слов Ольги она помнила, что Анна со своим юным кавалером забрались далеко в лес, поэтому обувь там будет явно нелишней - в отличие от Ольги, босиком Ника нигде кроме пляжа ходить не могла – очень уж у нее были чувствительные ступни.
Махнув на прощанье рукой Георгию, который уже насаживал на длинные ветки рыбу, готовя ее к копчению, троица двинулась по пляжу. Ника почти сразу ушла вперед, витая в своих мыслях, а Ольга с Антоном шли поодаль, негромко беседуя.
Оторвавшись от приготовления рыбы, Георгий выпрямился и, утерев запястьем со лба пот, всмотрелся им вслед, хмурясь. Его сейчас мучили мысли о последствиях секса с Никой, поэтому он был не против того, чтобы остаться наедине с собой
Эта пигалица уже давно ласкала его своими томными взглядами - и многочисленные знаки внимания, которые она пыталась как-бы незаметно оказывать, давно были предметом его беззлобных насмешек. И он бы выдержал, не повелся – даже несмотря на притягательность юной прелестницы, но обида взяла свое. Это он не ее он сейчас отымел там, на берегу - а ее раздражающе надменную мать. Но перчинки в мысли добавляло, что за этот акт удовлетворения собственной обиды может светить реальный срок - за совращение несовершеннолетней. Впрочем здесь, на острове, мысли о таких перспективах казались невероятно далекими и сказочными – мир прошлой жизни отодвинулся в восприятии, скрывшись в призрачной дымку, перед которой на первый план выходила своими насыщенными красками природа острова.
Георгий, в последний раз кинув взгляд на удаляющуюся Нику, призывно виляющую бедрами, ухмыльнулся, вспомнив ощущение податливого тело. Слишком уж податливого – ухмылка с лица Георгия исчезла, а уголок губ дернулся: за исключением недолгого, хотя и достаточно умелого сеанса оральной любви, все остальное время юная особо даже не пискнула ни разу – приняв коленно-локтевую позицию, безучастно дожидалась финала. Хотя… в этой тупой покорности была определенная прелесть - особенно в сочетании со свежестью юного тела.
В это время окрыленная своей победой Ника, не подозревающая о мыслях Георгия, представляла картины встречи с матерью - придумывая на первый взгляд невинные, но колкие комментарии, которыми она наградит сейчас наверняка не обустроенное жилище.
Сомнений в том, что мать не могла более-менее нормально устроится, у Ники даже не возникало – настолько жалок был ее вид, когда она уходила прочь после ссоры с Георгием, таща на себе прибившегося к ней хромого доходягу с порченой рожей. Шагая по пляжу, Ника улыбалась – уничижительные эпитеты, колкие фразы, ироничные комментарии легко всплывали в мыслях, даря теплоту ожиданию скорой встрече с матерью.
Вероника дошла до конца пляжа и здесь ее догнала первая порция раздражения. Она даже здесь, в спокойном уголке пока не научилась жить хотя бы с минимальным компромиссом между собой и окружающим миром – любая вещь, которая шла вразрез с ее планами и решениями вызывала резкое отторжение. Вот и сейчас – обернувшись, она увидела, что Ольга и Антон довольно далеко отстали. Сжав губки, Ника едва не
