Женя объяснил причину своих кошмаров, уложившись в несколько сухи фраз, но у Анны было богатое воображение - поэтому, когда она представила произошедшее, ее передернуло от страха и отвращения.
- Бедный, - невольно вырвалось к ней, и она неожиданно для себя придвинулась, и обняла парня. – А зачем ты в кабину полез?
- Думал пистолет найти. Мало ли…
- Нашел?
- Нет.
– Все, спи, не будет больше кошмаров, - прошептала Анна, пододвинув спасательный жилет, который служил ей подушкой, поближе и пристраиваясь у плеча парня.
Вскоре Анна заснула, и теперь уже Женя лежал, глядя открытыми глазам в звездный купол неба, каждой клеточкой тела ощущая прикосновение Анны. В то, что кошмаров больше не будет, он почти поверил - но думал о том, что страшные сны могут заменить сюжеты совершенно другой направленности.
Понемногу Женя все же начал проваливаться в сон, но Анна вдруг зашевелилась, и негромко засопев и потянувшись, закинула на него ногу. После этого заснуть стало еще труднее - а ведь парню еще пришлось изворачиваться, чтобы Анна не почувствовала его напряжение как раз в том месте, куда изначально легло ее аппетитное бедро.
На следующее утро он проснулся раньше нее. Полежав немного, чувствуя приятную тяжесть на себе – Анна по-прежнему спала, закинув на него ногу, он все-таки решил выбраться и избавиться от неуместных желаний. Но лишь слегка пошевелившись – приподняв руку Анны, и попытавшись выскользнуть бочком, он глаза-в-глаза столкнулся с ее взглядом. Замерев, он несколько долгих мгновений смотрел в необычайно яркие зеленые глаза, а после вдруг уловил в них тень смущения. В этот момент Анна отвела взгляд и Женя, несмотря на загар, увидел, как ее щеки трогательно заливает румянцем.
- Доброе утро, - улыбнувшись, произнес он, с удивлением и радостью ощущая, что в первый раз чувствует себя с ней комфортно, на равных. До этого Женя всегда ощущал довлеющее над всеми чувствами некоторую робость перед этой женщиной; в Анне, в ее поведении и манере держаться, постоянно присутствовала холодная-отстраненность, строгость, даже властность – в жестах, мимике – она могла пресечь неудобный ей вопрос не только словом, но и полужестом, взглядом. И до этого момента, любуясь своей нечаянной спутницей по несчастью - особенно в те моменты, когда она не видит, Женя даже не допускал мысли о том, что можно попробовать ей как-то намекнуть, попробовать выйти за рамки устоявшихся отношений. Но теперь, вот прямо сейчас, он ясно для себя понял, что Анна может быть и вот такой смущенной, настоящей.
- Привет, - хмыкнула Анна, поднимаясь. К ней снова вернулась окружающая ее аура, не допускающая мысли о каком-либо фривольном поведении - но Женя уже смотрел на нее совсем другим взглядом – зная, что она может быть совсем другой и надеясь, что ее защитная оболочка – лишь оболочка.
Завтрак прошел в молчании – кроме обязательных и обыденных фраз, ничего более произнесено не было – каждый размышлял о своем. Анна раздумывала о планах на будущее – период в неделю, две - и далее, стараясь не касаться мыслей о том, когда их найдут. Женя же наслаждался своим сегодняшним утренним открытием, то и дело украдкой, а иногда и прямым взглядом рассматривая Анну. Она его внимательные взгляды периодически замечала, и когда они встречались глазами, тепло улыбалась - но в то же время витая в мыслях где-то далеко.
- Жень, я вот что думаю, - когда они поели, осторожно начала она: - Нужно бы сходить… к остальным в лагерь
Женя молча кивнул, и отвел глаза в сторону, чуть напрягшись – он понимал, что идти туда надо, но ему этого категорически не хотелось.
- Во-первых, показаться – мало ли, волнуются, - продолжила говорить Анна, - во-вторых, надо договориться, как связь будем поддерживать – спасатели же должны все-таки появиться.
- Да я же не против, - подняв глаза, пожал плечами Женя, - конечно надо сходить. Но не скажу, что с большой охотой, - после некоторой паузы пояснил он.
- Если хочешь, я могу одна сходить, - предложила Анна.
Женя не ответил, просто дернул губой, отвергая ее предложение.
- Жень, ну зачем тебе туда идти, если тебе неприятно, - еще раз попробовала Анна.
- Да брось ты, как будто тебе приятно, - легко ответил парень.
Анна больше не спорила – естественно, виду бы она не показала, но действительно, ей самой было некомфортно при мысли о том, что придется увидеть и даже возможно разговаривать с Георгием. И видеть безразличие дочери, которое буквально хлестало соляной плеткой по открытой ране в душе.
В путь двинулись без долгих сборов. Кошку Барсика оставили в лагере – с запасом еды. Несчастное, давно покинутое людьми животное - вновь обретя человека, лучилось спокойствием и счастьем – и даже не думало вылезать и облюбованного чемодана, уложенного в тени, периодически счастливо мурча сама с собой.
Женя с Анной, несмотря на некоторую внутреннюю напряженность, держались внешне спокойно - а выйдя из лагеря и вовсе непринужденно разговорились. Беспокойство как-то после этого ушло само собой, и к оставленному позавчера лагерю они подошли в приподнятом настроении. Здесь также никаких нервных встреч и разговоров не состоялось – Георгий и Ника были на рыбалке, Антон в лесу – собирал дрова, а в лагере оставалась одна Ольга, которая гостей встретила с нескрываемым радушием и радостью.
Вскоре подошел Антон с охапкой дров, и вместе с ним обсуждение перешло на деловой лад. По итогу договорились, что сигнальный костер будут поддерживать день через два – два дня здесь, местные обитатели, а один соответственно Анна с Женей. После они засобирались к себе, и Ольга вызвалась проводить их – посмотреть, где они устроились, а также узнать место, - на случай если появятся спасатели, или просто приплывет кто-то из местных жителей или туристов.
Ольге в гостях понравилась и она, искупавшись в лагуне, засобиралась обратно. Анна с Женей после этого вплотную занялись строительством жилища. Остаток дня, как и весь следующий, они только этим и были заняты – отвлекаясь только на рыбалку с приготовлением пищи, и на поддержание сигнального костра. И к вечеру следующего дня их усилия по постройке дома были вознаграждены.
- Ну, мы молодцы, - утирая пот со лба, резюмировала Анна итог деятельности. Женя стоял рядом молча - но также удовлетворенно взирал на результат общих трудов
