4. Охотник на фей

Бен задремал на берегу источника. Под головой у него был дорожный рюкзак, вместо одеяла и подстилки — сидский плащ, серый, как небо над головой, щедро расшитый алым и охряным. Богатый подарок, королевский. Благодарность за стражу в ледяном тумане между двумя мирами, один из которых по твердому убеждению Бена был смертью.

Иногда Хастингсу казалось, что вокруг него слишком много всего сидского, что еще немного, и все эти подарки закроют от него дорогу домой. В девятнадцать он не видел в этом ничего страшного. В конце концов, найдется гонец передать матери пару слов. В двадцать четыре Бен был твердо уверен — его судьба не здесь и не там, а где-то между. На Границе.

Хастингсу снова снилась золотоволосая женщина. В этот раз она не была юна. Она стояла на другом берегу ручья, точно там, где была старуха с воронами, смотрела на Бена с грустью и нежностью. Злой ветер трепал ее волосы. Когда от ее взгляда стало нестерпимо щемить в груди, Бен проснулся.

Наяву он был один. Вокруг ничего не изменилось. Те же скалы, тот же родник, воняющий болотом. Чуть-чуть изменилось освещение, но до вечера еще оставалось время, насколько Хастингс мог судить.

Он тяжело вздохнул. Приходилось признать, что из-за хозяйки ворон его затея с источником молодости потерпела крах. Можно было подождать еще немного, но тогда пришлось бы искать воду или пить из родника. Ему иногда сходили с рук едва и питье Другой стороны, но пить эту воду Бен Хастингс не стал бы пить под угрозой расстрела.

Он запаковал плащ в рюкзак. Пора уходить. Нужно успеть выбраться из ущелья до темноты. Места эти у Бена не вызывали никакого энтузиазма. Где-то в этих скалах прятались потаенные залы гвиллионов. Чего ждать от этих существ Хастингс знал только по чужим рассказам. Гвиллионы приходились близкими родичами сидам, но предсказать, что сулит встреча с ними охотник на фей бы не взялся.

Последняя мысль заставила Бена невольно улыбнуться. Как будто сиды были хоть сколько-то предсказуемы. Но он часто бывал в полых холмах, его знали и не трогали без нужды.

Хастингс задумчиво огладил рукоять револьвера. Закинул на плечи рюкзак. По всему выходило, что проще всего спуститься по берегу зловонного ручья, точно так же, как он пришел сюда, а дальше позволить ущелью самому вывести его из этих негостеприимных мест.

Спуск дался охотнику на фей гораздо проще, чем подъем. Бен шагал уверено, рюкзак как будто стал давить на плечи меньше. Хастингс даже позволил себе замечтаться о том, что по дороге домой можно задержаться среди зеленых холмов и, может быть, отпраздновать там Самую короткую ночь.

Бену понадобилось чуть больше часа, чтобы выбраться в ущелье. Когда-то его промыла в горной гряде река, напитанная ручьями вроде того, по берегу которого шел Хастингс. Река обмелела давно, даже русла не осталось. Часть ручьев ушла под землю, часть высохла.

Такие места, несущие на себя заметную печать увядания, Бену на Другой стороне редко, но встречались. Была какая-то причина, но ее охотник не знал. Он подумал, что нужно бы спросить при случае, раз уж ему повезло знать тех, у кого могли быть ответы. Или не повезло. Бен задумчиво потеребил шнурок на шее и зашагал быстрее.

Маленькое, но яркое пятнышко он заметил совершенно случайно. Присел поправить штанину, вылезшую из высокого ботинка, и заметил на сером камне под ногами голубой мазок, оставленный как будто детским мелком. Рядом был еще один, более темный и менее заметный.

Хастингс нахмурился. Другая сторона была не тем местом, где на камнях просто так появлялись следы от детского мелка. Бен пригляделся внимательнее и решил, что на камнях и хвойной подстилке совсем недавно кто-то сидел. И этот кто-то был удивительно беспечен, если уж Бен так легко заметил его присутствие.

Из тех, кто переходил Границу в Байле, Бен Хастингс знал троих, способных забраться так далеко на Другую сторону. Одним из них был он сам, вторым Стив Мастерсон, такой же охотник на фей, третьим — Уильям Керринджер, владелец оружейного магазина в Байле. Ни Мастерсона, ни тем более Керринджера нельзя было назвать беспечными. Бен представил себе вначале одного, потом второго, сосредоточенно оставляющего на земле метку мелком, и не смог сдержать улыбку. Которая, впрочем, быстро погасла.

Обитатели Другой стороны часто похищали человеческих детей. Хастингсу не раз и не два случалось возвращать их обратно, иногда действуя уговорами, иногда — угрозами, торгуясь, как рыночная торговка, пугая, обманывая, обещая, исполняя обещания. След от голубого мелка вязался с образом похищенного ребенка гораздо лучше. Бен негромко пробормотал ругательство.

Кое-где на подстилке из опавшей хвои остались заметные вмятины, оставленные небольшой ногой. Хастингс поправил рюкзак за плечами, погладил рукоять револьвера.

Вначале Бену казалось, что чужак в одиночестве шел среди сосен. Он был не слишком осторожен и даже не пытался как-то скрыть свое присутствие. Бен вышел на тропу, следов стало меньше, но ощущение чужого присутствия только окрепло. Не верить этому ощущению у охотника на фей причин не было. Тот, кто учил его следы, говорил с Беном не только об отпечатках ботинок на земле.

Там, где идущий топтался на месте, Хастингсу показалось, что он кого-то встретил. Он вспомнил о собственной встрече со старухой, окруженной воронами, и насторожился. В этой опасной, негостеприимной земле не стоило надеяться на встречу с другом.

Более заметные следы он нашел на берегу дальше по течению. На мокрой земле четко отпечатался полукруг, больше всего похожий на пятку кроссовки. Подросток или женщина, насколько Бен мог судить.

Какое-то время Хастингс постоял на берегу, разглядывая текущую между камней воду. Пытался просчитать, не заманивают ли его таким нехитрым способом в ловушку, но так и не понял, кому и зачем это было бы нужно. А человеку, заблудившемуся на Другой стороне, не обойтись без помощи.

Он перебрался на другую сторону ручья. Нашел место, где незнакомец сделал привал. Бен присел на корточки и вытащил из хвои яркую обертку из-под злакового батончика. Хмыкнул и подумал, что чужак или редкостная свинья, или специально оставляет знаки. В голове у Хастингса невольно всплыла старая сказка про хлебные крошки.

Бен только раздраженно мотнул головой. Поправил рюкзак на плечах, сунул обертку в собственный карман и зашагал быстрее. След вывел его на каменистую тропу, жмущуюся к скале и больше никуда не сворачивал.

Расселину, в которую нырнула тропа, Хастингс едва не пропустил. В первый раз он просто прошел мимо, не заметив и только пропавшая тропа заставила его насторожиться. Он вернулся, дошел до того места, где лишайники, облепившие камень, были потревожены чьими-то