Из-за Джил им пришлось идти медленнее, чем Бену хотелось. В ущелье спустилась тишина, нарушаемая только звуком шагов и ветром, тревожащим ветки. Тишина эта Хастингсу не нравилась точно так же, как раньше не нравилось незатыкающееся карканье над головой, и, возможно, была опаснее.

Облепившие отвесную стену ущелья лишайники, серые и желтые днем, сейчас тоже синевато мерцали. От этого свечения у Бена рябило в глазах. Джил Грегори шла рядом с ним молча, как будто не хотела больше отвлекаться на разговоры, и жадно разглядывала ночной пейзаж. Бен невольно улыбнулся, представив себе, как приведет девушку туда, где можно увидеть настоящее волшебство.

Шелест крыльев Бен вначале услышал, и только потом сообразил, что это. Он дернул Джил за руку, заставляя идти быстрее. Как назло, в скальной стене не было ни единой большой трещины, в которой можно было бы укрыться от нападения с неба.

— Что?.. — начала Джил и осеклась. Продолжила совершенно другим голосом:- Тут птицы.

Хастингс отрывисто кивнул, мало заботясь, что в темноте девушка может не разглядеть движения.

Вороны носились вокруг них, бесшумно выписывали петли между соснами, и темнота им как будто бы не мешала совсем. Пернатые твари летали без карканья, только крылья шуршали в ночи. Бен тихо пробормотал ругательство.

Когда перья мазнули по щеке Джил, она не выдержала и тихо вскрикнула. Этот тихий звук послужил сигналом. Ночь взорвалась вороньим граем, застонал воздух, разрезаемый крыльями. Птицы теперь кружили совсем близко, Бену приходилось отмахиваться от них свободной рукой. Хотелось выхватить нож и полоснуть наотмашь как следует, но Хастингс надеялся выиграть хоть немного времени, прежде чем явятся сами хозяйки ворон.

Хлопали крылья, у Бена в глазах рябило от этой темной круговерти. Холодные пальцы Джил до боли впивались в его руку. Девушка молчала, но охотник чувствовал, как она испуганно вздрагивает.

— Не спрячетесь, — тихий гортанный голос позвучал среди шороха и шелеста удивительно отчетливо.

— Мамочки, — прошептала Джил еле слышно. — Это старуха, та страшная старуха!

Хастингс тоже узнал ведьму. Свободной рукой он потянулся за ножом. Снова подумал, что нужно было взять из оружейного магазина ружье или дробовик. Впрочем, Другая сторона была таким местом, где просто нельзя предусмотреть все. Будь у него с собой ружье, потребовался бы пулемет или огнетушитель.

Птицы кружили почти вплотную к ним. Пока просто пугали — это Бен прекрасно понимал. Охотник представил себе, что могут сделать с человеком мощные когти и клювы ворон, и ему стало очень не по себе.

— Не скроетесь, — сказала ведьма, невидимая в темноте. — Мои птицы выклюют вам глаза. Ее прекрасные глаза. Твои глаза тоже.

Бен коротко выругался. Пальцы Джил Грегори, цепляющиеся за его руку, совсем заледенели. Щеку обожгло болью, Хастингс отмахнулся ножом. Тонко вскрикнула Джил.

— Береги лицо! — крикнул ей Бен и сам натянул на голову капюшон куртки. Локтем он заслонил глаза, и сразу же предплечье обожгло болью. Хастингсу пришлось отпустить руку девушки, чтобы стряхнуть с себя вцепившуюся ворону. Джил закричала. В темноте рассмеялась старуха:

— Ее прекрасные глаза!

Вороны налетели на Джил, она пыталась как-то закрыть голову руками, и даже в тусклом ночном свете было видно, что пальцы у нее в крови. Бен наотмашь взмахнул ножом, птицы шарахнулись от клинка. Хастингс поймал девушку, притянул к себе, укрывая курткой, сделал шаг вперед, пробираясь через шуршащую, вопящую темноту.

— Тебе страшно, человек из Байля? — спросила ведьма.

От неожиданности Бен резко и зло рассмеялся и ответил в темноту честно:

— Нет.

За свою не то чтобы слишком долгую жизнь Бен Хастингс, охотник на фей, успел узнать, что такое страх. Настоящий, вымораживающий нутро. Вороньей ведьме с этим было не тягаться.

Словно рассерженные его ответом, вороны накинулись на них еще злее. Какая-то особенно настырная тварь вцепилась когтями в капюшон и долбила клювом в макушку. Хастингсу показалось, что у него по шее течет что-то теплое. Другая птица полосовала когтями куртку на плече и предплечье. Другие пытались добраться до Джил.

Будь он один, Бен рискнул бы прорваться через птичью стаю, чтобы добраться до их хозяйки. Но с ним была Джил Грегори, испуганная, ужасно городская, понятия не имеющая, что делать.

Неожиданно охотник скорее почувствовал, чем увидел пустоту и темноту там, где должна была быть скала, по левую руку от себя. Почти не раздумывая, он втолкнул слабо вскрикнувшую Джил в трещину. С наслаждением сорвал с головы вцепившуюся в капюшон ворону и шмякнул о камень, прежде чем сам шагнул спиной вперед в расселину.

Вороны рванулись следом за Хастингсом в трещину, они носились в темноте, натыкались на камни и людей и истошно орали. Бен сунул в ножны длинный охотничий нож, и потащил из кобуры револьвер. Если за птицами явится их хозяйка, он ее встретит. У любого терпения есть пределы.

Тяжелый револьвер 45-го калибра был заряжен холодным железом. Заклятый металл имел власть над обитателями Другой стороны. Сиду, если ведьма — сида, он не убъет, но доставит много неприятных минут. Уже доставил, хотя первая пуля должна была пройти на вылет.

— Здесь проход. Кажется, — сказала Джил откуда-то из темноты. Голос у нее дрожал.

Вход в расселину казался светлым пятном на фоне пещерного мрака. Хастингс все ждал, когда его заслонит женский силуэт. У него не было сомнений, что стоит им высунуться наружу, вороны набросятся на них снова.

Другое дело, что лезть в подземные проходы Бену не хотелось почти так же сильно. Его остерегали против народа, живущего в этих горах. Но выбора, кажется, не было.

Жесткое птичье крыло мазнуло по лицу. Хастингс выругался сквозь зубы. Спросил громче, чтобы Джил его услышала:

— Где ты?

— Здесь, — отозвалась она. Плеча Бена коснулась рука девушки.

— Посмотрим, куда ведет этот проход, — сказал охотник, стараясь, чтобы голос его звучал уверено. У него в рукаве было некоторое количество козырей, чтобы попробовать выкрутиться из этой истории.