— Вы ведь меня пригласили на кофе не для того, чтобы пожаловаться на свои неудачи и похвастаться достижениями?

— Не для того, — Мариз пододвигает мне чашку. — Мне кажется, вы испытываете некоторые трудности с делом госпожи Амори-старшей?

— Сплетники не дремлют? — усмехнувшись, я делаю глоток кофе. Это прекрасно!

Мужчина пожимает плечами и следует моему примеру, после чего сообщает:

— У меня есть парочка знакомых в полиции, они мне вечером рассказали, что вы строчили весь день запросы, проводили опросы, но, кажется безрезультатно.

— Вы обладаете какой-то информацией?

— Как вам сказать… — Мариз задумчиво смотрит в пространство несколько секунд, а потом вновь фокусируется на моём лице. — Какое впечатление вы составили о госпоже Юдо?

Я самым вульгарным образом фыркаю.

— Святая женщина! — сарказм просто-таки сочится из этих двух слов.

— Да. С такой биографией ни одной зацепки, правильно? — Мариз подмигивает мне.

— Ну, не то чтобы ни одной…

— Верю, что вы призвали на службу закону всю свою фантазию и изобретательность! — посмеивается он.

Я не отказываю себе в удовольствии и тоже улыбаюсь. Но улыбка моя довольно быстро гаснет. Как и у господина Ламмейна.

— Что вам известно? — спрашиваю я совершенно серьёзно.

Лицо мужчины после вопроса мгновенно преображается. На губах появляется совершенно очаровательная ухмылка, а в глазах пляшут озорные огоньки.

— Лет десять назад, я был моложе, гораздо привлекательнее и меня не обделяли своим внимание прекрасные дамы, — начинает он свой рассказ. — Я брал то, что само шло мне в руки, не задумываясь о завтрашнем дне и последствиях. К счастью, несмотря на всю безалаберность, последствий мне как-то удавалось избежать! Так вот, десять лет назад на меня обратила внимание несравненная Юдо Амори.

Чувствую, как брови поднимаются против воли.

— Да-да! — Мариз искренне веселиться, глядя на моё удивление. — У нас с ней было три незабываемых свидания. После чего мы расстались.

— А почему только три?

— На этом настаивала сама Юдо. Когда всё только начиналось, я думал, мне будет мало. Это было похоже на какое-то сумасшествие! Но спустя неделю страсти угасли. И к лучшему, знаете ли!

— Вы никому раньше об этом не рассказывали?

— Нет. Юдо попросила меня молчать. Я молчал.

— Хм… это очень интересно, но…

— Я ещё не закончил, господа да Мерод, — перебивает меня Мариз. — Я был не единственным счастливчиком, осенённым внимание Юдо.

— И кто же ещё может этим похвастаться?

— Не думаю, что кто-либо будет этим хвастаться. Она перебрала всех стоящих мужчин в Фабье за исключением одного. Многие из них на тот момент были женаты.

Я замираю с поднесённой ко рту чашкой. Признание Мариза меня попросту оглушило.

— И что же это за исключение? — спрашиваю лишь ради того, чтобы не молчать.

— Разумеется, это хозяин Фабье.

— Сильвэн ла Лэкре? — уточняю на автомате.

— Именно.

— Странно, что она до него не добралась, — размышляю вслух а сама думаю: «Как эта женщина могла смотреть каждый дель в глаза жёнам тех, чьих мужей она соблазнила?».

— Полагаю, он слишком занят делами, да и в столице больший выбор развлечение.

— Вы правы, — соглашаюсь бездумно.

— Новость, конечно, шокирующая, и вы вправе мне не верить, но спросите вашего Андре, — Мариз кивает на витрину, возле которой мнётся полицейский, — о том, в каких отношениях он был с госпожой Амори.

Непременно спрошу, но…

— А вы не думаете, что это какая-то магия?

— Магия? — мужчина искренне удивлён. — Юдо не обладала магией. Обэ — да. Как раз любовной. Привороты там и всякое по мелочи. Насколько мне известно, она даже помогала сестре, когда заказчица требовала особенный крем или бальзам.

— Это запрещено законом, — возражаю на автомате.

— Если происходит без ведома одной из сторон. Юдо была на редкость толкова в делах. Думаю, она со своих покупательниц брала необходимые расписки.

Я киваю.

— Вы пейте кофе, а то совсем остынет.

— Благодарю, он вкусный.

— Мастер готовил! — шутит Мариз.

Лишь киваю, глядя на Андре.

— Госпожа да Мерод… — блеет полицейский.

— Что?! Я задала вполне конкретный вопрос, предусматривающий лишь два варианта ответа!

— Да, — выдавливает из себя Андре, — мы с Юдо были любовниками.

— Отлично! — выдыхаю в ответ на признание.

Честно говоря, лучше бы поводом для убийства служил финансовый конфликт! Если никто из приезжих с Амори-старшей не встречался, то значит, преступником является местный житель. Страшно представить в какое змеиное гнездо превратиться Фабье, когда раскроются все подробности личной жизни убитой!

Разговор с Маризом, пожалуй, — единственное толковое событие, имевшее место в первой половине дня. Визит в Управление не дал ровным счётом ничего. Хотя все заинтересованные лица несомненно старались.

Эксперты под чутким руководством господина Сакре, к примеру, ещё раз проверили запись беседы. Дамы из архива столичного Управления, с которыми я стараюсь поддерживать хорошие отношения, проявили инициативу и пристали подшивку документов, в которых было указано, кто из приехавших в Фабье туристов куда выезжал и когда. Толщина папки внушала суеверный ужас и благоговение, пришлось отправлять в отдел записку с благодарностью, пользуясь служебной почтой. А с обычной я отправила заказ в кондитерскую господина Бишо на три коробки бисквитных пирожных, которыми предпочитали лакомиться сотрудницы архива.

Ах, да! Самюэль ответил на моё письмо и предусмотрительно послал ответное на адрес Управления. В послании он с сожалением расписался в неспособности мне помочь. Адвокат не слышал, что кто-то заинтересован в деле Амори.

Обед я ждала с нетерпением. Во-первых, мне хотелось избавиться от суеты, царившей даже в таком тихом, можно сказать, сонном местечке, как Фабье. Во-вторых, я сама бы хотела успокоиться. Признание господина Ламмейна выбило у меня почву из-под ног. Мне почему-то не верилось в то, что обычный человек может оказаться настолько рассудочным, холодным, расчетливым и двуличным! Как?! Как она каждый день глядела в глаза женщинам, которых обманывала? Как самые злостные сплетницы ничего не заметили и в один голос превозносили о высочайшие моральные и личностные качества Юдо Амори? Ответов на эти вопросы у меня не было, и Единые не спешил даровать прозрение.

Существовала и третья причина, по которой я ожидала полудня. Мне отчаянно хотелось вернуться в дом Сильвэна. Я не знала, вернётся ли он к этому времени и захочет ли вообще возвращаться, пока я в Фабье. Но узнать это хотелось даже больше, чем найти ответы на вопросы касательно Амори-старшей.

Я буквально извелась, представляя, как пройдёт следующая встреча с Сильвэном, представляя, что мы друг другу скажем… На один краткий миг я вообразила, будто сижу за столом, сервированным на одну персону, а Сильвэн не пожелал возвращаться из столицы. Пришлось тут же отгонять неприятное видение.

Насколько же всё было проще, когда я встречалась с Отесом. Никаких волнений!

Дворецкий в доме Сильвэна становится тем человеком, который обрывает мои терзания неизвестностью.

— Госпожа да Мерод, — кланяется он чинно, закрыв дверь, — хозяин только что вернулся, он не рассчитывал на ваше присутствие за обедом, поэтому приказал подать его на полчаса позже положенного времени.

— О! Ничего страшного, — чувствую, как тугой узел где-то внутри начинает медленно распутываться, позволяя дышать свободнее. — Будет время