— Вот и у меня примерно то же самое. Подтвердились догадки относительно орудия убийства и того, как оно произошло.
— И чем же вы теперь займётесь?
Пожимаю плечами, поглядывая на большие напольные часы.
— В половине восьмого должен придти полицейский, которого господин Килье любезно предоставил в моё полное распоряжение. Поедем с ним в центр, поспрашиваем жителей о личности госпожи Амори, познакомимся с приезжими.
— Планы весьма… обширные.
Я считаю, Сильвэн даёт тактичное определение, и не собираюсь этого скрывать:
— Вы хотели сказать «расплывчатые»?
— Вам виднее, Мелина. Раньше я никогда не находился так близко от следственных действий и мало смыслю в том, как должен протекать весь это процесс.
— Если преступление совершается без магии и преступник не оставляет следов, то процесс, как вы выразились, похож на блуждание в потёмках в поисках призрачных нитей. Ты натыкаешься на них, дёргаешь и ждёшь: зажжётся свет или нет.
— Интересное сравнение.
— Какое есть!
— Значит, я ни чем не могу быть вам полезен? — Сильвэн проявляет личную заинтересованность.
— Почему нет? — возражаю ему. — Вы можете рассказать мне, что вам известно о госпоже Юдо Амори и о её сестре. А также сообщить, кто из жителей Фабье интересуется холодным оружием, в частности стилетами.
Мужчина отводит взгляд и раздумывает над вопросом.
— О дамах Амори мне ничего не известно. Я помню их мать по детским воспоминаниям. Странная была женщина, но добрая. По поводу стилетов тоже ничего не скажу. Однако увлечение не из дешёвых и к обычным его не отнесёшь. Думаю, если бы кто-то ими интересовался, и до меня бы слухи дошли.
— Ветер далеко разносит колокольный звон.
— Именно, — Сильвэн слегка склоняет голову в знак согласия.
— Госпожа да Мерод, — в дверях возникает представительная фигура дворецкого, — к вам пришли.
Я поворачиваюсь к Сильвэну.
— Ну, вот и господин Андре явился!
Самый ценный источник информации это почтенные матроны. Обычно они собираются своим кругом у кого-нибудь дома на чаепитие и там обсуждают свежайшие новости, сплетни и слухи. Мне повезло. Из-за наплыва гостей один такой кружок расположился на террасе первого же кафе, встретившегося нам с Андре, когда мы оказались в центре.
Я намётанным глазом узнала в небольшой группке дам местных сплетниц, они же с первого взгляда поняли, что могу дать им пищу для пересудов.
— Не вы ли будете госпжа Мелина да Мерод? — спрашивает одна из дам, облокотившись на деревянные перила.
Её товарки мигом замолкают, чтобы мгновение спустя разразиться синхронными возгласами.
— Следователь из столицы?
— Из отдела по особо важным делам!
— Гостья господина ла Лэкре…
Больше всего мне почему-то не нравится дама, осведомлённая о том, где я остановилась. Чтобы скрыть внезапно накатившее недовольство, оглядываюсь на Андре. Вот уж кто не в восторге от каждой представительницы этого общества и от моих планов! Господин полицейский не дурак, сообразил, что просто так мы этих милых акул не оставим.
— Добрый день! — нацепив милую улыбку, приветствую женщин. — Вы абсолютно правы в ваших предположениях.
— Моё почтение, — бормочет Андре, чем-то шурша.
Бросаю ещё один взгляд в его сторону. Мужчина нервным жестом поправляет воротник-стойку на куртке служебной формы.
— Выпьете с нами чая? — весело щебечет забракованная моей интуицией дамочка. — Перед таким ответственным делом как расследование нужно непременно набраться сил! Всем известно ничто так не бодрит, как чашка хорошего крепкого чая.
Андре успел изменить дислокацию. Теперь нет нужды в том, чтобы оглядываться на него всякий раз, заслышав странный шум, шорох или звук тяжело сглатываемой слюны. Сейчас, к примеру, полицейский буквально содрогается всем телом. От ужаса или от отвращения?
— Благодарю за предложение, — я мило улыбаюсь и направляюсь к ступеням, ведущим на террасу. — Андре, вы можете пока занять себя чем-нибудь иным, — тихим голосом радую помощника. Я ни на секунду не сомневаюсь в том, что примет моё предложение!
— Угу, — мычит он в лучших традициях деревенщины, — я, пожалуй, горло промочу.
— Надеюсь, водой? — спрашиваю с иронией.
— Чем же ещё! — возмущается мужчина, но как-то неубедительно. — Ну, и компанию вы выбрали, скажу я вам!
Андре, сам того не осознавая, подбадривает меня своим замечанием. Впрочем, к чему скрывать восторг?
— Неужели нам повезло натолкнуться на самых злостных сплетниц?
— Это просто сливки сливок, — заверяет он меня мрачным голосом.
— Вот и прекрасно!
Как ни странно, мне представляется только пригласившая меня дама.
— Кларин ди Арли, — произносит она с ноткой превосходства в голосе.
Уж лучше так, чем восторженная болтовня, приличествующая юной девице, а не женщине её возраста.
— Очень приятно, — вру, не забывая тепло улыбаться.
— О! Вы, наверное, захотите расспросить нас о Юдо и обо всяких странностях, которые тут происходили в последнее время? — с воодушевлением спрашивает женщина, обратившаяся ко мне первой.
Эта особа обладает довольно пышной комплекцией и от переполняющих её эмоций, всё ещё тело буквально дрожит, словно неудавшееся фруктовое желе. Даже золотистые кудряшки, свисающие вдоль длинного лица подскакивают в такт каждому слову.
— А были странности? — цепляюсь к словам.
Реакция дам немного удивляет. Они как по команде смеются.
— К сожалению, нет, — огорчает меня госпожа ди Арли. — Просто Мильен считает, что именно об этом должен в первую очередь спрашивать следователь.
— Ничего и не «просто»! — возмущается Мильен, кудряшки которой, трепещут теперь в каком-то грозном ритме. — А как же появление этого типа… как же его…
— Жоржа Менси, — подсказывает Кларин.
— Именно! — восклицает блондинка и произносит невпопад: — Чашку чёрного с цавеллой.
Я оборачиваюсь назад. Именно туда направлен взор бледно-голубых глаз женщины. От нашего столика неспешно удаляется молодой человек в фирменном фартуке заведения.
— Не сочтите за дерзость, но это самый вкусный сорт здесь, — смущаясь, объясняется она.
— Ты даже не предоставила госпоже да Мерод возможности выбрать десерт, — с улыбочкой пеняет ей Кларин.
Ох, что-то не нравится мне эта особа! Весь её благородный вид никак не вяжется с поведением, то преувеличенно женственным до глупости, то холодно-равнодушным, а то ироничным, как сейчас. Ирония явно злая.
Я гляжу на раскрасневшуюся Мильен.
— Я просто подумала, что у госпожи да Мерод та же проблема, что и у меня.
Поднимаю брови в недоумении.
— Вам ведь наверняка приходится отказывать себе в сладком? — кажется, она, окончательно растеряла остатки уверенности.
— Я не ограничиваю себя в сладком. Я его просто не особо люблю, — отвечаю мягким тоном, а сама наблюдаю за реакцией Кларин.
Она обменивается понимающим взглядом с третьей дамой, до сих пор хранящей молчание, и скрывает неприятную усмешку за чашкой чая. Выходит, в моё объяснение они не поверили. Ну и пусть! Не для них старалась. Бодрое расположение духа вернулось к Мильен, вот и славно!
— Кларин, ты должна согласиться: этот человек пугает! Госпожа Фолке…
— Милая, — перебивает её молчаливая красотка, — тебя многие пугают, а госпожа Фолке — та ещё сплетница! Её послушать, так половина приезжих страшные люди, и когда они здесь, нам, местным, следует запираться в своих домах и читать молитвы, прося об избавлении
