любовь.

Сажусь чуть поудобней, настраиваю немного гитару и начинаю проигрыш. А потом начинаю петь.

Вечером на лавочке парочка сидит,Слышен звон тальяночки, вся деревня спит.

После первого куплета возле нас собирается народ. Слушают с интересом.

Эх, попалась телка, черт бы ее побрал…

Люди смеются, им весело. Второй куплет заходит на ура, а припев пытаются уже подпевать, пока тихо, но это только начало. А девушка недоумевает.

Когда я спел последний куплет, народ просто ржал в голос.

– Ты что спел, урод?! – буквально рычит девушка.

– Про любовь, еще и с юмором. Разве вы не хотели что-то веселое еще и про любовь? – кошу под дурака.

– Я просила про любовь!

– Так тут про любовь. Хотите, могу еще раз спеть?

Это заявление поддержали бурными просьбами.

– Нет! Пой нормальные песни, о благородстве, о подвигах.

– О благородстве и о подвигах? Ну, пожалуй, могу.

И я начал песню.

А подмога не пришла,Подкрепленье не прислали.

А когда закончил, народ стоял в смешанных чувствах, вроде и с юмором, но и очень жизненно, это было видно по воинам, стоявшим за девушкой.

– Ты издеваешься надо мной?

– Простите, но в чем?

– Где здесь про доблесть?

– А разве нет? Даже несмотря на то, что их бросили, они все равно продолжали сражаться, не боясь смерти. Это ли не доблесть?

– Не беси меня! Спой нормальную песню!

– Я уж даже не знаю, какую песню вам петь, то одна не нравится, то вторая.

– Нормальную!

Подумав, я решил, а почему нет. Если бы этой девушке потакали во всех ее капризах, меня бы уже давно чем-нибудь приголубили. А так, почему нет?

За дверь я выгнан в ночь,Но выйти вон и сам не прочь.Ты без меня хоть застрелись,Все решат, что это твой каприз,Повтори его на бис!

– Я убью тебя! – кричит она и, выхватив меч у ближайшего стражника, бежит ко мне, в то время как я, схватив гитару, стал уворачиваться, при этом поменяв песню.

Вжик, вжик, вжик, оп —Уноси готовенького.Вжик, вжик, вжик.Кто на новенького?Кто на новенького?Кто на новенького?

Все это веселье остановил веселый голос:

– Поздравляю! У вас талант. – На этих словах девушка замерла с занесённым мечом.

– Спасибо! Я тронут! – и картинно кланяюсь.

– Не стоит, я про то, как вы умудрились довести мою дочь. – Он думает, что меня поддел?

– Так и я про этот талант. А вы что подумали? – хех, ему бы в нашем мире поспорить да поехидничать.

– Отец! Да как ты можешь! Это же шут!

– Кхм-кхм. Простите мою дочь, за ее невнимательность. Простите, как вас зовут?

– А зовите Шутом. Нормально всё.

– Хорошо. Простите, что потревожили вас. Всего доброго, мы уходим.

– Но, отец!

– МЫ УХОДИМ! – И после этих слов девушка, даже не пикнув, в сопровождении воинов вместе с отцом покинули площадь, а я пошел в гостиницу. Осталось потерпеть один день.

Вернувшись в таверну, зашел в номер, где оставил инструмент, и, немного подумав, решил посидеть в общем зале и расслабиться. Предложил Фаде составить мне компанию, и та благосклонно приняла мое приглашение, в принципе я мог и приказать. Ближе к вечеру уже народу прибавилось. И тут одна из компаний в количестве четырех разумных подошла к столику, где сидели я и спустившаяся недавно Фада.

– Добрый вечер! – поздоровался со мной, видимо, самый главный.

– Добрый, – отвечаю вежливо, так как вижу, что эти разумные не так просты.

– Мы видели, как вы выступали сегодня на площади. Можно попросить вас об одном одолжении?

– Смотря каком.

– Спойте еще раз ту песню про доблесть. Мы просто бывшие воины, побывали не в одном сражении, но таких песен не слышали.

– Вот оно даже как. А если откажусь, угрожать будете?

– Нет. Не будем. Мы видели сегодня, как вы двигаетесь, поэтому понимаем, что у вас есть чем ответить. Просто просьба, а мы в ответ угостим вином.

– Угощение? – Я задумался, а что я теряю? Сколько уже не отдыхал нормально? Год, два? А тут просто сиди, пей и пой. – Уговорил, черт языкастый! Меня зовут Антон.

– Я Буд, это Лет, Вет и Тайск.

– Фада, будь добра, принеси мою гитару.

Когда девушка спустилась, народ, прочухав о развлечении, освободил место и расселся вокруг. А мне предоставили один стул.

– Понятно. А знаете, я, пожалуй, откажусь. Фада, можешь унести гитару.

– Ты же согласился спеть? Почему отказываешься? – удивляется Буд.

– Я согласился спеть, но согласился на то, что буду петь и пить вино, которым вы будете угощать. А судя по сиротливо стоящему стульчику, пить халявное вино я там не смогу.

В зале кто-то захихикал.

– Ахахах! А этот парень не промах. Эй, я готов предоставить угощение взамен хорошей песне.

– И что, даже не отсядешь от меня?

– А зачем? Буду сидеть и наслаждаться в первом ряду.

– Я понял! Исправимся! Извини нас, Антон, – сразу же нашелся Буд.

– Эй, хохмач, давай к нам, – позвал я сметливого мужика.

– Иду.

Хохмачом оказался здоровенный детина с улыбкой на пол-лица и с огромными кулачищами. На лице было множество морщин, а еще от него несло дымом и кузней.

– Кузнец? – в лоб спросил я.

– Кузнец! Андро я.

– Антон.

– Эй, Дорги, неси вина, да побыстрей, сейчас самое интересное начнется. Споешь?

– Спою. Что хочешь услышать?

– А давай сначала вон им что-то споешь, а потом уже и подумаем.

– Хорошо.

И я спел, сначала ту, что уже пел на площади про подмогу, потом из «Сектора Газа». Потом вспомнил классику «Машины времени», спел из репертуара «Браво». Даже вспомнил что-то про любовь. Народ в таверну набился как селедка в бочку, но мне не мешали.

Спустя полтора часа я спросил, почему мы отдыхаем без женщин, и на меня посмотрели, как на дурака.

– А зачем бабы нужны, когда мужики отдыхают?

– Эх, вы… Какой же отдых без прекрасных дам? Им тоже иногда надо отдыхать. В общем так, сейчас перерыв минут на двадцать, за это время предлагаю организовать на улице стол, небольшое пространство и пригласить дам, а еще лучше танцовщиц. И организовываем танцы! Кто хочет, может позвать своих жен или подруг.

Первыми, как ни странно, среагировала четверка воинов, они быстро выскочили из трактира и скрылись в улицах города. Вторым среагировал трактирщик, он позвал поваров, послал пару ребят куда-то и сам стал выносить столы и лавки на улицу.

Создание импровизированной танцплощадки затянулось на добрый час. Откуда-то еще появилось парочка музыкантов, посланная трактирщиком ко мне в помощь. Из музыкантов был один с подобием скрипки, другой с чем-то наподобие банджо и один с тремя тамтамами.

Трактирщик носился между расставленными столами как наскипидаренный, народ все прибывал и прибывал.

– Фада, ты танцевать умеешь?

– Да.

– А что-то быстрое и завораживающее умеешь?

– Антон, я лицедейка, конечно, я умею танцевать.

– Это хорошо, но мне надо, чтоб ты еще вытаскивала кого-то в круг. И вытаскивала как женщин, так и мужчин. Сможешь танец подстроить под музыку? – И она на меня так посмотрела. – Ах да, ты лицедейка. Тогда начнем.

И я стал наигрывать испанскую арабеску, а Фада сначала медленно в танце стала выходить на середину импровизированного танцпола. Мелодия при этом все ускорялась, лицедейке приходилось