О чем я? Ах да, нас захотели «крышевать». Похвальное рвение, да только не на тех они напали. Я просто и без затей закрыл больницу, отправив всех в академию, отдохнуть. Сам же на двери повесил объявление о причине закрытия больницы и огласил условие, когда мы откроемся. Условие простое – мы не платим никому денег «за спокойствие». Неделю трущобы продержались, потом притащили голову того умника. Жизнь сурова.
Вот после этого события я решил, что пора переходить к следующей части плана. И наведался к хозяйке салона мотыльков, предложив ей два варианта развития ситуации: или повышение прибыли, где шестьдесят процентов мои, или же я просто перестаю лечить ее мотыльков и тех, кто будет к ней ходить. Это был для нее удар. Можно, конечно, сказать, что есть выход – убить меня, только надо еще заручиться поддержкой кого-то. И не факт, что это удастся сделать.
В итоге она согласилась. И пришлось вкладывать в «апгргейд» салона деньги, что были получены от кузнеца и лицедеев. Их, кстати, тоже пришлось привлечь к работе. Первым делом ребятам из больницы было дано указание привести мотыльков в норму. Уточняю, норму для меня. Провести эстетические процедуры по удалению некоторого волосяного покрова. Исправить некоторые дефекты типа шрамов, синяков, вывихнутых пальцев, да еще кучи всего по мелочи.
Потом я у Ройло заказал два стальных шеста и попросил гимнастку от театралов помочь с приобретением некой грации и растяжки. Мотыльки плакали, но выполняли все указания, еще бы – в них вложили деньги. Все это делалось втайне. Театралы, кстати, на тех пьесах, что я им написал, неплохо так поднялись и стали популярны, поэтому еще один вариант заработка восприняли на ура.
А потом были лекции о том, как доставить удовольствие мужчине. Лекции читал я. Смешно? А вот ни фига, так как подготовкой наложниц всегда занимались мужчины, те же евнухи. Кто кроме мужчин знает, что им нравится и как? Рассказывал и о видах секса, и о позах, и даже о садо-мазо. Что-то они знали, что-то для них было откровением, про позы так вообще молчу. Индусов на них нет, вот те затейники со своей камасутрой и тантрическим сексом.
Потом пришла пора переделки салона. Мне не хотелось, чтоб это был обычный салон, нет. Теперь он должен был выглядеть так: вход, где все без исключения оставляли всё колюще-режущее в специальном шкафчике и взамен получали номерок. Далее небольшой коридор и общий зал, в котором девочки будут танцевать стриптиз, и сцена, на которой, по идее, будет в определенные дни проходить шоу наподобие салунов Дикого Запада. Стриптиз тоже предполагается только по определенным дням. Если пройти направо, то там будет кухня, а с левой стороны игральный зал, что в нем будет, пока еще решается. Слева будет бар в моем понимании, над которым будет лестница на второй этаж. Второй этаж будет разделен на кабинки, для людей, которые захотят заказать приват-танец или просто пообщаться без внимания других. Также будет балкон, с видом на танцующих, и нижний зал. А уже на третьем будут комнаты для отдельно оплачиваемой программы.
Салун открылся через две недели, а уже через неделю в нем было не протолкнуться. Драки пресекались на корню подопечными мастера Тримса, из тех, кто не пошел на практику. Финансы позволяли им платить. Все колюще-режущие предметы изымались сразу, если кто-то начинал «качать права», просто выпроваживался восвояси с угрозой отказа в обслуживании в больнице. Подействовало. И пусть пока в салун ходили сомнительные личности, возникали драки, а на втором этаже сидели «авторитеты», но процесс пошел, слухи поползли. А еще ученики Тримса поспособствовали рекламе заведения в академии. И многие захотели устроиться туда работать.
И только после того, как салун начал более-менее работать стабильно, я перешел к третьей стадии своего плана. Я решился взяться за порядок. Первое, о чем я объявил, это то, что мотыльки теперь под моей охраной. Нет, я не ходил и не кричал об этом, и даже не выходил на сцену салуна. Просто когда одну из работниц салуна доставили избитой и изнасилованной в больницу, я взялся за это дело.
Дождавшись, когда мотылек сможет нормально говорить, мы уточнили, кто это сделал. Все записали в протокол и направились на задержание. А насильник, надо сказать, особо не прятался. В одной из таверн соседнего района он хвастался своим подвигом.
Войдя в зал таверны, мы сразу же направились в его сторону.
– Гаро, по прозвищу Жахлый?
– Да, а ты кто, сосунок? – допив свою кружку эля, он взглянул на меня. Надо сказать, что на задержание я пошел не один.
– Антон Казанцев. Вы задержаны за изнасилование Руммы, работающей мотыльком в салуне.
– Ха! И из-за этой швали я задержан аж самим стражником? Мальчик, ты не боишься, что не выйдешь отсюда.
– Боюсь, вы неправильно меня поняли. Там снаружи пятнадцать учеников академии, плюс два из них будущие маги. Господин трактирщик, что будет, если маги начнут колдовать, вам, надеюсь, не надо объяснять? – Тот энергично замотал головой.
– Вот и отлично. А вам, господа, я бы порекомендовал хорошо подумать. Если со мной что-то случится, вам и вашим родственникам будет отказано в посещении больницы. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Как и ожидалось, особой дружбы у них не было.
Жахлого мы привели в тюрьму при казарме стражников под удивленные взгляды жителей трущоб и самих стражников. Там я записал ему его обвинения, проверил все это на камне правды, специально выпрошенному у Лемиуса. Все записал в протокол при присутствии свидетелей, даже Румму пригласил, чтоб подтвердила. Все подшил в специальную папку и, отпустив всех, повернулся к Тарику, так как надоело слушать угрозы и проклятья.
– Скажи, Тарик, а есть ли у вас некие личности, которых женщины не интересуют?
– А тебе зачем?
– О, да вот хочу его наказать.
Жахлый сразу насторожился.
– Есть. Обычно их и держат в темнице. Да и из этих иногда балуются, женщин не хватает в казематах-то.
– Отлично, пошли.
– Вы не посмеете! Вы знаете, кто я? – завопил Жахлый. – Пришлось засунуть кляп.
Долго идти не пришлось, в одной из камер сидело трое, не сказать, что прямо мордоворотов, но крепкие на вид.
– Эй, в камере. Есть предложение, интересно?
– Говори.
– Я тут вам для развлечения одного урода привел, любит он беззащитных девочек насиловать. Проучить хочу. С меня корзина еды и вино.
– Зовут как его? Или уже ее?! Гы-ы-ы-ы.
– А какая-разница-то? Вы
