— Что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал? Как я могу помочь?

Внимательно вглядываюсь в его глаза. Снова шутит? Нет, смотрит серьезно.

— Забери меня отсюда, — тихо шепчу я, понимая, что вот-вот расплачусь. Разрыдаюсь прямо здесь, посреди аллеи. От обиды и несправедливости.

— Не могу, — Феликс качает головой, проводя рукой по моим волосам.

Резко трясу головой, скидывая его руку. Больше всего на свете не люблю, когда трогают мои волосы.

Феликс поджимает губы и смотрит на меня уже с холодком. Кажется, я начинаю ему надоедать.

— Прости, — мямлю я, пытаясь сгладить неловкость.

Минуту мы оба молчим, стоя у дерева и не глядя друг на друга. Наконец, я решаюсь и перевожу разговор на волнующую меня тему:

— Ты уже подавал документы?..

Феликс, сразу понимая, о чем я, отрицательно качает головой.

— Как экзамены сдам, так и подам.

Тяжело вздыхаю, изо всех сил сдерживая слезы. Этот вопрос я задаю ему при каждой нашей встрече, прекрасно понимая, что своего решения он все равно не поменяет. Раз уж Феликс решил поступать в элитный университет в Лондоне, то так и сделает. Скоро мы будем далеко друг от друга, и я ничего не могу изменить.

Как видно, разговор сегодня не клеится. Что поделать — такой уж у меня несносный характер. Я волей-неволей отталкиваю от себя людей. Но Феликса я потерять не хочу, слишком он мне дорог.

— Прости меня, — шепчу я, опустив глаза. Асфальт под ногами начинает расплываться. Трясу головой, смахивая слезы, и на реснице повисает соленая капля.

— Эй, — Феликс замечает мое подавленное настроение и легонько трогает за плечо. — Все нормально?

Как же объяснить ему, что ничего не нормально? Что больше всего на свете я хочу сейчас покинуть это ужасное место. Уехать далеко-далеко, чтобы никто меня никогда не нашел. Надоело. Просто все надоело. Одноклассники, коих мне приходится созерцать каждый божий день, вечно занятые родители — бизнес для них, разумеется, важнее родной дочери, да и в принципе надоели все вокруг. Почему меня нельзя просто оставить в покое? От меня постоянно что-то требуют, я всегда кому-то что-то должна.

— Нет. Не нормально, — цежу я сквозь зубы.

— В чем причина?

Не знаю, что ответить. Никогда об этом не думала.

— Почему все вокруг лезут в мою жизнь? — невольно вырывается у меня. Хочу замолчать, зажать руками рот и убежать, но слова уже льются бесконечным потоком наружу. — Почему совершенно чужие люди знают, что для меня лучше, а что нет? Почему я должна делать только то, что мне велят?..

Феликс устало вздыхает. Я вижу, что он изо всех сил борется с желанием закатить глаза, а то и вовсе послать меня ко всем чертям.

— Почему все от меня чего-то ждут? И, если я не выполняю всех их требований, меня сразу заносят в черный список? Неужели они не понимают, что решать вольны только за себя, но никак не за меня?!

— Ты сейчас просто рассержена, — прерывает Феликс мой яростный монолог. — Успокоишься и поймешь, что в действительности все не так, как ты сейчас говоришь.

— Не надо! — вырывается у меня, и тут я замечаю, что уже давно перешла на крик. — Ты такой же, как и все…

— А может быть, причина в тебе?

— Ах, конечно… Не подхожу под стандарты? Ну прости, что не угодила.

— Успокойся сначала… — Феликс пытается схватить меня за руку, но я вырываюсь и, отскакивая от него, с новой силой начинаю кричать, срывая на нем всю мою долго копившуюся злость:

— Мне надоело, что все вечно вмешиваются в мою жизнь! За меня постоянно решают, что я буду делать. Меня спросили, когда переводили из моей старой школы, где у меня, кстати, были настоящие друзья, в новую? Нет. Меня спросили, когда отправляли сюда? Нет. Ты меня спросил, как я буду жить здесь одна, когда ты уедешь в свой Лондон? Нет, нет и нет! Это моя жизнь, и я буду распоряжаться ей так, как захочу. Мне. На всех. Плевать! — добавляю я, делая ударение на каждом слове.

Замолкаю, чтобы перевести дыхание, и тут замечаю выражение лица Феликса. Он стоит передо мной, растерянный и удивленный. Рот приоткрыт, серые глаза внимательно разглядывают мое лицо, черные длинные волосы растрепаны от ветра, челка снова упала на лоб. Сейчас он очень похож на воробья.

— Видно, я зря приехал, — холодно роняет он и разворачивается, намереваясь уйти.

Первой моей мыслью было — кинуться вдогонку, вернуть, попросить прощения. Ведь я действительно виновата. Феликс приехал сюда ради меня, потратив на меня свое свободное время и силы. Сделал доброе дело, навестил, а что получил взамен?.. Я накричала на него, обвинила во всех своих неприятностях, да в придачу предстала перед ним истеричкой. Но вместо того, чтобы попытаться восстановить отношения, я, сузив глаза, крикнула ему вдогонку:

— Ну и катись! Видеть тебя больше не хочу, понял? Катись отсюда, катись в свой Лондон!..

После чего разворачиваюсь и бегом направляюсь в сторону корпуса.

========== Глава 2 ==========

По крыше громко барабанит дождь. Я сижу и смотрю на пустынную дорогу. Я даже ни разу не наткнулась взглядом на старого лохматого кота, который живет на территории лагеря. Закрываю глаза и с силой втягиваю в себя воздух. Куртка Феликса имеет еле заметный запах бензина и чего-то еще, похожего на сирень. Возможно, это одеколон.

Застегиваю «молнию» до самого носа и подтягиваю колени ближе к себе, обхватывая их руками. Ветер начинает пробирать, а колючие дождинки так и норовят залезть за шиворот.

Ну вот. Доигралась. Он больше не придет. Это надо же так постараться обидеть человека… Да еще кого — Феликса! Феликса, который, в отличие от многих, не сделал мне ничего плохого.

Вспоминаю его фразу, и внутри меня словно кошки просыпаются и начинают рвать душу в клочья. А, может, дело действительно во мне? Скорее всего, это так.

Внезапно понимаю, что хочу есть. Сколько же сейчас времени? Меня наверняка уже все обыскались.

Встаю и спускаюсь с крыши. Прикрыв за собой дверь, осторожно наклоняюсь и всматриваюсь в лестничный проем. Никого.

Прислушиваюсь и только сейчас замечаю, что в корпусе непривычно тихо — никто не бегает и не суетится. Почему-то становится обидно. Я-то возомнила себе, что меня ищут, возможно, даже волнуются. А в действительности я снова никому не нужна.

Тихо спускаюсь по лестнице и привычным коридором иду к себе в комнату. Кажется, это крыло здания совсем заброшено: картины на стенах покрыты толстым слоем пыли. Странно, что я раньше их не замечала. Подхожу к ближайшей картине и протираю