Отдав нужные распоряжения и оставив за себя начальника штаба, командир полка подполковник Сергей Ильич Сотников и Мугалев решили под прикрытием ведущих огневой бой передовых подразделений произвести рекогносцировку района предстоящих действий. Противник и его огневые средства располагались на возвышенных участках местности. Между ними находилась широкая непростреливаемая лощина, где на исходных позициях стояли замаскированные танки. Рекогносцировочной группе предстояло с ходу преодолеть простреливаемые противником открытые участки местности раньше, чем попасть в лощину.
Произошло это 1 августа 1944 года.
Мугалев и командир 148-го полка тральщиков подполковник Сотников в сопровождении трех сержантов на двух «виллисах» выехали в полосу новой дислокации. Открытый участок местности противник простреливал минометным и артиллерийским огнем.
Командир полка распорядился: первой пойдет его машина, а следом на некотором удалении — «виллис» Мугалева. Машины тронулись. Немцы открыли сосредоточенный огонь по видимому участку шоссе. Стрельба усилилась. Дым и пыль, стелющиеся от рвущихся снарядов, скрыли «виллис» Сотникова.
Мугалев придержал свою машину у кустов. Когда клубы дыма несколько рассеялись, Павел Михайлович и водитель Александр Спириденко увидели на шоссе опрокинутую машину Сотникова и лежащих людей.
— Медлить нельзя, — сказал Мугалев. — Сашок, быстро рожью вперед к перевернутой машине! На ходу сбросишь меня под дорожный откос, а сам развернешься и, не сбавляя скорости, вернешься назад, укроешься за ближней усадьбой. Оттуда наблюдай за мной и жди сигнала.
Шофер понял план конструктора: стащить раненых с дороги и укрыть от обстрела за дорожным откосом, куда вплотную подходила высокая рожь. По сигналу машина должна быстро подъехать, они погрузят раненых и так же быстро уйдут из зоны обстрела.
И вот уже «виллис» мчится в сторону противника. Стрельба на какой-то момент прекратилась. Мугалев камнем падает под откос дороги. Шофер поворачивает и на предельной скорости уходит обратно. Гитлеровцы опомнились и открыли огонь по дороге и уходящей машине. Поначалу мины ложились неточно, с большим рассеиванием. Но очень скоро фашисты открыли сосредоточенный огонь по площади, в центре которой лежали раненые. Приподняв голову из канавы, Павел Михайлович увидел: на широкой дороге, разбросанные взрывом, лежат Сонников и его бойцы.
Мугалев выполз на дорогу, расстелил плащ-накидку, накатил на нее близлежащего бойца и поволок к откосу канавы. То же самое проделал он еще раз.
Противник, поняв, чем занимается русский, открыл непрерывный огонь.
Четыре раза Мугалев выползал на проезжую часть дороги. Он всем телом прижимался к ее шершавой поверхности, накатывал на плащ-накидку очередного раненого и тащил к откосу. Около часа длился этот поединок со смертью. А шофер Саша Спириденко в нетерпении то и дело порывался рвануть «виллис» и прийти на помощь. Но грозный взмах кулака Мугалева останавливал его.
Наконец последний раненый укрыт за откосом. Обстрел не утихает. Комья земли и куски щебня накрывают людей. У каждого по нескольку открытых кровоточащих ран. Перевязать их нечем и нет времени. Необходимо как можно быстрее вывезти их в безопасное место и там уже оказать помощь.
Мугалев накрыл раненых изодранной плащ-накидкой и прилег возле них. Очень важно было теперь избрать момент вывоза раненых.
Застонал Сотников. Он очнулся и сделал попытку приподняться. В этот момент с грохотом и круговым веером комков земли взорвалась мина. Следом за ней вторая — на шоссе.
— Лежи, убьют, — приказал Павел Михайлович.
— Ох, накроют нас, обязательно накроют, — слабо, через силу сказал Сотников и снова потерял сознание.
Около часа с неослабной силой длился обстрел.
На шоссе валялась изрешеченная осколками снарядов машина. Она-то и служила ориентиром для ведения немцами столь неточного огня. Но вот разрывы стали реже, снаряды ложились разбросанно. Затем обстрел прекратился. «Время», — решил Мугалев и подал сигнал шоферу. Все делалось с невероятной быстротой: рожью промчалась машина, уложили навалом раненых и ушли. Немцы засекли, куда направлялся автомобиль, и открыли огонь. Но они опоздали на считанные секунды. «Виллис» уже летел к спасительному рубежу. Мины и снаряды не настигали машину. На том месте, где она только что стояла, взметнулись черные клубы земли и дыма.
Спириденко осторожно привел «виллис» в медсанбат. Когда раненых осмотрели и оказали первую помощь, Мугалев спросил у врача:
— Как Сотников?
— С этим плохо, даже очень плохо. Боюсь, в полевых условиях мы не сможем его спасти.
148-й полк потерял своего отважного командира Сергея Ильича Сотникова. Ему было всего 23 года. Мугалев подумал, что нельзя, ограничиться принятыми мерами. Надо еще что-то сделать для спасения молодого офицера. Он попросил командование ввиду особой тяжести ранения отправить Сотникова самолетом в Москву. Командование удовлетворило эту просьбу.
В письме к жене, Нине Игнатьевне, в Москву Мугалев просил, чтобы она постаралась разыскать в госпиталях Сергея Сотникова и позаботилась о нем.
Находчивость конструктора не прошла незамеченной. Командование фронтом за успешное выполнение боевой задачи и проявленное мужество по спасению тяжелораненых бойцов и командира полка наградило Мугалева орденом боевого Красного Знамени, а шофер Александр Спириденко был удостоен ордена Красной Звезды.
Через несколько дней Мугалева вызвали в Москву, в Главное автобронетанковое управление. Решив все служебные дела, он поехал к Сотникову. Нина Игнатьевна нашла его в Яузской больнице. Положение раненого было тяжелым, даже безнадежным. Павел Михайлович предпринял все возможное, чтобы спасти своего боевого товарища. Он обратился за помощью к маршалу Федоренко. И почти умирающего офицера перевезли на Арбат, в Центральный военный госпиталь. На протяжении шести месяцев лучшие врачи бились над спасением его жизни и победили. Они вернули Сотникова в строй.
Тем временем подразделения 148-го полка успешно форсировали Неман и в составе передовых частей армии участвовали в прорыве неманской оборонительной полосы противника, огнем и тралами прокладывая путь к победе.
* * *…Войска 1-го Белорусского фронта, непрерывно преследуя противника, вышли на направление Минск, Барановичи, Слоним, Брест, Ковель, Лунинец, Бобруйск. Здесь в составе войск ударной группировки действовал первенец тральных полков — 166-й Киевский краснознаменный. Подразделения полка участвовали в боях в районе юго-западнее Жлобина, западнее города Ковель, по расширению плацдарма на западном берегу реки Нарев.
Когда минные тральщики вышли к рубежу обороны противника, проходившему западнее Ковеля, в районе Парыдубы — Торговивш, экипажам сообщили данные разведки: здесь пролегала сильно развитая система траншей и ходов сообщения, плотно прикрытая минными полями как на переднем крае, так и в глубине обороны. Сидя в долговременных огневых точках, защищенных с востока противотанковыми заграждениями, железобетонными «зубами дракона», минными полями, противник надеялся остановить продвижение советских войск.
Танки-тральщики 166-го полка участвовали в боях поротно в составе 4-го и 28-го стрелковых корпусов 8-й гвардейской армии под командованием генерал-полковника Василия Ивановича Чуйкова.
После артподготовки и по достижении пехотой первых траншей противника тральщики пошли в атаку, оставляя за собой восемь
