- И Наташа была там?
- Ну-у - протянул он - в общем-то, это по её просьбе мы здесь. Она хотела вас забрать с собой в тихий, добрый двадцатый век.
- Она модификант?
- Да, теперь да... А вы как-то не особо тепло относитесь к таким как мы? И слово это ваше... Да у нас есть кое какие способности, но это дар природы и не более того, но и не менее.
- Не знаю - задумчиво проговорила женщина - я еще не поняла, как к вам относится.
- Извините меня госпожа Мадара, так, кажется, вас называют люди - Семёнов обвел глазами снующих туда-сюда людей - за мою резкость, но мы и не нуждаемся в вашем особом отношении. Как только ребята проснуться мы уйдём.
- А Наташа? - вдруг испугалась женщина.
- А это уже ей решать, как вы недавно говорили? Здесь у нас все добровольцы? Так вот, Вета девочка взрослая и, я думаю, сама сможет за себя всё решить.
Женщина кивнула и поднялась. Подхватила табурет и медленно побрела к кровати дочери.
Ту начали просыпаться и парни. Вовка скинув ноги, так же как и Семёнов стал обуваться, за ним и Сашка, а вскоре открыла глаза и девушка.
Первое, что она увидела, это печальные и уставшие глаза матери.
- Мама - прошептала она и потянулась своей ладошкой к её лицу.
Та схватила ладонь дочери и прижала к своей щеке.
- Веточка, ну как же так?
- Что, мама? - удивленно переспросила Вета.
- Ты, моя дочь, модификант...
Голос её дрожал.
- Как такое могло случиться? И почему ты беременна. Диагност показал. И отец твоего ребенка вон тот долговязый...
- Мама, да я модификант, фу какое слово... Раньше как-то не замечала в нём ущербности, что ли. А теперь... И насчет Саши... Я просто его люблю...
- А он?
- Говорит, что больше жизни - девушка улыбнулась - мам, давай уедим отсюда, из этого дурдома, от войны и чипов, от империй и исходов...
- Нет Вета, слишком много тут уже пролито крови, чтобы вот так всё взять и бросить. А ты... Я тебя не держу... Но хоть изредка подавай весточку, что ты жива, как растут внуки...
- Да мама, я знала, что ты это скажешь, но хотела услышать это от тебя и, чтобы глаза в глаза. А где отец?
- Он остался там, на поле, где мы вас отбили. Прикрывает. Но у него всё хорошо, возвращается. Недавно выходил на связь. А этот Алексей Алексеевич, он кто?
Вета снова улыбнулась - это мама и есть тот самый Семёнов из легенд. Отличный дядька.
- Не может быть???
- Может мама, может - рассмеялась девушка.
- Слушай доча, пока нас никто не слышит - она склонилась над постелью - а как ты живёшь с этой своей моди... Со своим этим даром - поправилась она - и что ты можешь?
- Мам я многое могу, например, исчезнуть и появиться в другом месте или вообще не появляться долгое время. Могу смотреть и слушать через толстую стену, могу разговаривать с животными и даже видеть их глазами, могу им приказывать. Только мне их жалко, они такие хорошие и никогда не причинят людям зла, если те им не причиняют. А еще я очень сильная, могу тебя поднять одной рукой. А еще я хочу есть... У тебя тут ничего нет? Ребята тоже голодные, вон как глазами стреляют.
Через две минуты у каждого в руках оказалось сразу по два брикета сухого пайка и по фляжке легкого вина.
Сашка с брикетами в руках подошел ко, всё еще лежащей, и уплетающей за обе щеки мягкое и вязкое содержимое этих самых брикетов, Свете. Рядом, не отходя, сидела и глядела на нее госпожа Мадара.
- Можно? - Спросил он разрешения, показывая взглядом на краешек постели.
Наташа подвинулась, а мать глухо бросила - садись уж, раз пришел.
Сашка присел, но как-то нерешительно.
- Эх-хх - вздохнула Мадара - говори, чего хотел.
- Я люблю вашу дочь, госпожа Мадара и... и, мы хотели пожениться...
- Конечно, а куда ты денешься? Или может, бросишь её с ребёнком?
- Э-э... Каким ребёнком..?
- Я беременна Саша - улыбнувшись и проглотив большой кусок, икнула Наташа.
- Беременна? - растерявшись, повторил её слова как эхо Сашка, переваривая сказанное.
И тут до него дошло.
- Наташка! - Вскричал он, вскакивая и роняя свои брикеты - Наташка, ты... ты...!! Урра - вдруг заорал он во всю глотку.
Суетящийся по пещере народ на мгновение замер от неожиданности, и все взгляды устремились на него.
- Извините - сконфуженно раскланялся он - извините...
Кто-то повертел пальцем у своего виска, кто-то выругался, а кто-то и запустил в него матом.
На его крик подошли и Вовка с Семёновым.
- Ты чего орёшь, как полоумный - проворчал Алексей Алексеевич.
- Алексееич, представляешь, я скоро буду отцом...
- И что? Я тоже. Чего орать-то - не понял тот, пожимая плечами.
- И я - вторил ему Вовка - так я же не ору, радуюсь себе тихонечко, а ты разорался, весь народ перепугал.
- А-а - махнул рукой Сашка, сетуя про себя на черствость друзей, и стал подбирать свои брикеты.
- Брось - глядя на него проговорила госпожа Мадара - ты, наверное, еще и есть это будешь? Возьми вон на столе... Зятёк, тоже мне...
- А ты почему молчишь, как воды в рот набрала? - Обратила на дочь свой взор женщина.
Вета счастливо рассмеялась - мам, ты в своем репертуаре, сними маску мам, здесь все свои.
Лицо женщины расслабилось, появилась добрая улыбка, увеличив и без того многочисленные мелкие морщинки - Эх, Саша, Саша, Веточка, ребята, как бы я хотела расслабиться и забыть про всё на свете, но нельзя, даже на минуту нельзя. Потом не соберу себя. И снова её лицо приобрело надменный и волевой вид.
- Где она - с рёвом, как раненый зверь, ворвался в пещеру господин Покольский, снова переполошив весь народ.
И теперь уже в его сторону полетели вырвавшиеся из людей маты.
Тот только отмахнулся.
- Где она - снова взревел он и бросился к кровати, рядом с которой сидела жена и стояли знакомые ему парни - что с ней?
Подбежал он, расталкивая ребят.
- Всё хорошо Серёжа, с Наташенькой всё хорошо - встала со своего табурета женщина - только не ори так, аж, уши заложило.
- А почему она лежит - кинулся к ней, протягивая руки, отец.
- Потому, что беременна и ты скоро станешь дедом - вставила та, с лёгкой усмешкой, свое слово в его причитания - а это её избранник и твой зять. Ты ведь мечтал о сыне?
