— Нет, придушить — это скучненько! — не соглашалась первая, так и летая вьюном вокруг меня. — Придумай что-нибудь интересненькое! Забавненькое! До рассвета еще далеко, я хочу чего-нибудь веселенького!

— Одни хлопоты с тобой, — проворчала вторая тень, хлопнула в ладоши, и вдруг прямо из ниоткуда появилась толстая книга — огромная, в локоть высотой.

Книга повисла в воздухе, и ведьма принялась листать ее, не касаясь страниц пальцами. Первая тень с любопытством заглядывала второй через плечо.

— И что мы с ним сделаем? — спрашивала она невинно. — Может, превратим в лягушку? И пусть ждет, пока прекрасная принцесса расколдует его?

Они мерзко захихикали.

— Посмотрим, есть ли для этого подходящее заклинание, — прошипела вторая тень, перелистывая страницы фолианта.

— Лучше превратить его в змею, — звенела колокольчиком первая. — Лягушка — слишком хорошо для такого настырного гнома!

— Превращайте хоть в гадюку, — сказала я им, — я все равно найду вас и перекусаю, мерзкие ведьмы!

— О! Слышишь? Он от нас не отстанет!

— Может, тогда лучше придушить?

— Это скучненько — захныкала первая тень. — Скучненько-о-о!..

— Нашла! — вторая тень склонилась над книгой, ведя по строчкам пальцем. — Отличное заклинание!

Она начала читать нараспев, и слова были незнакомыми и страшными — они впивались в мозг, как раскаленные гвозди. Я застонала, а первая тень хихикала и приплясывала в воздухе, хлопая в ладоши.

Колдовские цепи со звоном упали и рассыпались в прах. Что это? Свобода?! Я бросилась прочь, хромая и поскальзываясь на кочках, а вслед мне летел издевательский смех. Не прошло и минуты, как ведьмы настигли меня и закружились вокруг, заметая дымчатыми одеждами.

— Куда же ты бежишь так прытко, гном? — нашептывали они мне. — Оглянись, посмотри, что мы приготовили для тебя.

— Провалитесь! — заорала я, отмахиваясь от них, но они только хихикали все громче.

А сзади раздавался шорох — кто-то полз за мной по песку, по траве. Я боялась оглянуться, сердце стучало о ребра, как безумное — то ли от телесных усилий, то ли от страха. В какой-то момент луна скрылась в тучах, погрузив мир во мрак, а когда снова выглянула, я закричала в голос, потому что мне показалось, что передо мной встала на хвост огромная змея.

Но это была не змея, а веревка — она извивалась, как живая, и подбиралась ко мне все ближе, то вставая на «хвост», то скользя вокруг широкими кругами.

Ведьмы наблюдали за моими попытками убежать, болтаясь в воздухе и болтая между собой. Они спорили, когда веревка схватит меня. Я металась то в одну сторону, то в другую, но колдовство было проворнее моих ног. Вот веревка перехлестнула меня по рукам и горлу, проволокла до кривой осины на краю болотистого озерца, и притиснула к стволу спиной.

Тени легко приземлились, с удовольствием глядя, как я пытаюсь освободиться. Но стоило мне дернуться, как веревка начинала меня душить, словно живая.

— Вы же говорили, что не станете меня убивать, — прохрипела я.

— А мы и не убили, — возразила вторая тень. — Тебе надо просто подождать… пока кто-нибудь не развяжет.

Первая тень усмехнулась в растрепанные волосы, и эта усмешечка не сулила ничего хорошего.

— А что будет с тем, кто развяжет? — спросила я.

Наверняка, мерзкие ведьмы и тут придумали какую-нибудь каверзу.

— С ним ничего не будет, — сказала вторая тень насмешливо, — а вот ты станешь его рабом. Послушным, верным рабом, пёсиком, который идет за хозяином. Куда он, туда и ты, что он прикажет — то и будешь делать. И уже не сможешь побеспокоить нас, настырный гном!

— Ах вы, поганки болотные! — заревела я в голос. — Сколопендры! Тараканихи ехидные!

Первая тень перестала смеяться.

— Мне не нравится, как он ругается, — сказала она. — Сделай что-нибудь, чтобы он не называл нас так ужасно.

— Онемей на пару дней! — тут же объявила вторая тень и щелкнула пальцами.

Язык мой словно приморозило к нёбу, и сколько я ни пыталась — не могла больше произнести ни слова, только мычала.

— Да, вот так гораздо лучше, — закивала первая тень. — Желаю удачи, гномик! Надеюсь, тебе повезет, и тебя развяжет какая-нибудь милая девушка, а не старая карга, собирающая хворост!

Они захихикали, облетая меня в последний раз.

— Если кто-нибудь, вообще, сюда заглянет, — прошептала на прощание вторая тень.

Их призрачные одежды скользнули по моему лицу холодным туманом, а потом две тени унеслись в небо, кружась и оглашая округу веселыми визгами и смехом. Туманные силуэты мелькнули на фоне луны и исчезли, а я осталась одна.

Впору было выть от отчаяния, что я и сделала, но потом осеклась и замолчала. Кто еще притащится из темноты, услышав мои стоны? Я попыталась развязать веревку, но колдовская штуковина пресекала мои попытки на корню — чуть что начинала немилосердно душить. Вскоре я сдалась и тупо уставилась в звездное небо.

Вот тебе и богатые клиенты, дурочка Эрмель. Лучше было послушать папашу и удрать в Стольмвиллет. Как теперь спасти отца? Как спастись самой, рога и копыта?! Я всплакнула от жалости к себе, но быстро бросила это глупое дело — пользы никакой, так зачем тратить силы?

Луна поднялась над горами, теперь она выглядывала из туч осторожно и быстро, как зверь, собирающийся напасть. Она доползла уже до кромки дальнего леса, когда я услышала вдали лай собак.

Охотники? В такую пору?

Лай собак ушел в сторону и затих. Вот и все, стоило переживать по поводу спасения? Ведьмы знали, что делали, оставляя меня здесь. Кто придет сюда?

Болотная жижа дважды чавкнула. Потом тишина, а потом я отчетливо услышала торопливое шлепанье — кто-то бежал напрямки болотом, прыгая по кочкам и оскальзывая, совсем как я недавно.

Я смогла только простонать, и бежавший замер. Но вот болото чавкнуло один раз, другой, зашелестели заросли камыша, и на проплешину кто-то выбрался.

Луна высунула из-за туч круглую любопытную физиономию и осветила мужчину, который шел крадучись и озираясь по сторонам. И хотя он был перемазан болотной грязью с головы до ног, а волосы его, слипшиеся в сосульки, сейчас больше напоминали крысиные хвосты, я узнала его сразу же. Принц Дагобер. Собственной персоной.

Я подумала, что умираю, и теперь мне грезится то, что было всего желанней. И хотя перед смертью я предпочла бы увидеть принца Дагобера во всем сиянье эльфийской красоты, даже грязный, с затравленным взглядом он показался мне прекрасным, как бог.

Принц пересек проплешину и зарысил в сторону леса. В руке он держал кинжал наголо и оглядывался на малейший шорох. Он не заметил меня и споткнулся о мои ноги. Не удержавшись, он улетел в кусты репейника и очень неизящно обругал его, избавляясь от колючек. А потом увидел меня.

— Ты кто?!

Не бог весть какой умный вопрос. Силы окончательно меня покинули, и единственное, на что я оказалась способна — это скривиться и попытаться