Андрей Нос откашлялся:
– А-атставить поливать меня грязью!.. Чем дублей больше – тем они глупее. Мой разум равномерно распределяется по всем дублям.
– Ты в кадетском корпусе, случайно, не учился? – не выдержав, спросил Даня.
Андрей Нос недовольно сунул руки в карманы:
– А-атставить догадываться! Меня оттуда убрали, когда я разнес спортивный зал… Канат оторвал, стены тоже, кажется, местами обрушились. Преподаватели не верили, что такое мог сделать один человек. Требовали назвать сообщников.
– А ты был один?
– Нет. Меня было двадцать человек… а когда двадцать – тут я совсем уже плохо соображаю, – с гордостью сообщил Андрей Нос.
Дина не ответила, тонко улыбнулась и, издав мурлыкающий звук, провела по лицу рукой. Дане почудилось, что кошка умывается лапкой. Прямо наваждение!
К Дане и Витяре постепенно добавлялись и другие шныры. Подошли Рина, Рузя, Окса, Вовчик, девица Штопочка, одетая в телогрейку и перепоясанная бичом. На Штопочку, хоть та и молчала, Андрей Нос покосился с опасливым уважением, которого к своей персоне Даня не наблюдал.
Тем временем, убедившись, что угрозы нет, из автобуса появились и остальные новички. Вышла очень высокая бледная девушка с темными волосами. Не рассчитав высоту подножки, она подвернула ногу и поморщилась. Рина, стоящая к ней ближе других, услышала, как девушка произнесла, обращаясь сама к себе:
– Мне больно. Но что такое боль? Защитный рефлекс. Повреждений нет, значит, защищаться не от чего.
Рина засмеялась. Высокая девушка укоризненно посмотрела на нее. Лицо у нее было строгое.
– Ей смешно! – сказала она вполголоса. – Но что такое смех? Когнитивный сигнал. Различают смех юмористический, социальный, истерический, физиологический, медикаментозный и нервную разрядку. Интересно, эта девушка понимает, каким смехом она смеется, или она наивная дурочка?
– Ты о чем? – растерялась Рина и опять засмеялась.
– Ага! – произнесла девушка, внимательно ее выслушав. – А вот это уже была нервная разрядка!
– Как это?
– А так! На тебя кидается собака, ты успеваешь испугаться – и тут оказывается, что собака на цепи.
Рина хмыкнула. Высокая девушка пристально посмотрела на нее:
– Вот! А это был смех смущения или беспокойства. Улавливаешь разницу? Ты не знаешь, как на меня реагировать, и потому издаешь все эти маскирующие звуки!
– Маскирующие что?
– Твое замешательство.
– Да, – созналась Рина. – Ты очень необычная.
– Умница! – похвалила девушка. – Я в тебе не ошиблась. Ты довольно умная на вид! Делаешь большие успехи!
Рядом кто-то громко, вызывающе захохотал. Оказалось, что Вовчик. Зачем-то он влез на одну из опор забора и стоял на ней во весь рост. Ему важно было продемонстрировать новичкам, что вот в ШНыре есть такая значительная, сильная и прекрасная личность, которая в упор никого не замечает, а просто хохочет себе на заборе по своей программе.
Высокая девушка мельком взглянула на Вовчика и кивнула самой себе.
– Вот! А это уже ржание, или смех ликующий! Данный вид смеха преобладает у приматов. Обратите внимание, он залез на возвышение и пытается бить себя в грудь, – сказала она.
– Я не бью! Я чешусь! – возмутился Вовчик.
– Что чешешь? Грудь? Это заменное действие, то есть примерно одно и то же.
Вовчик с трудом заставил себя опустить руку и дальше продолжал смеяться уже с некоторой натугой.
– Это тоже смех ликующий? – спросила Рина.
– Нет. Видишь, высота звука поменялась? Это патологический смех, или так называемый смех без причины… Такой бывает при лечении душевных болезней прямой электростимуляцией мозга… Кстати, пора знакомиться! Я Маша Белявская.
– У тебя тоже какой-то необычный дар? Клоны там или что-то такое? – спросила Рина, заметив, что в коротких волосах Маши мелькнула и сразу скрылась крупная, с бронзовым отливом пчела. Пчела эта была заметно крупнее обычных шныровских, и цвет у нее был размытый, тусклый, с бронзовым отливом.
– Мой дар – логический анализ. Я пытаюсь понять природу всех явлений. Если песчинка где-то сдвинулась – значит, подействовала сила, которая ее сдвинула. Так и человек… Вот ты сейчас моргнула два раза подряд. Это могло означать, во-первых…
– Хватит. Я уже поняла! – торопливо прервала ее Рина.
Из маршрутки показался невысокий крепкий юноша, чем-то неуловимо похожий на юного Меркурия Сергеича без бороды.
– Кто это? – шепотом спросила Рина у Маши Белявской.
– Федор Морозов. Загадочный тип. Пока Андреи Носы прыгали и все разносили, этот преспокойно сидел и дышал на свою пчелку. Я бы сказала, что он пытался на нее воздействовать, но у него не получалось, – так же шепотом ответила Маша.
– А что, должно было получиться? – заинтересовалась Рина.
– Не знаю. Данных для анализа недостаточно, поскольку нет достоверной статистики! – строго сказала Маша. – Но насколько я поняла, этот Федор оживляет предметы.
– Как оживляет?!
– Да очень просто. Возьмет и оживит, допустим, стул. Стул идет как собачка, а потом вдруг поднимет ножку – и из него выпадет гвоздик, – Маша Белявская засмеялась, причем не самым умным видом смеха. – При этом в движениях стула соблюдается внутренняя закономерность. То есть стул не сможет прыгать как кузнечик! А какая-нибудь лампа на пружинках сможет. А спичечная коробка будет ползти, выдвигая и вдвигая свою брюхоножку… Ну как там назвать ту штуку, где у нее спички лежат?
Рядом с Федором Морозовым шла девушка. Кожа на ее лице была такой нежной, что на ней виднелись все прожилки. Когда она краснела, кожа вспыхивала красными точками в разных местах. И точки эти тоже были разные: где-то алые, где-то розовые.
Девушка остановилась рядом с Машей Белявской, и Рине показалось, что Маша – смелая, уверенная, умная Маша – несколько зажалась. Во всяком случае, ее улыбка стала какого там типа? В общем, напряженная. Потом девушка прошла дальше, и лицо Маши с облегчением разгладилось.
– Ее зовут Ева. Она впереди меня сидела. Она очень вспыльчивая! – шепнула Маша.
– Все вспыльчивые, – сказала Рина.
Маша посмотрела на нее с тревогой:
– Правда? Значит, ты тоже все воспламеняешь?
– А-а?
– Вот-вот! И я о том же! – кивнула Маша. – Едва она начинает сердиться, как вокруг все вспыхивает. В машине, когда эти бабуины Носы буянили, она случайно порезалась осколком стекла. Так она достала зажигалку и стала свою рану поджаривать. И кожа моментально затянулась!
Послышался оглушительный свист, сорвавший желтые листья с деревьев. Это Суповна свистнула в два пальца, подзывая к себе новичков. Маршрутка № Н только этого и ждала. Она развернулась и умчалась.
Суповна посмотрела на свою руку и убрала ее за спину.
– Ну вот, – сказала она. – Я прекрасно понимаю, дорогие мои, что все вы направлялись не сюда, но у большинства есть с собой какие-то вещи. Об этом пчелки позаботились. Остальные вещи вы сможете заказать позднее. Правила вам объяснят.
– Я ехал в спортивный лагерь! – заявил Андрей
