Больше всего Полтавцев переживал, что Димка, очнувшись от сексуальной горячки, обдумает случившееся и придет в ужас. Но, кажется, тот вообще не собирался чего-то осмысливать.

И вновь Арсений оценил легкость восприятия своего друга, который не любил излишние заморочки, и ловко подстраивался, когда приходилось плыть по течению, извлекая из этого пользу и получая немалый комфорт.

Ерошихин пришел в прекрасное расположение духа и, глядя на одевающегося Арса, то и дело протягивал руки: ущипнуть, пощекотать, обнять. Они так и вывалились из душевой, вместе. После чего пришла очередь Арсения оценивать накрытый стол, точнее - пол перед телевизором.

Пиццу подогрели, но она от того ничуть не стала хуже. Голод после сексуальных утех был просто зверский. Полтавцев накинулся на еду, под хихиканье Димки, пока последний не осознал, что этак останется с носом, если не поторопится и не примет участие.

— Мммм, — промычал Арс. — Фкуфнятина!

— Значит, не зря я, придирчиво, из предоставленного меню пиццерии, выбирал ту, что тебе могла бы понравиться больше всего, — фыркнул Дима, не совсем осознавая, как, сию секунду, признался в том, что предпочтения Арса для него стояли на первом месте.

Зато Полтавцев отцифровал, и еще как. Прожевав, он взглянул на Димку с такой признательностью и умилением — впору лужицей растечься.

— Спасибо, Дим… Я тебя обожаю!

Димка очень смущенно пожал плечами и поскорее кивнул в сторону телевизора, как бы давая понять, что лучше Арсу смотреть зомбо-ящик, а не прожигать дыру на его лице. Не передать словами, как ему было приятно.

***

Уже перед отходом ко сну Арсений, наблюдая, как Димка возится с очередным переводом, обдумывал одну простую вещь.

Ерошихин, несомненно, был рад тому, что между ними произошло. Но это вовсе не знаменовало появление у парня ответных чувств к другу. Влечение — да, разовое удовлетворение любопытства и естественных потребностей — может быть. Но не более. А Полтавцеву до смерти хотелось закрепить результат. Чтоб только к нему, только его…

Требовались решительные действия.

Умение соблазнять не входило в навыки Арсения, но чутье подсказывало, что стоит только начать, и вдохновение само придет и подскажет, как и что нужно делать. Ерошихин, распаленный удачным экспериментом, не удержится от повтора.

Первый же случай показал, что так оно и есть.

***

Торчать на кухне в одном переднике на почти голое, не считая слипов, тело, оказалось не очень удобным, но Полтавцев терпеливо ждал, намывая посуду. Димка с кем-то разговаривал по телефону и не знал о коварных планах соседа. А тот, едва они закончили есть, скинул якобы заляпанные соусом штаны и футболку в кучу на полу и занялся наведением порядка на кухне. Не слишком логичный поступок, но парень рассчитывал, что Ерошихин не станет вдаваться в подробности и раздумывать о таких мелочах. Так и вышло.

Едва появившись на кухне, Димка застыл, оглядывая Арсения со спины вмиг заблестевшими глазами. Узенькие слипы превосходно обтягивали соблазнительные округлости ягодиц, которые так и хотелось нетерпеливо сжать в ладонях. Что Ерошихин и сделал, урча от удовольствия.

Не останавливаясь на этом, под смущенное хихиканье Арса, он запустил руку под ткань, оглаживая половинки, попутно целуя парня в плечо и шею. Полтавцев податливо выгнулся, едва слышно простонав что-то, выключил воду и нашарил полотенце, вытирая руки.

Вторая рука Димки подлезла спереди, ныряя за резинку трусов, и начала ласкать поджавшиеся яички с уже заметно твердеющим членом.

— Хочу, — пробубнил Ерошихин и потянул Арса в ванную.

Вновь повторилась прежняя ситуация, но на сей раз Димка усадил Арса лицом к себе и имел возможность наблюдать эмоции млевшего и балдеющего Полтавцева, возбуждающие не хуже виагры. Его переполняло чувство гордости и восторга от того, как этот парень сходит с ума в его руках, от простых прикосновений.

А после, Ерошихин вновь «улетал» от глубокого минета в исполнении Арса, все сильнее утверждаясь в мысли, что с девушками, в этом плане, куда сложнее — не каждая захочет, не всякая сумеет… А у двух мужчин выбор невелик. Либо изобилие оральных ласк, приправленных ручной помощью, либо проникновение, требующее подготовки. И жеманничать, в первом случае, они не привыкли.

Усвоив себе эту простую истину, Ерошихин проникся нешуточным уважением к подобным отношениям, мысленно поставив себе галочку попробовать все, что Арс только позволит. А тот и не возражал — шел навстречу.

Полтавцева можно было поймать прямо в коридоре, сцапав за задницу и покрывая поцелуями — он не отталкивал, негодующе восклицая, что его «…ждет подружка, помнется платье, ты испортишь мне прическу и макияж, я их полтора часа делала!». Арс льнул ответно и не протестовал, хотя пять минут назад собирался выйти из дома и дойти до банкомата, чтобы снять наличку.

И он не закатывал глаза, что вся рубашка в сперме, потому что, Димка, решившись на новую фишку, облокотил Арса на стену и зажал свое достоинство между упругих половинок, имитируя половой акт. Кончать так тоже было классно и очень возбуждающе.

А еще хотелось большего, о чем Ерошихин осторожно намекнул другу, мимо которого теперь вообще не мог спокойно проходить, без того, чтобы не потискать или не поцеловать.

Лена вечно бесилась, что у Димки все не вовремя, обзывала похотливым орангутангом, которому плевать, где и как, лишь бы потрахаться. Полтавцев ненасытность Димы исключительно приветствовал.

Арс и на работу не боялся опоздать, если утром в комнату вваливался встрепанный Ерошихин, принимаясь стягивать с еще не проснувшегося парня трусы. Благо, в IT-отделе не обращали внимания, побрился ты или нет, и насколько соответствуют дресс-коду твои рубашка/футболка/джинсы. Десять минут на душ и чистку зубов, пять минут — одеться, обуться. А кофе и бутерброд можно перехватить на работе, в кафе. Было бы из чего делать проблему!

***

В таком режиме прошло порядка двух недель.

Наступил жаркий июнь, опаляющий руки и плечи в открытых майках золотистым загаром. По улицам шастали толпы юных школьников, радовавшихся каникулам; студенты усердно готовились к вступительным, но тоже предпочитали проводить время на свежем воздухе и возле извергающих потоки воды фонтанов.

Арсений не особенно любил жару, но больше не возражал, когда Ерошихин вытаскивал его на прогулки. Проводить с ним время было невероятно увлекательно и приятно, тот никогда не давал другу заскучать в своей компании.

Встречая стайки симпатичных девушек, Полтавцев украдкой поглядывал на Димку, с затаенным страхом ожидая естественного интереса к прекрасному полу. Но не уловил даже малейшего проблеска.

Друг больше предпочитал смотреть на Арсения, нежели по сторонам; заботливо сворачивал к киоскам с мороженым и прохладительными напитками, едва замечая, если Полтавцев принимался утирать выступивший от пекла пот, и всегда таскал с собой упаковку влажных салфеток на этот случай.

Радость и надежда Арсения, удержать подле