Дальше решили не плыть, уж больно было красиво. Поднявшись на мыс, приобнял Алину, со скрытым триумфом глядя на пройденное в одиночку непростое препятствие. Возбуждение от экшеновского сплава на грани возможного трансформировалось в нешуточную страсть. Уже через несколько минут мы стаскивали друг с друга одежду, совсем потеряв голову от обоюдного влечения. Шум воды был музыкой наших сердец, стремившихся быть вместе.
Быстрее, еще быстрее. Я целовал ее в каком-то исступлении, не имея возможности насытиться. Мял и ласкал податливое тело, теряя контроль над собственным. Пульс бешено стучал в висках. Я стремился к близости как никогда в жизни. Казалось, что если не получу желаемого в ту же секунду — просто не смогу удержать контроль, врываясь в желанную девушку, как обезумевший от похоти зверь. Но и она не меньше желала меня, принимая в свои влажные глубины, отдаваясь со всей страстью на которую только была способна.
Только отдышавшись от первого раунда, я начал заново, вовлекая ее в новый сексуальный виток. Уже более плавно и спокойно, без подстегнутой буйством гормонов поспешности. Я показал все, на что был способен, вновь и вновь вознося ее на олимп чувственности, но сдерживая себя всякий раз, когда уже готов был излиться в тесно сжимающее меня женское лоно.
А потом мы сидели у костра, обессилившие, умиротворенные. Расслабленно следя за пляской язычков пламени, взметающимися ввысь искрами. Вот она настоящая походная романтика. В уютном потрескивании поленьев, ласковом ветерке, обнимающем за плечи, перешептывании листьев над головой, плеске реки внизу, в усыпанном ночными светилами бархате неба. То, к чему стоит стремиться, ради чего имеет смысл жить.
Эту ночь мы просто спали, тесно прижавшись, обнимая друг друга, как величайшую ценность. Даже сны не решились беспокоить творящуюся в палатке идиллию, дав возможность насладиться душевной близостью.
А потом еще один день в череде бескрайних дней. Есть ли конец у нашего пути? Куда заведет нас влажно мерцающая лента водной дороги? Я уже не хотел стремиться к возвращению в привычный мир, если альтернативой ему будет доверчиво прижавшееся тело, сладкие губы, нежные руки и блеск ставших родными глаз, в которых так хотелось раствориться без остатка.
Но не время предаваться праздности размышлений. За мысом течение значительно ускорилось. Сплав стал бойчее, только и успевай поворачиваться, вовремя реагируя на поминутно меняющуюся обстановку.
Основную нагрузку я взял на себя, но и девушка помогала в меру сил. Как будто чувствуя изменения в моем отношении, не пыталась вредничать или сопротивляться резким окрикам команд. Понимая, что все это наносное, а настоящий я — тот, что прижимает ночами, покрывая нежную кожу поцелуями. Срывающимся голосом шепчет ласковые слова, эхом отдающиеся в недрах палатки. Дает тепло и заботу, так нужные оказавшейся вдалеке от привычной обстановки городской жительнице.
Мне еще раз удалось подбить беспечную крякву, сделав из ее мяса отличный гуляш и обеспечив нас пропитанием. Я чувствовал себя настоящим мужиком, добытчиком, ответственным за жизнь и здоровье доверившегося мне человека. Девушки. Очаровательной девушки. И как я раньше этого не замечал, уйдя в собственное недовольство обстоятельствами? Не видел лучистых глаз, не слышал переливчатого колокольчика смеха, не ощущал, как срывает в галоп глупое сердце при виде нее.
А может всему виной обстановка, располагающая к романтическим отношениям, кидающая двух людей, волею судьбы оказавшихся рядом, в объятия друг друга. Да наверняка так оно и было. Находись мы в привычном безопасном мире, где есть выбор и не довлеют обстоятельства — может я и не посмотрел бы в сторону избалованной блондиночки. Но опасности пути сближают. Мы были только вдвоем, и неизвестно еще сможем ли выбраться, да и вообще выжить. Я гнал от себя эти мысли, но вокруг было слишком много непоняток. Казалось, что опасность крадется по пятам и вот-вот настигнет. Это заставляло чувствовать острее, отдаться моменту без остатка, как если бы завтра наступил конец света. Снять с души привычные щиты и будь что будет. Живем один раз и прожить жизнь нужно так, чтобы было, что вспомнить, оглянувшись назад.
Хотелось подарить разделившей со мной тяготы путешествия девушке весь мир, но самое большее, что я мог сделать сейчас — это обеспечить максимальный из возможного уровень комфорта. Еще при зачаливании я заметил глубокую и широкую полость в скале, наполненную чистой водой. И вот, пока Алина возлежала у костра после непривычно сытного ужина, я нагрел воды и выплеснул в импровизированную емкость. Оставшись доволен содеянным, вернулся к покинутой спутнице.
Теплый тихий вечер располагал к неторопливости и ласке. Я упал на пенку рядом с огнем, оглядывая девичью фигурку со все более различимым интересом.
— Разденься, — попросил я лесную нимфу. — Сделай это для меня.
Она плавно поднялась на ноги, одарив меня шаловливой улыбкой. Начала медленно и эротично разоблачаться, уже смакуя мысленно наиболее вероятное продолжение моей просьбы. Подняв руки, стянула через голову поларку, оставшись в кружевном лифчике, так контрастирующем своей эфемерностью с окружающей обстановкой. Под тонкими пальцами поддается змейка молнии, и брюки спадают на землю, обнажая стройность ног и привлекательную округлость бедер.
Я откидываюсь на руки, уже не скрывая собственного состояния. Алина и без того прекрасно осведомлена о том, как я ее хочу. Но сейчас не время, еще не время. Я запланировал для нее совсем другое на этот вечер.
— А ты? — провоцирующе спросила прелестница, изящно прикусив зубами нижнюю губку, искушая приникнуть поцелуем к этому невинно-порочному рту.
— Э нет, только ты, — прервал я ее попытку перехватить контроль над ситуацией.
Усмехнувшись совершенно неподражаемо и упиваясь собственной властью над моим вниманием, девушка завела руки за спину, лишая себя верхней части белья. Упругая грудь колыхнулась ничем не сдерживаемая. Идеальные по форме округлости выгодно подсвечивались огненными всполохами, привлекая взгляд.
— Дальше?
Спросила соблазнительница, обхватывая руками полушария и вынуждая завистливо вздохнуть.
Как бы я хотел сейчас прикоснуться к этим маняще вздернутым вершинкам напряженных в предвкушении сосков. Но только кивнул в ответ, сдерживая позыв немедленно опрокинуть ее спиной на подстилку, срывая последнюю преграду и неистово врываясь в готовое к соитию лоно. Я медлил, не давая волю инстинктам, не позволяя желаемого.
Пальцы проникают под резинку с двух сторон, медленно, томительно медленно стягивая трусики вниз. Вот показывается бугорок лобка, покрытого курчавыми волосками. Так и манит прикоснуться, почувствовать под пальцами жаркую влажность ее желания.
Она переступила ногами, лишаясь последней одежды, и бросила выжидающий, подначивающий взгляд в мою сторону, губы дрогнули в призывной улыбке.
— Закрой глаза, — хрипло прошептал я, очарованный моментом и хрупкой, нереальной красотой
