Но взглянув на работы Стаса, Олег расслабился.

— Сразу видно, что ты самоучка, ошибок море, — объявил он, но без попытки задеть. — Однако чувствуется собственный стиль. И талант у тебя несомненно имеется. Почему в детстве не учился? Родители способности проглядели?

Стас развел руками.

— Отец запретил, — признался честно. — Считал, это несерьезно. Сам он был руководителем. Меня видел с экономическим или юридическим образованием. Или с тем и другим сразу. А его слово в семье было законом. Я только во взрослом возрасте к рисованию вернулся. Для души. Ну, чтоб напряжение снимать. А Жанна увидела недавно альбом и отругала.

— Правильно сделала, что отругала. Ты ж явно не стал ни экономистом, ни юристом.

— Нет, не срослось.

— Само собой, — кивнул Олег сосредоточенно. — Потому что ни разу не твое. Вот твое, — он ткнул пальцем на альбомную страницу с летним пейзажем. — Будем работать. Глядишь, в полноценные помощники тебя запишу. Будешь зарплату получать за труд, к которому лежит душа. Дам тебе пару заданий для начала. Для рекламных макетов. Выполняй, как считаешь нужным. Потом разберем. Но готовься к тому, что разнесу в пух и в прах. Щадить не буду.

— Договорились, — кивнул Стас.

Ему подход понравился. И правильно. Нечего щадить. Как он чему-то научится, если Олег будет гладить по холке из желания угодить Жанне? В интернете Стас только черпал полезную информацию. Его работы никто никогда не разбирал.

Олег пообещал глянуть на результат в понедельник. Но Стас корпел над рисунками второй день и надеялся сегодня закончить. На календаре значилась пятница, а в выходные намечалась куча дел, включая совместную прогулку на два семейства. Стас тревожился, выйдет ли из затеи что-то путное. Из-за Светы в основном — любительницы рубить правду с плеча. Еще ляпнет лишнего при Жанне с Лёшей. И вообще, странно это. Будто у них всерьез. Да, Стас больше не считал Жанну последней стервой. Он слышал историю Алевтины Фёдоровны и водителя Родиона, которым Жанна дала работу, когда у тех были серьезные проблема. Она и Семёну помогла, хотя имела все основания плюнуть на всех Александровских разом. Но романтики между ними нет. Нет и не будет.

— Круто получается.

Стас инстинктивно закрыл рисунок ладонями. Он задумался и не заметил, как через плечо заглянула офис-менеджер Люба.

— Ой, прости. Не знала, что ты стесняешься.

— Да нет, я… Просто не закончено. Да и не привык я показывать работы.

— Это я виновата, — Люба приложила руки к груди, извиняясь. — Шла мимо и не удержалась.

— Ничего страшного, — Стасу стало неудобно. Повел себя, как маленький. — Могу показать, когда закончу и… и…

Он оборвал себя на полуслове, заметив, как Жанна провожает к выходу немолодую, но ухоженную женщину, «упакованную» с ног до головы. Они на миг встретились взглядами. Не с Жанной. С гостьей. Та прищурилась, пытаясь вспомнить, где видела Стаса, но тот отвернулся, очень надеясь, что дама его не узнает. Столько лет прошло всё-таки. Он теперь мужик, а не мальчик.

— Знаешь, что за мадам? — спросил он Любу как бы между делом.

Стас прекрасно знал, кто она. Но неплохо было выяснить, что та забыла у Жанны.

— Зовут Стелла Фетисова. Руководит модельным агентством. Жанна Олеговна работает с ними время от времени. У нас свои девчонки есть. Но иногда требуется «подкрепление».

— Ясно, — протянул Стас и сделал вил, что уткнулся в рисунок.

Но вдохновение пропало. Нахлынули дурные воспоминания о прошлом. И о женщине, что посетила Жанну. Фетисова, значит. Представляется девичьей фамилией. Может, развелась? Муж бы не позволил открыть модельное агентство. Он желал, чтобы Стелла сидела дома и занималась исключительно благотворительностью. От имени обоих супругов. Будто они белые и пушистые. И Стелла плясала под дудку мужа. В отличие от их дочери. Дочери, которая творила, что хотела…

Нет. Стас сжал зубы. Лучше не думать об этом семействе. Особенно о последней встрече со Стеллой. О ее словах, дрожащем голосе, заискивающем тоне. Противно. Ох, хоть бы она больше сюда не приезжала. Стас предпочел бы не сталкиваться и надеялся, что Стелла его всё-таки не узнала.

* * *

После работы они с Жанной отправились на прогулку, изображая пару. Завтра предстояла семейная встреча, поэтому сегодняшний спектакль решили не растягивать. Полчаса вполне хватит. Хоть вечер и выдался не дождливый, но осень — есть осень. Жанна взяла Стаса под руку на случай, если наблюдают шпионы Викентьева. Но шла, молча, о чем-то сосредоточенно раздумывая.

— Беспокоишься насчет завтра? — спросил Стас.

— Немного, — призналась она. — Я бы предпочла не втягивать Лёшку. Да и не хочу, чтобы он к тебе привык. У нас же не навсегда. В смысле…

— Да, я понимаю, — перебил Стас. — Мои-то в курсе, что это игра.

— Именно. А Лёшка… Но он упёрся рогом. Дулся два дня. И я сдалась.

— Всё пройдет хорошо, — заверил Стас, хотя сам сомневался.

Жанна тяжко вздохнула.

— Давай сменим тему. Завтра будет завтра. Лучше скажи, откуда знаешь Стеллу Фетисову? Она увидела тебя сегодня в офисе и спросила, кто ты такой. Мол, лицо знакомое. А едва я назвала имя, побледнела, как покойница.

Стас резко остановился.

— Блин! — вырвалось помимо воли. — А я надеялся, что она не вспомнит. А ты… ты…

Он замолчал, не желая быть грубым с Жанной.

— Так откуда вы знакомы? — спросила она, хмурясь. Реакция Стаса ей категорически не понравилась. Наверняка, заподозрила нечто крайне дурное.

Но Стас не успел ответить. Даже придумать не успел, что именно сказать.

Помешал град вопросов, заданных громко и яростно. Не Жанной. А парнем лет двадцати семи, взирающим так, будто собирался задушить обоих.

— Так это он?! Тот, на кого ты меня променяла?! И что в нем такого особенного?! Почему со мной можно прятаться по отелям, а его выводить на люди?!

Стас растерялся, не ожидая вторжения. Особенно такого вторжения. Личного. Хотя, конечно, следовало повести себя, как мужику, и поставить скандалиста на место. Прохожие вовсю таращились, а среди них могли находиться шпионы Викентьева. Но Стас застыл, взирая на парня и представляя его вместе с Жанной. Причем, не просто вместе, а в постели. И эта картина Стасу отчего-то очень не понравилась.

Первой очнулась Жанна. Посмотрела на возмутителя спокойствия взглядом учительницы.

— Виталий, что ты творишь? Уходи немедленно.

Она не повысила голос. Нисколечко. Но требование прозвучало так, что Стас бы точно подчинился и унес ноги подобру-поздорову. Однако Виталий ретироваться не собирался. Только кулаки сжал и перекосился сильнее прежнего, напоминая ребёнка,