между нами, ничем, кроме неизбежным притяжением металла и магнита, было невозможно объяснить. Мои губы снова нашли его, робко и почти невесомо касаясь их. Как ни крути, меня невозможно назвать опытной в таких делах, ни домашнее обучение моего отца, ни программа подготовки алхимиков не включали в себя такие ситуации, поэтому все, что я могла, это прижаться к его губам чуть сильнее и ожидать, что он поймет и вновь возьмет на себя инициативу. Вместо этого он снова отклонился от меня, чтобы спросить, улыбаясь:

- Это значит «заткнись»?

Я закатила глаза.

Он издевается?

Он издевается.

- Да.

Он улыбнулся еще шире.

- Окей.

Адриан наклонился ко мне, медленно приближая свое лицо к моему, поддерживая зрительный контакт между нами, и я думала только о том, что этот невозможно зеленый цвет глаз действительно идет ему и что если он не поцелует меня прямо сейчас, я… Я даже не смогла придумать соответствующего наказания. Но он не поцеловал. Вместо этого он скользнул губами по моей щеке, свободной от золотой лилии, запустив руку в мои волосы, и я разрывалась между тем, чтобы отклониться назад – к его пальцам, ласкающим мой затылок, или вперед – под его губы, которые осыпали поцелуями мое лицо. Он спустился ниже к шее, и я была удивлена тем, как легко согласилась наклонить голову, предоставляя ему лучший доступ. Опасность того, что он сейчас укусит меня, совершенно не пугала и не заставляла содрогнуться от отвращения. И это было самым страшным. Но он не собирался меня кусать, а продолжал ласкать губами мою кожу, и я задыхалась от этого ощущения. Вместе с тем, мне хотелось гораздо большего от него, мне хотелось ощущать его всем телом, прикасаться к его коже, ощущать его и дарить ему те же ощущения, которые он сейчас дарил мне.

Он остановился, но не отстранился от меня, опаляя кожу на моей шее горячим дыханием.

Чем я заслужила тебя, Адриан? Чем ты заслужил меня?

Где-то вдалеке, глухо и едва уловимо зазвучал мой будильник.

Он вздохнул.

- Тебе пора идти.

Я мотнула головой. Нет-нет-нет, подождите, не сейчас.

- Нет.

- Просыпаться, - напомнил он.

Как будто бы я об этом забывала.

Я чувствовала, как реальная жизнь выхватывает меня из этой сказки, окружающая нас библиотека словно качнулась, медленно меняя свою обстановку на обстановку моей комнаты.

- Сидни… - позвал меня Адриан.

Я взглянула на него.

- Это, это все, - он обвел руками исчезающую библиотеку, - хоть что-то значило для тебя?

Я не могла сказать всего, описать все, что чувствую. Не сейчас, когда реальность была так пугающе близко. Поэтому сказала просто:

- Да.

Он поцеловал меня.

Я проснулась в своей кровати, а в ушах эхом отдавались его последние слова: «Прости меня, Сейдж».

Осознание всего, что произошло, всего, что я себе позволила, накатывало на меня чудовищным раскаянием. Я закрыла руками глаза, отгоняя эти ощущения. Я не сделала ничего плохого… в реальности. Это больше не повторится. И никто не узнает. Я встала с кровати, по-прежнему ощущая себя предательницей.

И вместе с тем – странно счастливой.