Эпилог

Аура открыла узкую дверь в задней части замка и вышла на меловой утес. С моря дул холодный ветер, пенящиеся волны неустанно бились о скалы. Чуть дальше старый маяк все так же упрямо сопротивлялся бурям и приливам, хотя огонь его давно погас и никто не собирался зажигать его снова. Она медленно подошла к краю утеса. Ветер играл с черными прядями ее волос – она решила их снова отращивать. Холод пронизывал Ауру сквозь пальто, как ни старалась она завернуться поплотнее. Вскоре настанет зима, и на побережье станет еще безлюднее. Крестьянские семьи запрутся дома у очага, а снежные заносы перекроют единственную железнодорожную ветку, ведущую в большой мир. Тесс и Максимилиану надо будет что-то придумать, если они по-прежнему захотят проводить выходные вместе. Аура предложила Тесс хотя бы на зиму перебираться в Берлин, но племянница и слышать об этом не хотела. Смерть Сильветты по неведомой причине пробудила в Тесс любовь к замку, какой еще несколько месяцев назад не было и в помине. Может быть, это со временем пройдет, а может быть, и нет. К тому же присутствие кого-то из Инститорисов в замке обеспечивало жалованьем прислугу, которой в этих местах не найти другой работы.

Стоя на краю утеса, Аура на мгновение вытянула руки, словно хотела присоединиться к чайкам, парившим над взволнованным морем. Она откинула голову и закрыла глаза. Аура любила пряный запах моря, гул волн, крики чаек. Много лет она избегала этого места, надеялась никогда больше сюда не возвращаться. Но сейчас она испытывала глубокую благодарность за то, что оно все еще существует, неизменное среди бушующих волн, как и она сама.

За ее спиной заскрипела скрытая в зарослях плюща дверь.

– Ах вот ты где, – сказал Джиллиан.

Она обернулась, любуясь его обликом на фоне густой зелени. Он был похож на портреты работы прерафаэлитов, изображавших меланхоличных андрогинных существ на фоне вневременных романтических пейзажей. Впрочем, Джиллиан давно уже не ходил с таким страдальческим выражением, как люди на этих картинах. Он быстрее, чем Аура, примирился с решением Джиана и не сомневался, что они тем не менее поступили правильно.

Две недели прошло с тех пор, как их сын появился здесь и тут же снова уехал. Тесс, поколебавшись, все же рассказала им об этом. Она по-прежнему воспринимала его как брата, хотя теперь при упоминании его имени в ее глазах мелькало еще что-то. Скрытое беспокойство, опасение, в котором она не хотела признаваться.

Джиллиан достал руки из-за спины. В одной он держал два перевернутых бокала, в другой – бутылку красного вина. Ветер распахнул его длинную куртку. На мгновение Аура испугалась, что порыв бури сорвет его со скалы, просто унесет из ее жизни, на этот раз навеки.

Она подошла к нему. Он уже вытащил пробку из бутылки, Аура наполнила бокалы, взяла один, и вместе они подошли к обрыву.

– Пора бы нам уехать отсюда, – сказал Джиллиан. – Как только Тесс будет в состоянии сама управляться со здешним хозяйством.

– Она давно уже это предлагает, – улыбнулась Аура. – Ей не терпится от нас отделаться.

– Ты правда так думаешь?

– А ты бы на ее месте рад был такой парочке? – Она лукаво взглянула на него; ее глаза слезились от ветра. – Не то чтоб мы излучали хорошее настроение.

– Она тебя любит, как вторую мать.

– Она и первую-то с трудом переносила. – Аура тихонько вздохнула. – Иногда я завидую тому, что она становится старше и взрослее. Она живет своей жизнью и довольна ею, особенно с тех пор, как появился Йонатан.

На горизонте показался одинокий корабль – белая точка, скользившая по границе между водой и небом. Он скрылся за маяком и вновь появился с другой стороны.

Джиллиан был прав. Им давно пора уехать отсюда – на какое-то время или навсегда, как получится. На этот раз вместе и с уверенностью, что замок будет ждать их, когда бы им ни понадобилось вернуться.

– Ты ведь еще не видел мой лондонский дом, – сказала Аура. – Давай поедем туда и там подумаем, что делать дальше. – И тут ей пришла мысль. – Ты ведь не собираешься его искать, правда?

Джиллиан покачал головой и отпил глоток.

– В один прекрасный день он сам явится.

Почему она поежилась при этой мысли?

Джиллиан обнял ее за плечи. Аура прижалась к нему щекой, и вместе они смотрели на темно-серое море.

– Из Англии я бы поехала в какие-нибудь теплые края, – продолжала Аура, помолчав.

«Куда-нибудь, – думала она про себя, – где нас никто не найдет, пока мы сами не захотим». Она бы поддерживала связь только с Тесс. Больше ей ничего не нужно, только Джиллиан рядом и иногда весточка отсюда.

Они молча допили свои бокалы.

Аура взяла Джиллиана за руку и повела через увитую плющом дверь обратно в замок.

Издали, через несколько коридоров и лестниц, доносились звуки музыкальной шкатулки: Тесс нашла на чердаке небольшой механизм с танцующими парами, двигавшимися под музыку по кругу. Шкатулка очень понравилась Йонатану.

На подставке с нижней стороны была еще заметна полустершаяся надпись изящным женским почерком: «Sapere aude» – дерзай быть мудрым. А ниже, с влюбленной фамильярностью: «Н. от С.».

КОНЕЦ

Послесловие автора

Очарование старой Праги ощутимо и сегодня – поднимаешься ли по крутым улочкам Мала-Страны к Градчанам или бродишь по переулкам Старого города. Все стало современнее, все приспособлено для туристов. И бродячие торговцы в подворотнях, и владельцы галерей, и городские власти давно использовали все возможности выколачивать деньги из уникальной атмосферы старинного города. Но стоит чуть отойти от многолюдных избитых маршрутов, а порой и просто поднять глаза на тот или иной фасад, чтобы понять, чем так привлекала Прага бесчисленных писателей. Будь то Майринк или Кафка, Эверс или Леппин – магия Праги начала XX века множество раз воссоздавалась на книжных страницах. Нигде в Европе история и архитектура не переплетены так тесно с оккультизмом и эзотерическими учениями. Я уже писал об этом в «Пожирателях тени» – и конечно, Аура Инститорис должна была в конце концов оказаться в городе алхимиков и заклинателей духов.

Здания с птичьими рельефами действительно существуют. И когда я отметил их точками на плане города, оказалось, что все они расположены по горизонтальной оси, разделяющей пополам историческую часть Праги. Сделать из этого маршрут, который, словно печать, охраняет город от нашествия призраков, пришло