Аура пробежала мостик до конца, поглядела в оба конца галереи, увидела труп Северина в двадцати метрах слева и никаких препятствий справа. Но там делать было нечего – разве что спасаться. Но ей важнее был флакон на шее Лисандра.
Телохранитель Лисандра последовал за Аурой через мостик. Тем временем, порядком отстав, добрался до третьего этажа и сам старик. Он молча посмотрел на Ауру и покачал головой.
В тот момент, когда шарнир-дитя полетело через перила, утратила силу и сделка Ауры и Лисандра. Без геспериды он не отдаст ей цветок Гильгамеша. И потому падение Галатеи стало бы смертным приговором Джиану, если бы Аура не расправилась со своим охранником. Возможно, Лисандр приказал бы ее убить, а может, и нет, но у нее точно не было бы ни малейшего шанса отобрать у него флакон. Но пока она на свободе, для Джиана не все потеряно.
Пригибаясь, она помчалась налево, к трупу Северина. Бафор, видимо, забежал в открытую дверь павильона, но других путей к отступлению все равно не было. Все остальные павильоны были закрыты на ключ. В витринах виднелись отверстия от пуль в расходящейся паутине трещин.
– Бафор! – крикнула она, приближаясь к двери. – Не стреляйте! Я хочу вам кое-что предложить!
Он, наверное, не так глуп, чтобы поддаться на эти уговоры. Но вдруг это удержит его от того, чтобы пристрелить ее через окно раньше, чем она доберется до двери.
На ходу она пригляделась к трупу Северина. Пуля Бафора попала ему в шею. Вся грудь была залита кровью, на полу образовалась лужа. После Галатеи остались кровавые отпечатки сандалии и полоска от волочившейся ноги.
По ту сторону пропасти она увидела Лисандра. Он стоял, опершись обеими руками на перила, и задумчиво наблюдал за ее побегом, не трогаясь с места. Но его отражение в витринном стекле за его спиной двигалось!
Когда Аура поняла, в чем дело, у нее отвисла челюсть. Это было не отражение. Там, за витриной, был еще кто-то.
В следующую секунду телохранитель снова открыл огонь. Он перебежал мостик и свернул в левую галерею. Теперь между ним и Аурой не было ничего, за чем она могла бы укрыться.
Горячая волна окутала Ауру— пуля просвистела мимо, едва не задев плечо. Выхода не было – она бросилась в открытую дверь, хотя и знала, что где-то там прячется Бафор, который сегодня уже не раз пытался ее убить. Скорее всего, она попадет под перекрестный огонь обоих врагов.
Но Бафор не выстрелил.
Он лежал на полу, вытянувшись на животе. Рана у него на затылке была явно не от пули. Похоже, кто-то проломил ему череп. Окровавленная нога манекена лежала рядом.
– Ложись! – тихо сказал голос, знакомый ей лучше, чем ее собственный. – Скорее!
Аура опустилась на пол, увидела в темноте десятки силуэтов, а потом – в свете вспышек от выстрелов – неподвижные восковые лица. Лишь один из силуэтов двигался, сидя среди других, и держал в обеих руках пистолет. Пуля за пулей ударяла изнутри в витрину, выбивая на стекле линию звездочек, все на одной высоте.
Человек по другую сторону витрин не мог знать, что за ними – одно огромное помещение. Он был уверен, что его не будет видно вплоть до последнего окна перед открытой дверью. Никто бы на его месте не догадался, что бежит не мимо небольших павильонов, а вдоль одного длинного зала. Его тень перепрыгивала с одного затемненного пылью стекла на другое, пока выстрелы его наконец не уложили.
Джиллиан опустил револьвер. Он выглядел ужасно – багровое лицо выражало полное изнеможение. Ноги были обвиты проводами, еще провода лежали на полу. Аура подползла к нему, обняла, тесно прижалась, стала целовать его и гладить склеившиеся волосы – и не разжала объятий, даже когда снаружи послышался вопль Лисандра.
Глава 56
Аура по мере сил поддерживала Джиллиана, и вместе они кое-как доковыляли до края галереи. Там Джиллиан оперся о перила, но и Аура, хотя и пострадала куда меньше его, вцепилась руками в ограждение так, что, казалось, кожа на костяшках пальцев вот-вот лопнет.
На противоположной стороне София была целиком в своей стихии.
Кроваво-красной фурией кружилась бессмертная в танце. Она грациозно описывала вокруг Лисандра полукруг, кружилась, наклонялась и вытягивалась, при каждом па выбрасывая вперед руку и нанося удар коротким клинком. А он стоял, не сгибаясь, словно отказываясь поддаваться боли и потере крови. София знала, какие места на теле человека надрезать, чтобы он истек кровью постепенно, а не умер сразу. Кровавая графиня не утратила былого мастерства. Лисандр покачивался, не в состоянии защищаться, а из его тела во все стороны брызгали сверкающие алые фонтанчики.
София по-прежнему была без одежды, но тело ее покрывала темная корка, словно она выкупалась в ржаво-красном иле. Там и сям из-под корки показывались глаза, взглядывали на умирающего Лисандра и снова исчезали в его же крови. Бессмертная танцевала и резала, резала и танцевала, при каждом движении попадая под новый кровавый фонтан, и кровь сворачивалась в бусины на ее стеклянных волосах.
Несколько секунд Аура и Джиллиан стояли неподвижно, зачарованные этой оргией кровавой мести, потом Джиллиан открыл огонь.
Голова Софии мгновенно повернулась, как у хищника, а тело извернулось змеей, ускользая от пуль, как в ее представлениях на сцене варьете. Пули ударились в витрину за ней. Первые выстрелы стекло выдержало, а потом просело, словно стеклянный занавес. Раздался оглушительный звон, и на каменный пол полетели куски размером с лезвие меча, разбиваясь в море блестящих осколков. Стеклянный потоп залил галерею, шурша по ботинкам Лисандра и босым ногам Софии и брызгая сверкающими струйками через край вниз.
Джиллиан еще два-три раза нажал на курок, но оружие молчало. Пули кончились. В ярости он швырнул пистолет через перила.
София сердито вскрикнула, заметив, что стоит босиком посреди ковра из острых, как иглы, осколков, но не отказалась от своей мести. Лисандр бессильно прислонился к ограждению, перегибаясь через перила. Красные струйки из тонких надрезов выглядели издали, как цукаты на сахарной фигуре. И пока не похоже было, что они скоро иссякнут. Но София поняла, что ей придется сократить мучения жертвы. Она схватила Лисандра сзади за промокшие от крови волосы, рванула его голову назад и быстро провела клинком по горлу.
Старик упал замертво. Рядом с ним мелькнул и исчез серебристый блик. Клинок Софии перерезал
