«Нападения на ценных землях, с которыми Махарадж не смог справиться», именно так преподносили Владеющему некоторые личности состояние дел предводящего, с предложением усилить охрану земель Махараджа с помощью соседей. Никто бы не обратил внимания на то, что вырезали несколько родов здрадов, если бы они не занимались разработкой особо редких кристаллов и выработкой редких металлов.

Владеющий чтил род Махараджа, как и его самого за верность, но не мог закрыть глаза на злословия подданных о том, что Махарадж не справляется с родом, цело́мнищем и вверенными ему землями.

— Я даю тебе шанс разобраться самому, — на очередном визите задумчиво говорил он предводящему. — Время тебе — шах.

— Слушаюсь Вседержатель. — Поклонившись, Махарадж готов был покинуть кабинет, но его средний сын Владеющего, присутствующий при беседе, добавил:

— Управляющие кристаллы на пустынниках, нападение на твой отряд с иномирной женщиной и теперь кто-то упорно пытается лишить тебя права управлять землями твоего рода Махарадж. Я знаю, что шканех из твоего ближайшего окружения и от чего-то Эцишиз не принимает во внимание его злономерянные деяния.

— Я в курсе своих проблем Подвладеющий- Не смог скрыть раздражения Махарадж, после чего монарший сын с отцом переглянувшись дозволили ему покинуть кабинет.

Приём гостей в его цело́мнище был задуман с одной целью: заставить как-либо проявить себя предателя. Вездесущие здрады получили приказ от хозяина следить за каждым, не беря во внимание статус и положение гостя, что уже было жестоким нарушением закона. Только вот даже эта мера не принесла результата: кроме нелицеприятных, гадливых обсуждений, здрады информации не принесли, поэтому и было предложено гостям продолжение развлечения — охота.

Махарадж прекрасно осознавая, что ему рано вставать и что ему просто необходимо хорошо отдохнуть, всё же не мог заставить себя остаться в своём цело́ме. Только не сегодня. После того как Элиссавет появилась на приёме в том наряде, у мужчины словно отключился мозг. Он с трудом отводил взгляд от женщины, но не мог сосредоточиться на беседах.

— Так вот я тебе и предлагаю… — Фуихоран замолчал, видя что его не слушают, и хлопнул друга по плечу.

Махарадж следив за передвижениями Элиссавет по залу, в очередной раз отвлёкся от беседы, за что и поплатился: удар по плечу был неожиданным и заставил мужчину покачнувшись зашипеть:

— Ты никак повредился умом Фуихоран?

— Друг мой я наблюдаю грустную картину: полное разжижения мозгов у тебя и…

— И ещё слово, — прервал его Махарадж:- и я не посмотрю на то, что мы соратники!

— Посмотри на меня и послушай совет: возьми себя в руки, потому как твоё излишнее внимание к аншиассе заметил уже не только я.

Махарадж отвернулся от своей огненной ящерки и натянуто улыбнулся одной из цисанок смотревшей в его сторону.

— Ты прав Фуихоран, — признал Махарадж.

— Иди, пообщайся с гостями, а я присмотрю за нею. Кстати: твоя идея приставить к ней цисанок Владеющей? — Со смешком поинтересовался соратник, на что Махарадж лишь пожал плечами:

— Я им просто намекнул, что их помощь Элиссавет не помешает.

— И ты прав мой друг. Иначе эти змеи, что прибыли сюда, давно бы изжалили бедную иномирянку.

Махарадж с трудом сдерживался весь приём, чтобы не смотреть в сторону Элиссавет, но вот взгляды остальных не только замечал, но и запоминал их владельцев: злобные, ревностные — от женщин; заинтересованные, плотоядные — от мужчин; но были и равнодушные, либо ещё реже — дружелюбные.

Только несколько быстрых взглядов позволил он себе в сторону Элиссы за оставшееся время приёма, и когда гости разошлись по подготовленным для них цело́мам, быстро приняв водные процедуры поспешил к ней. «Отдохнуть? Да я глаз не смогу сомкнуть от желания!», признал он, заходя в цело́м Элиссавет, не предупредив женщину о своём визите, которая уже фактически уснула.

— Махарадж? — Элиссавет подскочила на матрасе, как только он опустился на него. Хлопнув в ладоши вызвала сахеда, который на время сна перемещался в специальное углубление, чтобы его свечение не мешало. — Я не ждала вас, — растерянно посмотрела она на мужчину, который тут же поднялся и застыл рядом с матрасом.

Сонная, немного растрёпанные волосы, рубашка для сна сползла с одного плеча немного обнажая холмик груди — она была для него олицетворением простоты, искренности. Её внутренний свет согревал его и тянул к себе.

— Я и сам не знал когда смогу вырваться. Примите ли вы меня? — Как бы она ни была желанна, но и не спросить он не мог, помня её слова о том, что он уже не раз лишал её права выбора. Но как же тяжело было видеть на её лице замешательство.

Лиза услышав вопрос мужчины растерялась: когда это он спрашивал у неё? Но видимо сегодня произошло что-то, что изменило его поведение и она решила, что во всём виновато её платье.

Поднявшись с воздушного матраса, Елизавета подошла к замершему мужчине и не поднимая на него глаз, начала медленно расстёгивать пуговицы его кафтана, под которым как оказалось ничего не было.

Махарадж замер в ожидании и когда последняя пуговица была расстегнута, он повёл плечами, позволяя женщине снять с себя кафтан. Это было необычно и до ужаса не привычно, но до безумия нравилось ему. Только вот когда её ладони прошлись по его груди, пальцы цепляя огладили выступившие пластины брони, выдержка ему всё же изменила: одним движением стянув с неё ночную рубаху, подхватил женщину на руки и уложив на матрас буквально за несколько мгновений сам освободившись от одежды, тут же присоединился к ней.

В этот раз всё было словно по-другому: медленнее, чувствительнее. Махарадж замирал от женских прикосновений к своему телу и Елизавета осмелев прошлась ладонями по его плечам, груди на которой не было привычных сосков, но зато были выступающие, жёсткие пластины. До каждой дотронувшись и обведя пальцами, пропутешествовала ладонью дальше к паху, провела кончиками пальцев по всей длине мужского органа, вернувшись к основанию сжала, вырвав рычание, с которым Махарадж опустив руку к её межножью, раздвинув уже влажные, бархатные на ощупь складочки скользнул пальцем дальше.

Влага лона Элиссы, лишила последней капли сдержанности и перевернув её тело на живот, Махарадж подхватив бёдра женщины резко проникнул в долгожданную глубину срывая вскрик с женских губ. Но совершив пару мощных, глубоких толчков, всё же смог взять себя в руки и сбавить темп.

Проводя руками по спине женщины начал двигаться размереннее, не в силах оторвать взгляда от этого резкого контраста: его ладони — большие, тёмные, на её спине, бёдрах, ягодицах — таких молочно-светлых, нежных, что невозможно сдержаться от того, чтобы сжимать, касаться, гладить. Наклонившись вперёд, лаская межножье Элиссы под сладостные стоны и просьбы продолжать, ввергнул сначала