Другой сосед – Николай – великолепный автомеханик, в прошлом тоже занимался бизнесом. Его жена Ира – научный сотрудник Пущинского биоцентра. Они, доверившись моим словам о возможном взрыве вулкана, очень вовремя перевезли на дачу своих детей, Максима и Дашу, на тот момент они были ещё школьниками. Сейчас, конечно, Максим превратился в здорового двадцатитрёхлетнего парня, а вот Даша, к огромному несчастью, умерла от болезней на второй год после взрыва вулкана. Тогда мы все очень сильно болели от нехватки витаминов и солнечного света. Она оказалась из нас самой слабой и неприспособленной к такой жизни – в вечном сумраке. В то время мы ещё не запустили наш импровизированный огород в подвале и питались практически одними консервами, обходясь без овощей и фруктов. В честь умершей сестры Максим назвал свою дочку Дашей. Наш доктор Игорь тогда ничего с этими болезнями не мог поделать. Сам, будучи больным, он ходил по всем комнатам нашего, превратившегося в лечебницу дома, делал уколы, заставлял принимать лекарства и витамины. Но, к сожалению, ничем так и не смог помочь изнеженному организму девочки. Хорошо хоть Максим был закалённым мальчиком; отец часто брал его с собой на охоту и рыбалку. К тому же парень занимался спортом, посещал футбольную секцию.
Игорь тоже был постоянным жителем нашего посёлка. До катастрофы он работал хирургом в Пущинской больнице. Его жена Надя – акушерка в родильном отделении той же больницы, на тот момент находилась в отпуске по уходу за ребёнком и сидела дома с маленьким сыном, двухлетним Никитой.
На момент взрыва супервулкана в нашем посёлке находились два шабашника из Белоруссии – Валера и Сергей. Я их хорошо знал, именно они и построили мой дом, а Валера был бригадиром этого строительства. Потом мужики так прижились в нашем посёлке, что уже к другим приезжали на заработки. Валера по специальности инженер-электрик, и вообще он был универсал по строительным работам. Единственный человек из нас, не имеющий высшего образования – Сергей, он просто хороший каменщик.
На этот раз я очнулся именно от его крика; Серёга энергично дёргал меня за рукав куртки и орал мне прямо в ухо:
– Батя, проснись! Просыпайся же, чёрт тебя дери! Уже Дохтур на заправщике подъехал, да и остальные, вон, рядом выстраиваются.
В этот момент подошёл Игорь и открыл с моей стороны дверь вездехода, впустив в кабину ледяной воздух – это окончательно привело меня в чувство. Уже вполне осмысленным взглядом я посмотрел на нашего доктора. Да! Вид у эскулапа, мягко говоря, был, как и у всех нас, весьма непрезентабельный – тонкая шея, чуть проглядывающая из-за горы тёплой одежды, лицо измождённое, с проплешинами отмороженной кожи. Защитные очки были подняты на шапку, а белки глаз зловеще краснели отражённым светом заходящего солнца. Он охрипшим, срывающимся голосом прогундосил:
– Ну что, лишенцы, задницами-то ещё не примерзли, ожидая меня? Ничего, сейчас Дохтур вставит вам клизму соляры литров на триста, сразу полегчает, станет тепло и вновь появится тяга к жизни.
Пока он говорил, подъехал Саша на лыжах, затем, разматывая удлинитель, подкатил Володя. Он, вместе со сменным водителем Катей, управлял «Уралом», в кунге которого находились большинство наших женщин и все дети. Над кабиной этого громадного снегоболотохода был установлен постоянно работающий маленький бензогенератор. Именно от него было запланировано запитать насос в цистерне нашего вездехода-заправщика. Володя стал подключать насос, а Саша разматывал шланг от цистерны. Закончив дело, Саша подошёл к нам и не мог удержаться, чтобы не подколоть доктора:
– Игорёк! А ты не пробовал под этот тулуп ещё ватные одеяла затолкать, хотя у тебя и без них весьма колоритный видок. Можешь! Вот так и явись в кунг к нашим дамам. Гарантирую – лишнюю тарелку супа они тебе точно нальют и, из жалости, ещё граммов сто сорокаградусной накапают, – и, обращаясь уже ко мне, коротко произнёс: – Я Флюра послал растапливать печку во втором кунге. Поглядел на наших орлов, и стало ясно – нужно вставать на отдых. Вряд ли кто-нибудь еще несколько часов выдержит такой ритм движения – носом буквально клюют приборные доски вездеходов.
Я, еще раз оглядев Сергея и Игоря, ответил:
– Да, Саня, ты как всегда прав. Я и сам настолько вымотался, что при малейшей возможности сразу отрубаюсь – засыпаю мгновенно, Серёга не даст соврать.
В это время Игорь сверху оглядел Сашу, потом, выставив руку – чистый Ленин в октябре – и улыбаясь, произнёс:
– И ты, Кот, туда же! Вообще-то кликуха эта тебе очень подходит; как ты ко мне ластился, когда я в Пущино достал трёхлитровую бутыль спирта. А теперь, конечно, теперь весь спирт сдан Володе – можно повыёживаться. Конечно, обидеть бедного Дохтура легко. Ну погоди, пропишу тебе укольчик – ни присесть, ни наклониться, только и сможешь, что ходить строевым шагом и стоять по стойке смирно – солдафон несчастный.
Все засмеялись. Подошедший Володя недоумённо на нас уставился и спросил:
– Мужики! Что случилось-то? Вмазали втихаря, что ли? А где тогда моя доля?
Я ответил сквозь смех:
– Понимаешь, Вован, тут нам Дохтур раскрыл глаза на то обстоятельство, что медиков обижать опасно. Они даже спецназ на счёт раз-два построить могут с помощью особого секретного оружия – шприц называется. А ты сам знаешь, у нас этого добра пара сотен штук с собой. Так что от Игоря держись подальше, и не дай тебе бог ему перечить – сразу сделает укольчик – не то чтобы присесть, прилечь не удастся, особенно если с женой.
Володя охотно присоединился к всеобщему веселью, а чуть позже, вытирая выступившие слезы, предложил:
– Ладно! Хватит всем уже тут мёрзнуть. Идите в кунг, в тепло, а я уже тут заправлю «газон». Насос будет качать солярку не меньше пятнадцати минут. Так что давайте, заодно и женщинам поможете вылить отходы. Тем более Сергей у нас в этом деле самый главный специалист.
Мы решили сделать именно так, как предлагал Володя. Действительно, зачем «всем тут мерзнуть», когда с заправкой вездехода вполне мог справиться и один, такой благородный человек. Доставать лыжи было лень, и мы с Сергеем и Дохтуром, проваливаясь по колено в снег, побрели к «Уралу» с кунгом, стоящему метрах в десяти от нас. Напоследок Игорь не удержался:
– Слушай, Володь! Ты там, смотри, не отморозь пятую точку, а то придется растирать и банки ставить, а со спиртом сейчас напряжёнка.
Так, хихикая, он попытался было вприпрыжку догнать нас, но сразу провалился в снег по пояс, и пришлось ему, уже под Володино ответное улюлюканье, ползком
