Женщины должны были продолжать заниматься огородом, нашим бытом и начинать готовить к перевозке хозяйственные вещи, необходимые для дальнейшей жизни. Обустройство кунгов взяли на себя Валера и Сергей. Коля, Саша и Флюр должны были, даже несмотря на большие морозы, провести внеплановое ТО техники. Ещё раз всё проверить, а к концу февраля полностью заправить все вездеходы. Остальным нужно было перебрать все имеющиеся запасы, а также инструменты и оборудование. Выбрать из этого то, что нам было крайне необходимо, и подготовить это всё к быстрой загрузке. Кроме этого, мы должны были изготовить и установить на крыши кунгов багажники. И начинать укладывать туда неиспользуемые в настоящее время, но нужные вещи и оборудование. В первую очередь в этот список у нас попали: система спутниковой связи, которую мы привезли из Москвы, оружие и некоторые другие вещи, общим весом около тонны.

К каждому «Уралу» собирались делать прицепные сани, такие же, как наши большие сани к «газону». На одних везти снегоход и снегоуборщики, на двух других запас топлива. Мы с Володей пообещали до Нового года сделать на компьютере полный расчёт того, что сможем взять, исходя из грузоподъемности вездеходов.

Наибольшие опасения у нашего главного механика Николая вызывало состояние «Исузу». А именно его гусеничный движитель. Коля боялся, что он не выдержит столь длинного перехода. Поэтому решили, что загрузим его только топливом, и дозаправку всей техники будем производить в первую очередь с него. А в случае поломки просто оставим его на дороге. Перебирать гусеницы в такой мороз было просто нереально, и поэтому оставили все, так как есть. К нему мы еще хотели прицепить наши старые «сани-самосвал» и загрузить их бочками с бензином. Во всех этих обсуждениях время пролетело очень быстро, закончили только в первом часу ночи. А уже со следующего дня все приступили к намеченным работам. Правда, перерабатывать и перенапрягаться я всем запретил, сказав:

– Нам в первую очередь теперь нужно позаботиться о собственном здоровье, перед таким долгим и, несомненно, тяжёлым путешествием. Игорь меня поддержал, добавив:

– Будет здоровье, добьёмся и всего остального. А по пути больниц у нас не будет. И, похоже, задерживаться здесь, если кто заболеет, мы тоже не можем.

С Володей и Колей на компьютере прикинули грузоподъемность всей нашей техники с учётом прицепных саней. Получалось, по этому снегу каждый «Урал» может тащить за собой груз до трёх тонн. По техпаспорту грузоподъемность «Уралов» была девять тонн, но если учитывать вес самого кунга и закреплённого за ним бака с дизтопливом весом три тонны, то на машину можно было загрузить еще только две тонны груза. На бортовом «Урале» можно было везти не больше восьми с половиной тонн груза, это из-за установленного там крана-манипулятора. Но кран демонтировать мы даже и не думали, он в дороге мог нам очень пригодиться.

Всего получилось, что мы могли увезти тридцать две тонны груза. Методом нехитрой арифметики подсчитали, что нам нужно пятнадцать тонн дизтоплива, чтобы добраться до Баку и иметь там некоторую мобильность. Больше трёх тонн были в баках самих вездеходов, значит, требовалось иметь в цистернах не менее двенадцати тонн дизтоплива. Учитывая дизельные печки и бензогенераторы, решили везти в цистернах и бочках четырнадцать тонн солярки и тонну бензина. Кроме этого, загрузить двенадцать тонн продуктов длительного хранения, а остальное место отдать оборудованию, инструментам и различным вещам, которые отберут наши дамы.

В обогреваемый грузовой отсек «газона», кроме овощей, собирались ставить клетку для перевозки нашей птицы. Мы их очень берегли. На самом деле это оставался единственный источник, для нас и в первую очередь для детей, свежего животного белка. Например, яйцо у нас получали только дети. Собак мы собирались везти в кабинах «Уралов», а может быть и в кунге, уж очень хорошо с ними играли наши маленькие члены коллектива.

Несмотря на вроде бы рассчитанный запас топлива, который гарантировал, что мы доберёмся до Баку, я всё равно считал, что по пути нам нужно дозаправиться, поэтому придётся попытаться откопать хотя бы пару заправок. Мне почему-то казалось, что там вероятность найти топливо гораздо выше, чем под Москвой. Поэтому я предложил двигаться безостановочно, сменяя друг друга за управлением до Волгоградской области, а потом вставать на стоянку только при обнаружении бензозаправки. И там уже отдыхать несколько дней, пока будем откапывать ход к бензоколонкам. Температура тем временем всё понижалась и к Новому году установилась –58 градусов. При таком морозе мы практически на улице ничего не делали, только посменно выходили устанавливать багажники на кунги и к празднику их всё-таки установили.

Новый год встречали, можно так сказать на чемоданах. В сенях уже стояли упакованные и взвешенные на напольных весах продукты и хозяйственные вещи. В холодном складе, в доме у выезда из посёлка, мы отобрали десять тонн продуктов. Восемьдесят процентов веса это были мясные консервы, а двадцать процентов это макаронные изделия.

Праздник начали отмечать в каком-то грустном, подавленном настроении. Все понимали, что это последний Новый год, который мы отмечаем в этом, уже ставшем для всех родным домом. Было ужасно жаль с ним расставаться, он стал, пожалуй, главным членом нашей колонии, который всегда защищал своих жильцов от внешней, внезапно ставшей враждебной среды.

Стол у нас был, как всегда в Новый год, шикарный, но это как-то никого не радовало, – ни чёрная икра, ни балык, ни крабы. Все молча, с каким-то остервенением, поглощали элитную еду и напитки. И только часа в два ночи, когда Николай затянул какую-то грустную песню и продолжившееся потом больше часа общее пение старых известных всем песен – сняло эту подавленность. Например, у меня к концу этой праздничной ночи как-то полегчало на душе. Я ощутил надежду, что всё сложится у нас хорошо, и мы всё-таки найдём своё место под солнцем.

Разошлись по комнатам где-то к шести часам утра. На следующий день собрались только к обеду. Настроение у людей после Нового года изменилось, как будто мы прошли какой-то Рубикон, и вся пассивность начала пропадать. И ещё я заметил, – люди стали относиться к друг другу как-то бережней и добрее. Исчезли раздражительные нотки при разговорах, больше стало взаимных услуг и уступок.

После праздников наши женщины начали «великую» стирку. Те, кто был в наряде, только и ходили выносить использованную воду. Также после Нового года, практически не пустовали массажные кушетки и солярий. Мы всё своё свободное время проводили в подвале, среди яркого света и зелёных насаждений, и это здорово поднимало настроение.