Активно болели мы всего две недели, после чего возобновили свои походы на стрельбище, чтобы стрелять, стрелять и еще раз стрелять. Я свел знакомство с лейтенантом Адамсом и майором Мерфи и, под предлогом сравнения российской тактики проведения спецопераций с тактикой британской и американской армий, проводил с ними очень много времени. Адамс служил раньше в «зеленых беретах»[62], а Мерфи вообще в SAS[63]. Они много мне рассказывали и даже показывали, используя своих бойцов как шахматные фигуры. Я про отечественную тактику понятия не имел, кроме своих, совершенно куцых армейских знаний, и плел всякие небылицы. К моему удивлению, Адамс и Мерфи все подтверждали и говорили, что слышали об этом. Я все мотал на ус и повторял услышанное и увиденное с моими женщинами на практике, на полигоне у Курта.

Пленных лазутчиков мы еще раз подробно опросили и отдали в руки правосудия. Как и планировалось, четверых повесили на центральной площади, четверых расстреляли индийцы. Остальные исчезли. Но я знаю, что они поступили в распоряжение круга отцов города и их принесли в жертву. И меня это абсолютно не шокирует, ничего не поделаешь – местные обычаи. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят.

Начальство Инги сравнительно долго не реагировало на ее достижения, хотя эффект от операции превзошел все ожидания – мы практически парализовали действия повстанцев в нашем регионе. Теперь они в основном были заняты войной между собою.

Инга говорила, что такое долгое отсутствие реакции со стороны Капитула вполне нормально, есть разные подводные течения, и бюрократия тоже никуда не делась. На самом деле ее действия с восторгом одобрены и сейчас просто решается, как наиболее эффективно применить ее таланты. Она оказалась права, и наконец-то ее вызвали на Нью-Авалон. Инга улетела, а мы с профессорами на следующий день погрузились в самоходную баржу, погрузили машины и имущество, сердечно со всеми простились и отбыли в Бечуаналенд. А там уже будем решать, как нам двигаться в Петерсберг, по суше или реке.

С Ингой мы договорились, что пока она будет улаживать свои и наши дела, мы погостим в Петерсберге. Она знала, что ее вызывают за новым назначением, но на какую должность – еще не было известно. В любом случае, после того, как все прояснится, мы запланировали встретиться в Петерсберге, обсудить ситуацию и принять решение.

Да, мы Гердой совсем не против поработать на Капитул. Да, они уроды с большой буквы, но, работая на них, мы получим столько реальных преимуществ, что на капитульские фокусы до поры можно прикрыть глаза. Что будет дальше, было пока совсем непонятно, но уверен – мы будем работать сами на себя, поимеем с них как можно больше, а потом поступим по ситуации. Но ни в коем случае не в пользу Капитула.

Путь по Замбези до славного города Бечуаналенда занял пять дней. Мы путешествовали на старой – десантной барже времен Второй мировой. Нас и десять барж с лесом охраняли два катера Капитула и два частной компании, уже успевшей организоваться в Асгарде. Путешествие не принесло никаких новых приключений, хотя пару раз караван обстреливали из пулеметов. Вреда это никому не нанесло, кроме, возможно, самих нападавших, оба раза на берега обрушивался огонь из крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек с катеров, выкашивавший целые площадки леса. Мы много времени проводили с Ольгой и Руди, и случись нам участвовать в разговоре биологов, с легкостью сошли бы там за своих. Не успели еще надоесть бесконечные джунгли по берегам реки, как караван прибыл в город Бечуаналенд.

Город сам по себе оказался гораздо больше, чем Лимпо, но мы почувствовали себя в настоящей Африке. Земной, причем прошлого века. Архитектура оказалась полностью африканской, центр с административными зданиями еще мог похвастаться принадлежностью к двадцать первому веку, но вокруг него располагались сплошные глинобитные времянки. Конечно, присутствовал еще район вилл, принадлежавший местным нуворишам, на самом берегу Замбези, но он лишь подчеркивал убогость города.

Нас очень впечатлил ряд оборванцев в кандалах на местном рынке, охраняемый пузатым охранником в красной феске, с кнутом за поясом и потертым «калашниковым» на плече. Я поинтересовался у Руди, кто это такие, оказалось – узники местной тюрьмы. В тюрьму сажали, но на содержание заключенных не выделяли абсолютно никаких средств, так что охранники каждый день выводили тех на рынок, просить подаяние, причем половину собранного отбирали в свою пользу. Ходили мы по городу в сопровождении четырех амбалов, обвешанных оружием. Наняли прямо в порту, там что-то вроде биржи труда для охранников функционировало. С меньшим количеством охраны в городе белому показываться не стоило. Заплатили охранникам по полтиннику на нос и не пожалели, все попрошайки и торговцы сметались с пути мощными пинками и ударами прикладов.

Рынок поражал своим разнообразием и величиной. На нем было абсолютно все, от золоченой сабли, ковавшейся тут же кузнецами, до замысловатых золотых украшений, на поверку оказывавшихся не совсем золотыми.

Неизвестно, из каких источников Герда получила информацию о местонахождении солидных магазинов, но первый же наш визит состоялся именно туда. В местных бутиках нас поили крепчайшим кофе, а юные негритянки демонстрировали на себе достижения местных кутюрье и произведения местных же ювелиров. Выбраться из этой ловушки, не потратив две тысячи ливров, у меня не получилось, зато Герда и заочно Инга стали обладателями колец, ожерелий и разных там сережек, вдобавок к экзотическим нарядам. Женщины… тут ничего не поделаешь.

Слава богу, в Бечуаналенде мы провели всего одну ночь. Номер в гостинице с первого взгляда казался даже шикарным: огромная ванна, ковры, кровать с балдахином и плазменный телевизор на полстены. Вот только вода была ржавая, по коврам ползали тараканы с мою ладонь величиной, и мне пришлось полночи охранять спящую Герду от посягательств насекомых. Телевизор, естественно, не работал. И за всю эту роскошь, называемую президентским люксом, мне пришлось заплатить сто пятьдесят ливров.

На следующий день мы купили себе место в конвое, следующем во второй по величине город Дагомеи, Малколм-Экс. За место мы заплатили тысячу ливров, но охране мог позавидовать любой президент. Пять БРДМ-2, пять УАЗов с гранатометами и крупнокалиберными пулеметами. Охранники как на подбор иссиня-черные верзилы, обвешанные оружием, как новогодняя елка игрушками. Они раз пятнадцать за время следования палили куда-то в песчаные барханы и заявляли, что отразили очередное нападение, а на стоянках ходили и требовали вознаграждение за свой героизм. Если кто-то отказывал, молча садились в кружок у машины и не уходили, пока не дадут