– Вы обязаны вверить принцессу нашим заботам! – возмутилась стражница.

– Она не принцесса! – резко ответил Николай. – Время обманов закончилось. Сегодня погиб невинный человек, и все из-за вашего стремления развязать войну.

– Нам объяснят, что все это значит? – шепнула Женя. Зоя задавалась тем же вопросом.

– Охотно. – Николай кивнул подбородком в сторону стражницы. – Позвольте представить вам настоящую принцессу Эри Кир-Табан, любимую дочь Шухана, вторую в очереди на престол.

– Ложь, – прошипела та.

Николай сжал ее запястье.

– Во-первых, ни один воин Тавгарада не позволит схватить себя за руку – сгрести, как последнюю засахаренную сливу с подноса. – Стражница предприняла запоздалую попытку высвободиться. – Во-вторых, где мозоли? У любого солдата они расположены на ладонях, как у Исаака, а мы видим мозоли на подушечках пальцев. Такие бывают от игры…

– На хатууре, – закончила Зоя. – Восемнадцатиструнном. Принцесса Эри славится своим мастерством.

– То есть принцессу заменили наемницей, чтобы поближе подобраться к королю Равки. Но зачем она пыталась покончить с собой? – вслух размышляла Тамара.

– Чтобы бросить тень на Фьерду? – предположила Женя.

– Именно, – кивнул Николай, – и дать Шухану повод к войне. Правитель Равки мертв, член шуханской королевской семьи убит. У Шухана есть веские причины ввести войска в нашу осиротевшую страну и уже из Равки напасть на южные границы Фьерды. А вторгшись к нам, шуханцы уже не уйдут.

Стражница – вернее, принцесса – закрыла глаза, словно признавая поражение, однако при этом сохраняла спокойствие.

– Что вам пообещали, принцесса? – спросил Николай, отпуская ее руку.

– Другое имя и тихую жизнь в провинции, – тихо промолвила она. – Политика и жизнь при дворе меня никогда не интересовали. Мне сказали, что я смогу заниматься музыкой и влюбляться в кого пожелаю.

– До чего прелестная картина, – сказал Николай. – Не будь безопасность моей страны под угрозой, я бы счел вашу бесхитростность очаровательной. Вы действительно полагали, что сестра позволила бы вам вести безмятежное существование в глухой деревушке? Верили, что после удавшегося заговора она сохранит вам жизнь?

– Я никогда не претендовала на корону! Для сестры я не представляю угрозы.

– Сами подумайте, – потеряла терпение Зоя, – вы популярны в народе, все мечтают видеть на троне именно вас. Ваша смерть поднимет страну на дыбы, вызовет желание отомстить. Разве станет ваша сестра рисковать, оставляя вам жизнь? Вы для нее – живая помеха.

Принцесса вздернула острый подбородок.

– Я в это не верю.

– Вашу охрану мы изолировали, – продолжала Зоя. – Подозреваю, одной из стражниц было поручено разделаться с вами еще до того, как вы успели бы удалиться в свое идиллическое убежище. Можете лично допросить своих солдат.

Упрямый подбородок Эри взлетел еще выше.

– Меня ожидает суд или сразу казнь?

– Нет, вам повезло гораздо меньше. Я уготовил вам иную судьбу.

– Оставите меня заложницей?

– По части уменьшительно-ласкательных прозвищ я не силен, но, если вам так угодно, – да.

– Вы в самом деле намерены держать меня здесь?

– Вы совершенно правы. Только не в качестве пленницы, а в качестве моей королевы.

Зоя сама удивилась тому, сколь болезненным уколом оказались эти слова для ее… сердца? Гордости? Она давно знала, что такой исход неизбежен, сама горячо поддерживала и отстаивала эту идею. Так почему сейчас ей кажется, будто она вновь оставила фланги без защиты?

– Брак с вами принесет мне богатое приданое, а всенародная любовь шуханцев к своей принцессе не даст вашей сестре посягнуть на рубежи Равки.

– Я не пойду на это! – негодующе воскликнула Эри – истинная королева в гневе.

– Либо свадьба, либо расстрел, голубка моя. Подумайте об этом в таком ключе: цена избавления от смерти – жизнь в роскоши и мое блестящее общество.

– Как вариант – виселица, – предложила Зоя. – Быстро и не больно. – Она почувствовала удовлетворение. Приятно поддразнить короля, пока еще есть возможность.

Николай сделал знак Толе и Тамаре.

– Отведите принцессу в ее покои и не спускайте с нее глаз. Пока о помолвке не объявлено, она вполне может попытаться себе навредить.

– А что делать с раненой? – осведомилась Женя после того, как близнецы вывели Эри из оранжереи и вернулись назад.

– Держать под строгой охраной в Малом дворце. Не забывайте, даже раненая, она по-прежнему остается воином Тавгарада.

– Собиралась ли настоящая Майю стать перебежчицей?

– Думаю, да, – сказала Тамара. – У нее есть брат-близнец. Видимо, его забрали, чтобы превратить в кергуда. Майю наверняка рассчитывала покинуть Шухан вместе с ним.

– Kebben, – Толя положил руку на плечо сестры. Слова, которое он произнес, Зоя не знала. – Если ее раскрыли, она могла отдать собственную жизнь в обмен на свободу брата.

– Интересно будет поболтать с ней, когда она очнется, – сказал Николай и вновь опустился на колени возле Исаака. – Завтра я напишу письмо его матери. Мы обязаны по меньшей мере назначить ей пенсию и сделать так, чтобы семья героя ни в чем не нуждалась.

– А что с телом? – тихо спросил Толя.

– Перенесите его по туннелям в Лазлайон.

Женя провела пальцами по лацкану Исаака.

– Я займусь им немедленно. Он… ни минуты не колебался. Когда мы объяснили, насколько важна его роль, он…

Огромные Толины руки бережно подняли тело.

– У него было сердце короля.

– Что ты сказал Хайрему Шенку? – спросила Женя у Николая, стерев слезы с покрытой шрамами щеки. – Он улыбался во весь рот.

– Отдал ему чертежи наших подводных судов.

– Чертежи моросеев? – ахнула Тамара.

– Со схемами установки орудий? – огорчился Толя.

– Боюсь, что так, – сказал Николай. – Насколько я понимаю, Апрат исчез, а к Равке движется фьерданская армия во главе с претендентом на трон Ланцовых. Он хоть симпатичный?

– Апрат? – нахмурилась Тамара.

– Лже-Ланцов. Ладно, неважно. И, да, я отдал Шенку настоящие чертежи. Мы собираемся вести войну, и керчийские деньги нужны нам не меньше, чем поддержка наших новых друзей из Шухана.

– Но земенцы… – запротестовал Толя.

– Не волнуйся, – перебил Николай. – Я дал Шенку то, чего он хотел, но скоро он поймет, что это вовсе не то, что ему надо. Иногда лучше накормить демона.

– Что это значит? – недоуменно спросила Женя. – Расскажешь, где вы были?

– И нашли ли средство? – подхватила Тамара.

– Нашли, – ответил Николай, – но оно не сработало.

– Значит, монах не пригодился? – задал вопрос Толя.

Николай бросил взгляд на Зою. Набрав полную грудь воздуха, она кивнула. Пора сообщить остальным.

– У нас плохие новости.

– Как, это еще не все? – не поверила ушам Женя.

– Равка, – в один голос произнесли Назяленская и Ланцов. – Плохие новости не кончаются, – закончил Николай.

Зоя уже вышла в вестибюль за пленником, чьи руки были крепко связаны за спиной. Разбудила его с помощью Жениных капель в красном флаконе, насладилась резким толчком, с которым он пришел в себя, кратковременным смятением во взгляде.

– При чем тут Юрий? – не поняла Женя. – Что он натворил? До смерти заговорил кого-нибудь скучными речами?

Зоя дернула за веревку, монах вышел на свет. С головы соскользнул капюшон.

Ахнув, Женя попятилась; ее рука взлетела к повязке, закрывавшей утраченный глаз.

– Нет. Не может быть. Нет.

Николай положил ей на плечо руку – постарался успокоить.

Монах оставался все