Но мои ноги идут. И это я веду Ника. Это я иду, чтобы все это закончить. Постараться сделать так, чтобы обида в груди перестала скулить волчонком. Иду выпустить ее на волю. И, надеюсь, она достаточно сильна способна разорвать в клочья и Максима тоже.
10.1
Перед дверью я останавливаюсь. Делаю глубокий вдох, пытаясь унять внутри дрожь. Я смелая. Но чтобы быть смелой нужно много сил, а их у меня их совсем не осталось. Плевать, назад дороги нет.
Никита распахивает передо мной дверь, а в глазах у него застыл вопрос: “Ты точно этого хочешь?”. Я не хочу, но чувствую, что мне это нужно. Я не киваю, не отвечаю, а просто захожу внутрь. Он заходит следом и снова берет за руку.
Я даже не успеваю подготовиться морально, как к нам выходит Макс из гостиной, широко улыбаясь. Не знаю, по какой причине, но слезы поступают к моему горлу.
Нет, блин, так не пойдет! Я пришла сюда для того, чтобы разобраться с ним, а не реветь, как обиженный первоклассник. Вот только в голове ни одной мысли, ни слова, ни полслова. Я смотрю на него пустым взглядом, и меня охватывает ужас, оцепенение. Приказываю себе взять себя в руки, успокоиться, отключить эмоции.
— Где вы, карибский хрен, только были? Я сутки вас…
Максим не договаривает. Никита отпускает мою руку, делает уверенный шаг к нему и бьет прямо в челюсть. Макс отлетает к стене и оседает. Я срываюсь с места:
— Ник! Ты обещал! — Хватаю его за плечо и оттягиваю в сторону.
Он поворачивается ко мне:
— Я буду на кухне. Не могу видеть его.
И он уходит. Но я по-прежнему чувствую его поддержку и присутствие. Это придает мне уверенность. Это помогает мне дышать. Я не одна. Я не чувствую себя одной. Он не позволит больше никому меня обидеть. Он сказал это.
Извращенная часть меня стервозно улыбается, когда видит капельку крови на губе у Макса. Но чертов организм дает сбой: кружится голова, подгибаются ноги. Макс понимает что сейчас может быть мое грандиозное падение и прикрывает губу ладонью. Я удерживаюсь на краю своего сознания. Я не падаю, я не закрываю глаза. И это второй раз, когда кровь не вырубает меня, будто с рычага.
Макс вытирает кровь ладонью и когда убирает ее, в уголке его рта остается лишь маленькая красная точка, которую я заменяю в своем сознании на каплю варенья. И это срабатывает. Я совру, если скажу, что не почувствовала удовлетворение. Все-таки, я слишком на него зла, даже чтобы жалеть его или сочувствовать ему. Я стою и просто смотрю на то, как он пальцем трогает рану, морщась. Не двигаюсь даже, когда он встает, опираясь на стенку, и языком слизывает еще одну небольшую каплю с губы.
— Милая встреча, — Макс улыбается кривой улыбкой.
Я не спокойна. Я взбудоражена. Я взяла себя в руки.
Он, Макс, идет ко мне, а в глазах его столько уверенности и самодовольства. Его взгляд напоминает мне Диму. То, как он смотрел на меня на вечеринке и в комнате, когда мы были одни. Меня окатывает холодным душем. В груди снова вспыхивает страх, а рука действует быстрее мысли. Я со всего размаху бью Макса по щеке. Шлепок эхом разносится по пустому холлу, а ладонь вспыхивает огнем. Я тяжело дышу, точно спринтер после забега. Это адреналин. До этого мне не приходилось бить парня. Никогда.
Макс смотрит на меня ошарашенно.
— Спасибо, что хоть по другой стороне. — Он потирает раскрасневшуюся в миг щеку. — Еще будут желающие меня побить?
— Пока нет. — Слишком легко для моего состояния я отвечаю.
— Слава Богу, — фыркнул Макс. — И за что мне счастье такое прилетело?
— Тебе действительно непонятно? — Я горько усмехаюсь. Это почти начало истерики, но я еще держу себя в руках. Не знаю только, на сколько меня еще хватит.
— Пока мне действительно больно. И да, непонятно.
— Дима. — Только эти четыре буквы получается выдавить из себя.
— Что “Дима”? Он следующий в очереди меня ударить? — Макс кривовато улыбается, но я вижу, как напряглись его мышцы, как сжались кулаки и дернулись желваки, когда он услышал это имя. Да, он определенно понял, о чем идет речь. Просто решил сыграть в игру. И это ужасно нелепо выглядит.
— Надеюсь. — Сухо говорю я, собирая мысли в кучу.
— Не удивлюсь. Кажется, сегодня звезды сошлись очень хреново для рыб. — Макс снова трогает рану и морщится. — Так, что “Дима”?
Несмотря на то, что он очень старается казаться спокойным и невозмутимым, я вижу, как бегают его глаза. Он волнуется. И думаю, не знает о произошедшем. Иначе, был бы он так спокоен, когда только увидел нас? Не может же быть ему настолько наплевать на меня, чтобы не беспокоиться совсем о том, что меня едва…
Боже, это слово даже в мыслях произнести не могу. Кажется, если я дам разрешение признать себе этот случай попыткой изнасилования, как все вмиг станет в миллион раз серьезнее. Это просто трусливая попытка обмануть саму себя, успокоить. И это не действует.
— Кажется, ты не в курсе вчерашнего вечера. Это довольно странно, потому что вы с Димой такие друзья. — Я сцепляю руки в замок, лишь бы только он не заметил, каким тремором зашлись пальцы. Сейчас я остро почувствовала отсутствие рядом Ника.
— Нет, я не в курсе. — На этих словах его шутливый тон пропал. Потихоньку спадает и маска шута. Еще немного и Макс перестанет притворяться. Я выжидаю. Эти мгновения, когда щит Макса дает трещину, кажутся мне сладкими. Я упиваюсь тем, что вижу его истинные оголенные чувства, и хочу нанести удар. Чувствую себя чудовищем. Мне не должно нравиться это. Это слишком жестоко. Но разве человечно было то, что сделал он? — Аня! — Маска спала. Мой “братик” делает шаг ко мне, в глазах беспокойство.
— Вчера вечером он пришел ко мне. — Начинаю рассказ с самого начала, чтобы еще немного помучить его.
— И? — Макс теряет терпение. Я улыбаюсь.
— Позвал меня на свою вечеринку и сказал, что там будешь ты и, возможно, Саша.
— Нет! Я не собирался идти туда, и он знал это. Мы не общались с ним с того случая у бассейна. — Макс вздыхает — Ты не поехала? Пожалуйста, скажи, что ты не
