Он не успел додумать мысль, когда мощный удар, подобный воздушной волне, ударил в лицо, грудь, подкосил ноги. Акилу откинуло назад, он выпустил Вессу из рук и услышал громкий вой снежного волка.

Их троих швырнуло со всей силы прямо в истаявшую стену. Переход открылся внезапно и оказался настолько неожиданным, что чародей не поспел среагировать. Незваные гости очутились за пределами ледяного дворца.

Пытаясь подняться после удара на дрожащие ноги и доковылять до Вессы, Акила увидел, как дворец замерцал вновь. Воздух заколыхался, задрожал, и видение ледяных стен и башен принялось расплываться перед глазами. Чародей и слова сказать не успел, когда сказочный дворец богини растаял в воздухе.

Волк заметался, заскакал из стороны в сторону, принялся бегать по кругу, разыскивая испарившуюся ледяную громаду, Акила только горестно искривил рот и протянул руки. Он в первый миг подумал было, что защита скрыла от глаз резиденцию Стужи, но полога не почувствовал. Ощущались лишь отголоски настолько мощной магии, которой оказалось под силу сдвинуть с места незыблемый дворец богини.

Выплеск божественного дара еще прежде нарушил все связи, и, пока Весса выравнивала ледяные потоки, способные прошить тело нового хозяина острыми, рвущими плоть кристаллами, сила этого места не реагировала на чужаков. Однако едва утянули чародейку, разжали сцепленные на покрытых корочкой льда широких плечах пальцы, как восстановившаяся защита мигом сработала. Выкинула явившихся без дозволения прочь. Не впускала тебя хозяйка, не смей входить, пока она не решит, позволить пройти или на месте заморозить. Только Стужа более ничего не решала. А с дворцом и вовсе необъяснимое произошло — исчез. И Бренн остался внутри. Не успели помочь, не вытащили. И оставалось лишь смотреть беспомощно на пустое снежное плато, не зная, что случилось с ледяным лордом.

Солнечный свет блеснул на тонкой корочке льда, потихоньку покрывавшей бледную до синевы кожу чародейки.

— Весса! — Акила кинулся к девушке, принялся скалывать упрямый лед, который крошился под пальцами, точно карамель. После старый наставник вновь укутал чародейку в рубашку, прижал к себе, призывая огонь и грея хрупкое тело.

Снежный волк, опустившись на белый снег, горестно взвыл.

— Послушай, — когда стихли отголоски рвущего сердце воя, просипел Акила, — помоги. Путь покажи до селения людского. Ей к теплу нужно, к огню. Силу взять. Я только снаружи обогреть могу, а ей свою пробудить следует. Выложилась она, все Бренну отдала. Замерзнет ведь, и вместо одного обоих потеряем.

Он говорил с волком, потому что больше не было никого вокруг. Дара открывать переходы Яр Акилу давно лишил, когда пришел в ярость и велел бывшему лучшему чародею на глаза не показываться. Вокруг сплошная снежная гладь царила, в эти края теплое лето по велению Стужи никогда не заглядывало. На мили кругом не видно ни одной живой души, только высился лес, из которого примчался сюда белый зверь.

— Ты ведь Бренна снежный волк, его верный друг? Не зря спасать прибежал. Как пройти вашими тропами? К людям, к огню. Я зла не причиню, девочку бы только спасти.

Вздохнув так горестно, как мог бы вздохнуть только человек, снежный зверь приблизился к Акиле и подставил спину. Чародей аккуратно устроил Вессу и пошел рядом с потрусившим в лес волком, не убирая руки с плеча застывшей в неподвижном морозном сне девушки.

— Кто там стучит? Уж вечер на дворе, кого принесло? Собаки заливаются. Алард, посмотри.

— Да иду уж, — кряхтя, натягивал сапоги охотник. И ведь только собрался поверх лавки вытянуться, распрямить натруженную за день спину.

Он накинул рубаху и вышел во двор, освещенный растущим, набирающим силу месяцем. За калиткой темнела чья-то фигура.

— Эй, хозяева! Люди добрые, впустите. Помощи прошу.

— Кто такой будешь? — услышав незнакомый голос, спросил Алард.

— Путник я. Только вот девушка здесь со мной. Замерзла бедная, к огню нужно.

— Уж по ночи шляться по домам в самый раз, самому в лесу огонь развести не с руки?

— Остается только в северном лесу огонь развести, чтобы мигом все ледяные иглы на себе собрать, — в сердцах, но совершенно непонятно высказался ночной путник. — А может, мне разводить нечем? Ты уж решай, хозяин, пускать или нет. Пойду других будить, коли здесь приюта не дадут. Только быстрее решай. — И вздохнул, и пробормотал чуть тише: — Сила плохо справляется. Полдня грел, а Вессу по-прежнему так и норовит льдом затянуть, стоит лишь на минутку отвлечься.

— Вессу?

Хозяин дома мигом распахнул калитку, по другую сторону которой стоял незваный гость. Его громадная фигура в ночном полумраке недаром внушала опасения, а кого на руках держал, и вовсе не понятно. Кабы не имя… Редкое больно для Северных земель, а Алард старшую дочь уже не чаял увидеть.

Не рассуждая более, охотник выскочил со двора, склонился к ноше поближе, отпрянул.

— Весса! Ты что же это, что сделал? В одной рубашке, ледяная вся!

— Я и сказал, что грел ее, или совсем туг на ухо?

— Чародей? — недоверчиво глянул охотник, жалея, что нет сейчас под рукой ружья, а то бы из путника этого мигом всю правду вытряс.

— Он самый. Мне путь к вашему дому указали, и если ты девочку узнаешь, то пусти сперва к огню, а после вопросы задавай. А то лед все норовит ее к себе забрать.

— Алард, кто это? — Женщина в цветастой шали жалась к плечу хмурого мужа и полным опасения взглядом рассматривала сидящего у печки здорового мужика. Он казался пожилым, волосы вовсе седые, но такие мощь и сила ощущались в нем, что не по себе становилось. И ведь сидел на полу, не жалуясь на твердость досок, а на руках держал по-прежнему обнаженную девушку. Только медовые кудри и укрывали тело.

— Что творишь? — дернулся Алард, когда чужак сунул вплотную к огню тоненькие пальчики, позволил пламени лизнуть кожу.

— Не дергайся, она же не человек. Огонь ее сила, — обрубил мужик и протянул к печке хрупкую ступню.

— Одеть бы ее, — зашептала жена охотника, — что ж он так держит? Бесстыдство какое!

— Ну коли не бедствуете, одежды лишней хватает и спалить не жалко, то несите. А как мне дочку держать,