– Объявляю часовой перерыв, – сказал Тажань Чжу и ударил в гонг. Бейн направился к выходу, и Сильвана поспешила следом. Однако ее опередил Вол’джин, который поравнялся с тауреном, принялся поздравлять его и хвалить за честность.
– Теперь никто не посмеет обвинить Орду в несправедливом отношении к Гаррошу, что бы ни говорила Тиранда. Да ты же можешь назвать самого принца Штормграда свидетелем защиты!
– Юный Ринн знает, что правильно, а что – нет, – пророкотал Бейн. – Он умеет прощать, к его мнению прислушиваются.
– Очевидно, сильнее, чем к мнению верховного вождя тауренов, – выплюнула Сильвана, нагнав таурена и тролля у выхода. Был полдень, и на улице светило ненавистное солнце, но Темная Госпожа не собиралась отступать.
Уши Бейна дернулись.
– Думай, что говоришь, Сильвана, – предупредил Вол’джин. – Никогда не знаешь, когда придется взять свои слова назад.
– К счастью, это не мне выпала честь выступать перед всем Азеротом. А то пришлось бы точно так же вставать на сторону Альянса и лизать ботинки, как это делает…
Бейн зарычал и схватил ее за горло, а затем переместил руки на плечи и усилил хватку. Вне поля боя Бейн был таким мягким, тактичным, и Сильвана успела позабыть, что имеет дело с одним из лучших воинов Орды. Королева-банши слишком поздно осознала, что таурен может сломать ей руки, словно тонкие ветви.
– Я не встал на сторону Альянса, – произнес Бейн глубоким спокойным голосом. – И никому не лижу ботинки.
– Отпусти ее, Бейн, – вмешался Вол’джин, и тот подчинился. – Сильвана, Бейн всего лишь выполняет свою задачу, которую возложил на него я, вождь. И он справляется с честью. Ничего плохого в этом нет. Умерь свой пыл.
– Я не спорю, он хорошо справляется, – ответила Сильвана, вернув себе самообладание. – Проблема в том, что он может добиться своей цели!
Бейн грустно рассмеялся.
– Надо же, ты невольно меня похвалила. Думаю, шансы невелики, – сказал он. – Мне всего лишь удалось убедить присутствующих, жаждавших крови, хоть на мгновение задуматься. Вот и все. Решение оборвать чью-то жизнь должно быть взвешенным, неважно, происходит ли это в битве, на Мак’гора или в суде. А теперь, если позволите, я хотел бы подготовиться к разговору со следующим свидетелем.
Бейн поклонился обоим (Вол’джину чуть ниже, чем Сильване) и ушел. Таурена поджидал Кайроз, и Сильвана вдруг поняла, что он все слышал. Ей тут же захотелось стереть ухмылку с его смазливого лица. Почему этот бесполезный дракон не посоветует Бейну показать больше порочащих Гарроша видений?
Вол’джин, тем временем, покачал головой и вздохнул.
– Сильвана, когда же ты перестанешь умничать и станешь мудрой? – спросил он почти беззлобно.
– Когда Орда наконец-то поймет, что не стоит проявлять милосердие по отношению к тем, кто этого не заслужил! – ответила Сильвана. – Гаррош, может, и был бы неплохим лидером на первое время, но, как только Тралл объявил о своем уходе, его место должен был занять кто-то другой.
Губы Вол’джина изогнулись в улыбке.
– Например, Темная Госпожа должна была стать Темным вождем?
Сильвана покачала головой.
– Власть такого рода меня не интересует. Мне казалось, ты это понимаешь, Вол’джин.
В эту ложь поверить было легко, ведь она содержала крупицу правды. Сильвана и в самом деле не стремилась к бросающемуся в глаза, топорному могуществу.
Вол’джин пожал плечами.
– Кто знает, чего ты хочешь, Сильвана? Иногда мне кажется, что ты сама себя не понимаешь. – Вождь ткнул в нее пальцем с острым ногтем. – Оставь Бейна в покое. Получишь ты свою казнь, прояви терпение.
После этого Вол’джин ушел и направился к торговцу, чтобы перекусить. Сильвана задумчиво смотрела ему вслед.
Злость никуда не исчезла. Впрочем, как и всегда. Эта эмоция была для Сильваны столь же естественна, как дыхание для живых. Изменился лишь характер ярости – из жгучей и неконтролируемой она превратилось во взвешенную, затаенную.
Вол’джин и Бейн не могли разглядеть полную картину. Они слишком много думали о своих народах, о том, чего ждет Орда, как действовать дальше, и даже учитывали мнение этих жалких народов Альянса, поклонявшихся Свету, думая, что приговор всем очевиден.
Вот только среди присяжных не было ни представителей Орды, ни представителей Альянса, лишь совершенно беспристрастные создания, которым были чужды примитивные, мимолетные и слишком сильные эмоции других жителей Азерота. Возможно, их отчужденность распространялась и на такие понятия, как «милосердие» или «второй шанс», тогда волноваться Сильване было не о чем. Но что, если присяжные не принимали во внимание жажду мщения или бесконечные страдания от потери близких?
И вдруг Сильване стало все ясно. Ее разум наполнился мыслями, пронзающими, словно острые стрелы, а на душе стало спокойнее. Темная Госпожа не могла позволить небожителям, будь они хоть тысячу раз Августейшими, принять неверное решение.
Она не собиралась ждать казни и «проявлять терпение», как говорил Вол’джин. Сильвана просто возьмет все в свои руки, как делала это прежде. Вот только каким образом? Может быть, она и справилась бы одна, но шансов немного. Кому же стоило довериться? Конечно, не Бейну и не Вол’джину. Может быть, обратиться к Терону? Кажется, он был настроен на диалог. Есть еще Галливикс, но он ничего не делает бесплатно.
До начала суда оставалось время, а Сильване всегда лучше думалось дома, в окружении верных подданных Отрекшихся, в Подгороде с его узкими пространствами. Все это непременно вдохновит Темную Госпожу.
Она подошла к волшебнице Ю-фей, назначенной судом, и попросила открыть портал. Ю-фей уже закончила читать заклинание, перед Сильваной возник образ родного Подгорода, но вдруг к ней подошел незнакомый пандарен.
– Леди Сильвана, – заговорил он, – извините, меня попросили отдать вам это!
Пандарен вручил ей свиток и небольшой сверток в голубой ткани, затем быстро откланялся. Сильвана собралась было спросить, от кого это, но воздух вокруг засиял из-за магии, и она перенеслась в свои покои.
Их обстановка была скудной. Это объяснялось тем, что хозяйка подолгу здесь не задерживалась. Сильвана Ветрокрылая не нуждалась в сне, а потому приходила сюда лишь время от времени, чтобы подумать и побыть в одиночестве. Вещей и мебели было немного: кровать с тяжелым балдахином из темной ткани, стол со свечами и письменными принадлежностями, стул и полка, на которой уместилось полдюжины книг. На стене висело оружие, до которого было легко дотянуться. В нынешнем состоянии Сильване нужно было мало, а большинство вещей из прошлого попросту не сохранилось.
Темная Госпожа недоумевала, кто мог передать ей письмо и сверток, но, прежде чем вскрыть послание, все же внимательно осмотрела свиток. Она не ощутила присутствия магии и не заметила никаких следов яда. Свиток был запечатан красной сургучной печатью без опознавательных знаков. Тогда Сильвана принялась рассматривать сверток и отметила, что голубую ткань, в которую он завернут, можно было
