Плавное, неуловимо быстрое движение — и он оказался за моей спиной. Зацепил воротник плаща. Неторопливо потянул его вниз.

Это больше походило на изощренную пытку, а вовсе не на помощь. Горячие пальцы мучительно медленно скользили по плечам — от изгиба шеи к рукам. Опаляя тело странным томительным жаром. С каждым ударом сердца обнажая меня все сильнее.

Да, именно так я себя и ощущала — точно меня полностью раздевают, а не снимают плащ, под которым находится плотное строгое платье.

Окаменела, почти не дыша, кожей впитывая легкие, невесомые, и в то же время такие интимные прикосновения. Все мои переживания сейчас сосредоточились на кончиках его пальцев. Кошмарное чувство… И, как только плащ оказался в руках высшего, я с облегчением выдохнула, отстраняясь. Даже отошла на пару шагов, для надежности.

Запоздало подумала, что мага мои действия могут оскорбить, но его реакция удивила.

— Садитесь, — предложил он странно довольным тоном, будто и не заметив, как я от него отшатнулась.

Указал на знакомое кресло, обошел письменный стол и устроился напротив меня, опять полностью утонув во мраке.

— Из всех предложенных девушек вы подходите мне больше всего, Элис Бэар, — его голос снова звучал сухо и официально. — Я готов обговорить условия и заключить соглашение. Впрочем, вы, наверное, и сами уже догадались, зачем вас сегодня сюда пригласили.

Предполагала и надеялась… Так точнее.

Строить догадки по поводу высшего — самое неблагодарное занятие. Мы встречаемся второй раз, а вопросов у меня с каждой его новой фразой становится все больше. Например, что он имел в виду, когда сказал, что я подхожу ему больше всего? Не нравлюсь, не устраиваю, а именно подхожу? Остальные ведь тоже невинны, из хороших семей, без капли магии и не аристократки, к тому же… Так почему все-таки я? Или это влияние Хвича? Интересно, его мнение имеет для хозяина хоть какое-то значение?

Бросила взгляд на высшего, вернее, на тьму, что клубилась по ту сторону стола. Что толку гадать, все равно ведь не признается. А вот горгула обязательно надо расспросить, если мой странный охранник, конечно, еще раз придет, и я хоть что-то пойму из его объяснений.

— Читайте…

Бледное сияние — и в воздухе передо мной появились листы бумаги. Повисели несколько мгновений и плавно опустились на стол.

И почему он просто не передал все это мне из рук в руки, как делают все нормальные люди? Хотя, о чем это я? Он ведь и не человек. Маг… Да еще и высший… Служитель черного Сахтара — того самого, который предал и чуть не уничтожил пресветлую Каари.

— Я вас не тороплю, госпожа Бэар, — голос собеседника дрогнул, словно он пытался сдержать неуместную сейчас улыбку. — Посмотрите внимательно и скажите, что желаете добавить. После того, как мы подпишем договор, и он вступит в силу, изменить его вы не сможете.

Лампа на столе, хвала пресветлой, сегодня была направлена не на меня, а вниз, как раз туда, где лежали два толстых чуть желтоватых листа с затейливым орнаментом по краям. Но высший посчитал, что этого мало. Небрежный взмах руки — и над моей головой вспыхнули магические светильники.

— Прошу, — ко мне легко подтолкнули бумагу.

На несколько мгновений стиснула в кулаки лежавшие на коленях ладони — так, что ногти больно впились в кожу, — это помогло внутренне сосредоточиться. Потом подвинула к себе документ и начала читать.

Как следовало из договора, я соглашалась исполнять обязанности альтэ высшего мага до тех пор, пока тот не закончит свои дела и не покинет Кайнас навсегда.

— Альтэ?.. — недоуменно посмотрела на собеседника. Тьма опять рассеялась, и сейчас я отчетливо различала все, кроме лица.

— Это стандартная формулировка, — пояснили мне любезно. — Так у нас называют временных любовниц.

Хозяин кабинета замолчал, видимо, решив, что сказал уже достаточно, и я быстро уточнила:

— Временных любовниц магов?

— Нет, только высших. — Мне показалось, или он прибавил это с явной неохотой? — Читайте дальше.

Меня все-таки торопили — мягко, но настойчиво, — хотя и обещали этого не делать.

Дальше, собственно, шли те самые обязанности, перечисление которых уложилось в несколько не очень понятных срок. Мои ночи отныне принадлежали высшему — от заката и до рассвета. В это время я должна быть полностью в его распоряжении, в любой момент, когда ему это угодно, и исполнять все желания.

— Не могли бы вы… — Я откашлялась, потому что голос вдруг начал звучать как-то неестественно сипло. — Уточнить, что имеется в виду.

— Мне казалось, здесь все предельно ясно, — пожал он плечами. — Но если вам угодно… Я не живу в этом доме, он приобретен только для наших встреч. Когда я захочу вас увидеть, сообщу… как, узнаете позже. Вы будете приходить сюда вечерами и покидать особняк утром. Днем можете делать все, что угодно, я претендую только на ваши ночи. На все или на часть из них — это уже по моему усмотрению. Чем мы с вами займемся, нужно объяснять или вам и так понятно?

— Понятно…

Щекам стало жарко, в висках застучало, и я наклонилась над столом, чтобы скрыть лицо, на котором сейчас, наверняка, алым цветом полыхал румянец.

— Какая сообразительная леди. Думаю, мы быстро найдем общий язык, — протянул высший, и в его тоне скользнула усмешка. — Значит вам все ясно? Замечательно… А мне вот пока — нет, — неожиданно прибавил он так тихо, что я едва расслышала.

Удивленно вскинула голову. Он действительно это произнес, или мне показалось? И что означают его слова? Но маг уже говорил о другом.

— Вам, наверное, успели сказать, что мы не принуждаем женщин. Верно? Иначе вы ни за что бы не отважились прийти ко мне… маленькая, храбрая, но такая наивная леди…

Я вздрогнула, и мою руку тут же накрыли чужие пальцы. Осторожно сжали, и по ладони, вверх к запястью заструилось тепло.

— Не надо бояться. Я могу твердо пообещать… — Маг подобрался, выпрямившись в своем кресле. — Никакого насилия с моей стороны не будет. Ни физического, ни ментального. — Слова эти прозвучали твердо и очень серьезно. — О нас в Варрии успели сочинить много всяких небылиц, и большая часть из них — страшные сказки, которыми пугают перед сном непослушных детей. Но этот слух правдив — мы никогда не причиняем своим альтэ боли и не ломаем их волю.