Мёрд, выслушав его, нетерпеливо посмотрела на мужа и даже вперёд подалась, будто всей душой ей сейчас хотелось подойти к Ингольву.
— Какие различные истории, — хмыкнул конунг, впрочем, вовсе не злобно. — Думается мне, у Фьётры найдётся много видоков для того, чтобы сказать, что всё было так, как говорит она.
— А моих видоков, которые несправедливо пленены и ограблены вместе со мной, никто и слушать не станет, — закончил за него викинг.
Конунг развёл руками.
— Я выслушаю всех, коли есть на то надобность. И попытаюсь понять, где кроется правда, — он вновь повернулся к Фьётре. — Так чего ты хочешь, какого суда за то, что Ингольв Радвальдссон, ранее уважаемый человек и сильный воин моего хирда, якобы из злого умысла убил твоего мужа?
— Я приму любое твоё решение, конунг. Любое наказание, какое ты посчитаешь справедливым для него и его спутников, — уже не так уверенно ответила та.
— И для женщин? — Хакон указал взглядом на Асвейг и стоящую рядом с ней Рагну. — Они сражались рядом с Ингольвом? Бросались с оружием на твоих родичей?
— Нет, — на удивление честно призналась Фьётра.
Кто-то из сопровождавщих её мужчин что-то недовольно буркнул ей в спину. Но она приподняла руку, останавливая возмущение.
— Тогда почему они связаны?
— Они были вместе с ним. Значит, разделяли его намерения.
Конунг покачал головой. Долгим взглядом он окинул Асвейг и чему-то усмехнулся.
— Вы можете идти. Завтра приходите сюда снова. Я обещаю подумать над вашим рассказом.
— Спасибо, — Фьётра благодарно наклонила голову.
Зря она дала слабину и не стала настаивать на смерти Ингольва. Или на его новом изгнании за убийство. Она даже не попросила вергельда, если уж остатки совести не позволили ей требовать казни. Всё это может дать повод Хакону усомниться в её словах. Асвейг завертела головой, пытаясь снова встретиться с Мёрд взглядом, но её силой повели обратно в лагерь. Показалось, воительница заинтересованно посмотрела ей вслед напоследок, но поймёт ли, что та хотела что-то сказать.
Большое становище гудело, как самый настоящий город. И народу здесь теперь было больше, чем в некоторых из них. Асвейг и Рагну вместе с ней оставили, привязав к одной телеге, а мужчин — ко второй. Как только надсмотрщики отошли на пару шагов, те начали переговариваться. Ингольв был явно недоволен тем, как прошла встреча с конунгом. К тому же, как они ни вглядывались, а никто, кажется, не увидел среди собравшихся ни Лейви, ни Гагара. Теперь ещё за них тревожиться, гадая, почему задержались.
— Кажется, конунг не очень-то поверил Фьётре, — усмехнулась Рагна, когда их тоже оставили без особого надзора. — Но если с Ингольвом он не ладит, то может её уважить.
— Хорошо, что сейчас нет Альвина Белобородого. Ярла, чьего сына Ингольв убил, — Асвейг вздохнула. — Иначе всё могло бы закончиться гораздо хуже.
Рыбачка заинтересованно посмотрела на неё через плечо, вывернув голову.
— А если он здесь и прознает обо всём?
— Тогда нам придется вовсе худо. Он давно требовал казни Ингольва. И теперь может снова взяться за своё.
Асвейг и правда надеялась, что Альвин ещё на тинг не прибыл или не прибудет вовсе. Может, увели его куда неотложные и очень важные дела. Может, задержали какие невзгоды. Уже теряя надежду на то, что с Хаконом всё же удастся поговорить, Асвейг принялась размышлять над другим способом хоть как-то повлиять на судьбу всех спутников. Конечно, Ингольв добровольно не сложит голову под топором. Но тогда здесь будет страшная бойня, и их всё равно не отпустят живыми. Как бы силён он ни был, как бы ни был могуч Эльдьярн, а людей здесь слишком много, чтобы разом совладать со всеми.
Нужного решения пока не приходило. В душе уже начало разрастаться отчаяние от бессилия, но вдруг Рагна, дотянувшись, толкнула Асвейг локтем.
— Посмотри, это не жена конунга идёт?
Та повернулась, стараясь выглянуть из-за телеги, которая закрывала обзор. И правда, со стороны поместья к ним шла Мёрд, придерживая подол расшитого по вороту, рукавам и краю юбки платья. Между золотистых фибул её хангерока покачивались крупные, украшенные оберегами бусы, плащ из тонкой шерсти стелился за спиной, поблескивали на пальцах крупные перстни. Она выглядела истинной женой конунга, да только в глазах её не было радости или хотя бы гордости. Будто она пыталась только не терять лица перед остальными. Не подводить мужа.
Мёрд прошла мимо пленников, едва повернув голову в их сторону, и скрылась в шатре Фьётры. Мужчины проводили её заинтересованными взглядами. Ингольв — мрачным. Блефиди что-то тихо сказал ему, вопросительно изогнув брови, а тот лишь плечом дёрнул. Ромей разочарованно покачал головой.
Женщины разговаривали недолго. Воительница откинула полог и вышла первой, так же не глядя по сторонам, а Фьётра, явно подавленная, подозвала одного из подручных и указала взглядом на Асвейг, бросив короткий приказ. Мёрд приблизилась, нависла, обрушивая на голову тяжёлый взгляд.
— Ты что-то хотела мне сказать? — проронила будто и не ей вовсе.
— Я хотела, чтобы ты помогла мне спасти Ингольва, — Асвейг поёрзала, усаживаясь так, чтобы было удобнее смотреть на воительницу. — Мне нужно поговорить с конунгом.
— Замахнулась, — фыркнула та, отворачиваясь, но не уходя.
— Твоё право мне отказать. Но я прошу не для себя. Знаю, добра мне ты не желаешь, но…
— Я поняла, — жена конунга властным жестом махнула в её сторону и распорядилась, обращаясь к мужчине, что стоял за её спиной: — Веди за мной. Приказ конунга.
Тот ни словом не возразил. Только схватил Асвейг под локоть и потащил за быстро удаляющейся Мёрд.
Она едва поспевала, спотыкаясь почти на каждой кочке. Затёкшие ноги слушались плохо. Зато на душе стало легче от надежды: Хакон выслушает и, возможно, согласится дать ей слово на тинге.
Её повели до самого поместья, каждый угол которого напоминал о не самых приятных месяцах, здесь проведённых. Мёрд свернула по протоптанной дорожке в сторону и вышла к дому, где проводились советы и разного рода важные разговоры правителя.
— Можешь идти, — воительница повернулась к сопровождающему. — Мои люди вернут её под надзор Фьётры очень скоро.
Тот заметно засомневался, чей же приказ ему выполнять теперь, но посчитал, видно, что перечить жене конунга выйдет дороже. Он молча ушёл, верно, придумывая на ходу, как будет оправдываться за скорое возвращение.
Мёрд открыла дверь и качнула головой, разрешая заходить.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — она не последовала за Асвейг, но вместо неё вошёл крепкий воин, с виду суровый и не готовый к разговорам.
Такой на уговоры не купится, если пленнице вздумается сбежать, и остановит — полшага не успеешь сделать.
— Думаю, знаю, — Асвейг с удовольствием