– Учишь вас, дураков, учишь… – сказал я ласково, – а все напрасно… У них задача такая – гадить где ни попадя… Так что мимо этого каравана они не пройдут.
– Ох, не верю я в это…
– Повешу на перископе!
– За что, капитан?
Я все-таки оторвался от окуляров и глянул на боцмана. Тот лежал на ковре в вольной позе и вытирался от остатков моего завтрака.
– За слабость зрения и невосторженный образ мыслей.
– За это можно, – неожиданно покладисто согласился тот. – За это я и сам кого хочешь повешу.
Боцман ковырнул в носу, разглядел добычу и спросил:
– И что делать будем?
А действительно, что делать-то? Искать эту гоп-компанию? Или ждать, когда те сами на караван выйдут? Ведь и правда не пропустят инсургенты его! Любая революция нуждается в финансировании. Ведь где-то рядом они… Топить их надо. И главное, есть чем! У меня же тут реальная вундервафля есть!
Навалившись всем телом на ручки, я втянул перископ внутрь.
– Иди-ка ты, Жаба, в торпедарий, – задумчиво сказал я, выводя разговор из зоны розовой мечты в зону боевого приказа. – Возьми экземпляр из девятого загона. Пассивируй его… Ну, в общем, как обычно.
– Опять я? Да? – возмутился боцман. – Послать больше некого? Или мне жизнь не дорога?
От его тона мои брови сами собой сошлись углом.
– Ты не ори. Думаешь, раз перископ убрал, так тебя и повесить не на чем? Найду на чем вздернуть. Вон. Вместо якоря повешу… Тоже недурственно выйдет.
Боцман словно переродился. Прижал руку к сердцу, добродушно сузил косые глазки:
– Извини, капитан. Это от нервов…
– За такие слова твои нервы надо на ворот намотать, а тебя самого серпом по этим самым… Понятно?
Боцман оторопел, а я жестом показал, что именно надо сделать. На лице у него появилось такое кислое выражение, что я рассмеялся, чем усугубил нервное состояние подчиненного. Едва переставляя ноги, тот вышел из каюты.
– Эй, дежурный! Давай команду на всплытие и обсервацию!
Карта на столе не давала ответа на главный вопрос – где сейчас противник. Неужели программисты сюда еще какую-нибудь головоломку втиснули? Нет. Это явно лишнее.
Лодку качнуло, я почувствовал, как корабль стремится вперед и вверх. Через несколько минут судно встало.
– Капитан! Капитан!
За дверью простучали сапоги боцмана.
– Нашлись! Есть связь!
В этот момент Косоокая Жаба выглядел как настоящий друг животных. В одной руке боцман держал пингвина, черно-белого, как жизнь пирата, а в другой – почтового голубя.
Я недовольно поморщился и отстранился. От пингвина несло рыбой и неорганической химией – дрессированные взрывчатые пингвины сидели на нитроглицериновом прикорме и были исключительно взрывоопасны. Напрасно он приволок его в капитанскую каюту, но связь – это жизненно важно.
– С «Инфлюэнции»?
– Да, мой капитан!
Боцман попытался прищелкнуть каблуками, но у него ничего не получилось – помехой тому стали ковер и шпоры. Лист развернулся. Я пробежал по нему взглядом, улыбнулся. Никуда, оказывается, наши товарищи не потерялись. Просто сидели в засаде за линией горизонта. Тоже ждали, выглядывали караван, понимая, что пираты его не пропустят. И не зря сидели, оказывается!
– Ага! – с удовлетворением сказал я. – «Инфлюэнция» нашла пиратов!!! Ты понимаешь, что это значит, Жабчик?
– Нет, мой капитан!
– Их ждет засада!
* * *Ну… Самое интересное я не пропущу… Что там на другой стороне? Три хлопка, и…
* * *На галеоны пираты наткнулись совершенно случайно. Так бывает – ищешь, ищешь и потом р-р-раз – совершенно неожиданно находишь. Или монету в кармане, или галеон. Корабли выдал дым. Ходили бы они под парусами – ничего бы у пиратов не вышло, а вот дым хвостами плыл над горизонтом, показывая, где везут серебро. Правда, догонять их пришлось долго. Только ближе к вечеру чужие корабли мы могли различить безо всякой оптики. Я ждал, что пираты, как это и полагается по разным псевдоисторическим фильмам, облепят снасти, начнут орать и размахивать саблями и ятаганами, но ошибся. Вместо этакого бодрого бедлама по «Кровавой Мэри» прокатилась волна какой-то упорядоченной суеты. Люди подобрались, на палубе появилось оружие – ручные пулеметы, гранатометы… Бывалые люди готовились к абордажу. До суетливо перестраивающихся галеонов оставалось не больше двух миль.
Только впередсмотрящий, зацепившийся за бушприт, по традиции размахивал-таки саблей.
А потом праздник резко кончился – прямо по курсу шхуны море вздыбилось крутым горбом и вытолкнуло из себя рубку подводной лодки… Засада!
– Эх, нам дадут со всех дудок… – пробормотал Пуго, быстро сообразивший, что тут сейчас начнется. Пираты, конечно, молодцы, если что-нибудь надо пограбить, но подводные лодки просто так из воды не появляются. Обязательно должны быть последствия.
– К бою!
Снова три хлопка…
* * *…Пингвин смотрел как обычно, но отчего-то мне виделось в его взгляде то, чего там и быть-то не могло, – мольба о спасении. Вот каждый раз так… Хоть из лодки не вылезай…
– Готов?
Косоокая Жаба этими детскими комплексами не мучился. Пингвин в его руках смотрелся не обреченным на заклание существом, а ласточкой, которую этот пожилой натуралист собрался отпустить на свободу.
– На что он ориентирован?
– На сайру.
Я кивнул, и молоденький юнга, стоявший за спиной, набрал на пульте программу. Лазерный проектор тихонько щелкнул, принимая задание. Прошло мгновение, и на корме пиратской шхуны световой луч нарисовал силуэт маленькой рыбки. Она била хвостом, подпрыгивала вверх. Пингвин встрепенулся.
– Давай, – шепотом скомандовал я, – нечего затягивать…
Птица из боцманских ладоней скользнула в воду и недоверчиво оглянулась, словно не верила в обретенную свободу.
– Ну что смотришь? – с грубоватой теплотой поинтересовался боцман. – Вон твоя рыба! Догоняй!
В темноте ночи ярко-желтый силуэт сайры тянул живую торпеду к себе словно магнитом. Черно-белый снаряд пискнул и растаял в темноте. Потекли секунды…
– Неужели промазали?
– Не должен.
– А что тогда?
– Отвлекся, может быть…
Рыбий силуэт яркой меткой сверкал на корме шхуны, обозначая пингвину цель его жизни. Настоящую цель.
Бах!!!
Взрыв подбросил кораблик, разбивая дерево, раскидывая пиратов. Оседая на корму, шхуна стала разваливаться. В бинокль я видел, как рушатся, раскатываясь по палубе, громадные бочки.
Я снова хлопнул в ладоши… Живы мы там? Или игре наконец-то конец?
* * *Живы…
Как это часто бывает, нас выручила случайность. А точнее, случайность, удачно сложившаяся с жадностью первого помощника. Взрыв разломил корабль, и все, что хранилось внутри, разбросало по волнам. Где-то кричали люди и стреляли, но нам повезло – все четверо собрались около выброшенных взрывом пустых бочек. Стараясь не привлекать к себе внимания, мы погребли в сторону, подальше от места боя. Не наш это был бой. Мы отплывали все дальше и дальше, я, выплевывая соленую воду, не переставал ругать себя за свои глупые желания.
В том, что нас достали пингвином-торпедой, о которой я так неосторожно мечтал, сомнений не осталось. Правильно говорят умные люди – хорошенько подумай, о чем мечтаешь, – мечты имеют свойство сбываться.
Волны казались мрачными
