— Я из древнего рода Кривичей, не тебе голь перекатная на меня рот открывать, — создал он кнут из огня уже виденный мной и замахнулся. Больше терпеть я не стал.
Бабка у меня ведьма, научила, как осаживать хулиганьё, не причиняя большого вреда.
С руки слетели тридцать рун. Прямо передо мной материализовался дымчатый спрут, висящий в воздухе и ощупывающий пространство щупальцами. Один из парней вскрикнул. Узнал. Видимо часто бывал на лечении у волхвов.
В меня полетели заклятья школьников. Ни одно не долетело. Не зря наговоры накладывал. Всё обратно отскочило. Бедолаги теперь были в гнойниках, с заячьими губами, косыми и без ртов. Они исчезли. На их месте была кожа. Поганое заклятье. Так просто его не снять, ощупывали они лица в страхе и непонимании.
Спрут же, наконец, определился с целями и выстрелил. Парни замерли, обалдев по полной. Специализированное целительское заклятие из арсенала волхвов начало действовать, приступив к прочистке их кишечников. Поделать они ничего не могли, обездвиженные. Просто обошел их, направившись дальше и посмеиваясь. Их ждут незабываемые ощущения, не мог я перестать улыбаться. Давно хотел осадить таких «мстителей», да жалел. Сами нарвались.
И тут мне на голову что — то упало.
— Ай! — Потёр я наливающуюся шишку на голове, подняв тяжёлую каменную табличку, на которой было написано следующее: Андрею Ворожейкину надлежит немедля явиться пред очи директора. — Ну, блин... — Протянул я, оглядываясь по сторонам. Скрытых камер нет. И как только узнали? И минуты не прошло. — Чёрт! — Поспешил я.
— Опаздываем! — Попеняла мне старушка, что была секретарём у хозяина сего заведения, еле встав со стула и пошаркав ко мне. Шла, а кости хрустели, суставы щёлкали, даже газы пустила.
Только вот внешний вид обманчив. Заглянул глубже. Так и есть. Это лишь иллюзия, а на деле она молодая красотка с кофейной кожей и холодными пронзительными глазами.
— Спешил, как мог, — вытер, я пот со лба, не соврав ни вот столечко, судорожно при этом распихивая пирожки по карманам. Перед серьёзным разговором стоило подкрепиться.
— Хм, — хмурилась она всё сильней. Никак не удавалось видимо пробить мою защиту и прощупать. — Не поможешь старой леди? — Протянула она мне локоть, предлагая поддержать её.
— Старой леди бы помог. Тебе нет. — Не повёлся я, на её уловку. При физическом контакте, она бы влёт определила какие амулеты я ношу. Нельзя этого допустить.
Мгновение тишины и ведьма крутанулась вокруг своей оси, сбросив чужую личину.
— Умный?! — Спросила она, недобро меня осматривая. Козявке было лет восемнадцать.
— Не дурак. — Подтвердил я, показав ей язык. Не сдержался. Наглая больно.
Понимая, что я над ней прикалываюсь, она лишь фыркнула и указала головой на дверь, развернулась и пошла к своему месту, виляя попкой. Понятно, зачем директор её держит.
— Мал ещё туда смотреть, — молниеносно обернулась она, уличив меня.
— А нечего такие юбки короткие носить, — понесло меня. Язык — враг мой. — Лучше бы и дальше бабкой оставалась. Развратница!
— Чегоооо? — Выпучила она глаза от такой наглости. Я и сам понимал, что перегнул, но отступать было поздно.
— Эээ... это я так. Извините, — попытался я всё замять. Неудачно. Она неожиданно прыгнула вперёд, пролетев разделяющее нас расстояние, и попыталась дать мне подзатыльник. Увернулся.
— Обалдела, старая? — Снова сказал я глупость и стал диагностировать себя. Так и есть. Одно проклятие тех дубов, что подкараулили меня на лестнице — смогло преодолеть мою защиту. В народе его называют — безбашенность Соловья Разбойника. Ударяет по мозгам лучше литра водки и выкуренной галлюциногенной лягушки. Мда... Не повезло. Снять его нельзя. Само пройдёт через пару часов, но у меня нет столько времени, вновь увернулся я от кулачка шоколадки, оказавшись позади неё.
— Хочу тебя съесть, — вырвалось у меня само собой. Рука поднялась и шлёпнула её по попке. Отскочил, понимая, что этот день ничем хорошим уже не закончится.
— Тебе каюк малыш, — ласково так она улыбнулась, созывая тучу над головой.
— Что здесь, чёрт побери, происходит??? — Разогнал смрад, что стоял в приёмной одним движением брови Геннадий Ильич Муромец, сын того самого, обозревая поле боя. Мебель поломана. Картины на стенах порваны. Следы когтей на полу. И я такой весь из себя красивый, что прижимал к себе его секретаршу, перевязанную веревкой и красным бантом.
— Папа! — Обратилась она к нему, пустив слезу. Мне конец.
Глава 11
Преступление и наказание. Часть 2
— Всё, всё, успокойся. — Потчевал нас крепким чаем с вареньем этот легендарный волшебник, поглядывая на меня с показной укоризной, а в глазах бесенята. Белоснежа продолжала реветь и бить меня кулачком в плечо, сидя рядом. Верёвки я с неё снял, как и бант.
— Ещё раз извиняюсь, — пытался я сгладить первое впечатление. — Это всё то проклятие виновато. — Крутанул я рукой в воздухе.
— Всё нормально Андрей. Не переживай. Безбашенность Соловья Разбойника коварная штука. И более сильных магов косило. — Покивал Геннадий Ильич, стараясь не показывать улыбки.
— Ничего не нормально! — Вскричала шоколадка. — Он меня, меня... — Не могла она найти подходящее слово. — Обесчестил. Вот! — Сложила она руки на груди, покраснев и нахохлившись. Голова директора повернулась в мою сторону. Стало как то жарковато.
— Просто отшлёпал, — признался я, покраснев до корней волос. Дочка директора старалась не смотреть на меня, как и я на неё. Решила поработать у папы секретаршей. Третий класс, а тут такое. Мда.
— Ммм... Ну... — Причмокнул он, посмотрев в потолок, кивнул сам себе и спросил. — Что ты предлагаешь Белоснежа? Он ведь извинился и не контролировал себя. Может, простим?
— Нет. — Топнула она ножкой. — Пусть женится, — огорошила девица меня своим ответом. Да и отца, судя по тому, как он глаза выпучил, сплёвывая чай, что пошел не в то горло.
— Чегось? — Сощурил он взгляд, взяв себя в руки и перестав излучать доброту и всепрощение. Что-то в её ответе ему не понравилось.
— Женится, — не так уверенно промямлила она, бросив на меня косой взгляд.
— Ты обещана Буриславу Черных, сама знаешь. — Взмахнул он рукой, убрав лужу со стола и призвав новую чашку из шкафа. Подлетел и чайник, наполнив её кипятком до краёв.
— Я его ненавижу! — Вновь всхлипнула она. — Ходят слухи что он...
— Хватит! — Прервал он её, не дав договорить. — Помнишь наш уговор? — Взглянул он на меня мельком. — Найдешь достойного
