Несмотря на свои предчувствия, Гитлер хотел верить, что СССР не получил никакой помощи из мистического или божественного источника. А Бережной, давно объявленный его личным врагом, не дух, не демон, а самый обыкновенный человек, пусть необычайно талантливый и умный. Его можно убить пулей, бомбой или осколком снаряда. А главное, его сможет победить другой генерал, еще более умелый и талантливый, чем это большевистское чудовище. Единственным германским полководцем, способным на такой подвиг, Гитлер считал генерала Роммеля, уже успевшего прославиться в войне против англичан. Не менее дерзкий и не менее быстрый, обладающий острым арийским умом «Лис пустыни» был способен поставить красивую точку в карьере зарвавшегося сталинского любимчика. Тем более что его 1-я танковая армия, единственный нетронутый резерв группы армий «Юг», находилась в полной боевой готовности неподалеку от места грядущих событий.
Бросив презрительный взгляд в сторону застывшего в испуге генерал-фельдмаршала Кейтеля, Гитлер обернулся к секретарше.
– Клара, дитя мое, – сказал он, – я вам сейчас продиктую приказ, предназначенный фельдмаршалу Листу. Пишите: «Фельдмаршал, срочно поднимайте по тревоге танковые и моторизованные дивизии 1-й танковой армии и направьте их навстречу прорвавшемуся механизированному корпусу Бережного». Да, и напишите отдельное послание генерал-полковнику Роммелю. В нем укажите, что именно от его действий зависит жизнь десятков тысяч германских солдат, а также то, что главная его задача – остановить это кровожадное чудовище – генерала Бережного – и любой ценой уничтожить его. Добавьте, что для него, Роммеля, уже приготовлен фельдмаршальский жезл. Вся Германия ждет от него подвига. Вам все понятно, фройлен Клара?
Девушка преданно взглянула на вождя германской нации.
– Я все поняла, мой фюрер, – произнесла она и, склонив над листом бумаги свою светло-русую головку, заскрипела пером.
Гитлер с улыбкой смотрел на свою секретаршу. Он старался вести себя так, чтобы каждая женщина, с которой он встречался, поверила бы, что именно ее он считает самой красивой на свете, восхищается ею и боготворит. Он никогда не кричал на своих секретарш, что частенько случалось во время его общения с генералами и иными крупными начальниками. Он был с ними спокоен и ровен, даже когда они делали серьезные ошибки. И секретарши отвечали ему преданностью. В присутствии женщин Гитлер никогда не садился первым, хотя при случае делал это даже во время приема высокопоставленных государственных деятелей. В его присутствии было запрещено курить, но иногда он разрешал дамам подымить сигаретой. И все это при его стойком нежелании вступать в брак и иметь детей. Такой вот сложной натурой был Адольф Гитлер.
5 июля 1942 года, 23:55. Москва. Кремль. Кабинет Верховного Главнокомандующего
Над картой советско-германского фронта склонились Верховный Главнокомандующий Иосиф Виссарионович Сталин и начальник Генерального Штаба Александр Михайлович Василевский. Оба прекрасно понимали, что операция, которая планировалась ими и которая готовилась с момента окончания зимней кампании, сейчас подходила к своей решающей фазе. Поверх карты лежала сводка с графиком продвижения мехкорпуса генерала Бережного, который неумолимо, как лезвие гильотины, обрушился на немецкие тылы.
В шесть часов утра было ликвидировано гнездо коллаборационистов в Локте, в девять часов утра первые танки и боевые машины пехоты мехкорпуса прошли через Севск, в полдень в районе поселка Хомутовка была перерезана шоссейная дорога Орел – Киев, в три часа дня Бережной ворвался в Рыльск, перерезав железную дорогу Курск – Киев, а три часа назад, на закате, передовые части достигли города Сумы, перерезав железнодорожную магистраль Белгород – Киев. Теперь у находящейся фактически в полуокружении группы армий «Юг» все связи с тылом осуществлялись по железным дорогам, связывавшим Курск – Белгород – Харьков – Полтаву.
Казалось, еще один решающий рывок, еще одно усилие – и стратегическая цель, поставленная перед операцией «Орион», будет полностью достигнута в течение ближайших суток… Но, несмотря на то что все развивалось даже более чем удачно, дальнейшее продвижение мехкорпуса Бережного в направлении Полтавы могло оказаться под угрозой. Сталин и Василевский об этом знали и готовились предупредить Бережного о надвигающейся опасности. Дело в том, что двигающиеся вслед за механизированными частями Бережного кавалерийские и мотострелковые части 2-й ударной армии отстали от них километров на сто. Мобильные стрелковые части той же армии даже при отсутствии сопротивления сумели за сутки пройти всего по пятьдесят километров из двухсот, отделяющих бывшую линию фронта от местонахождения мехкорпуса генерала Бережного.
В то же время между Харьковом и Днепропетровском, у города Красноград, в полной готовности к наступлению находилась 1-я танковая армия генерал-полковника Роммеля, которому Гитлер поручил разгромить и уничтожить прорвавшийся советский мехкорпус ОСНАЗ, обещая за это «Лису пустыни» фельдмаршальский жезл. Об этом уже знал генерал-полковник Роммель и, самое главное, об этом знали в радиоразведке ГРУ ГШ, а следовательно – начальник Генштаба и Верховный Главнокомандующий. Красноград от Сум отделяли всего два суточных перехода германских танковых и моторизованных частей. Правда, четыре танковых и две моторизованных дивизии вермахта, находясь на марше, с их танками, буксируемыми орудиями, пехотой на грузовиках и бронетранспортерах, а также с машинами материального снабжения, топливом, смазочными маслами, снарядами и патронами – это «колбаса», которая, следуя по шоссейным дорогам, должна растянуться не менее чем на сотню километров.
Встречать такого грозного врага, как 1-я танковая армия, планировалось на заранее подготовленных, выгодных для обороны позициях, предварительно замедлив их продвижение к месту основного сражения подвижными засадами танков и противотанковых самоходок, а также налетами авиации. Едва только передовые мотострелковые части корпуса разогнали полицаев и немецкий гарнизон из инвалидов и солдат «кому за сорок пять», проскочив через весь город к расположенным на южной окраине поселкам Нижняя и Верхняя Сыроватка, как тут же, без пауз и промедления, советские солдаты, поплевав на руки, взялись за лопаты и начали разметку и рытье первой траншеи внешней линии обороны. Конечно, этот рубеж, который планировалось подготовить всего за два дня, не шел ни в какое сравнение с теми оборонительными сооружениями, которые на фронте возводились в течение трех месяцев. Но и назначение его было совсем иным – не остановить германскую танковую армаду, а всего лишь нанести ей потери, смутить вражеское командование и заставить его смешать свои боевые порядки, чтобы потом нанести сокрушительный удар бронированным кулаком, состоящим из не имеющих себе равных танков Т-42.
Готовился действовать и Особый разведывательный батальон гвардии майора Бесоева, так сказать, ОСНАЗ в ОСНАЗЕ. Отборнейшие бойцы-головорезы с новейшим вооружением на БМП-3. Сержанты и часть бойцов – из будущего, остальные – местные фронтовики, в большинстве своем прошедшие с Бережным боевой путь от самой Евпатории. Даже в этом элитном мехкорпусе только у них были новейшие автоматические карабины под патрон 6,5х39 и первые местные реплики пулеметов «Печенег». Средства поддержки: танковая рота на Т-72, обе батареи НОН-С, батарея «Ос» и тяжелый зенитный дивизион, укомплектованный спаренными 37-мм самоходными зенитными орудиями, которые к тому же могли вести огонь по пехоте и легкой бронетехнике.
Перед этим спецбатальоном была поставлена задача – путем организации серии последовательных засад, по возможности, как можно дольше удерживать противника перед Сумами, давая остальным частям мехкорпуса время на создание и совершенствование основной линии обороны. Другое поручение Бесоеву Бережной дал вполголоса и находясь с ним
