- Так он же снится мне – удивилась Наташка – Что увидишь-то?

- Что надо, то и увижу, моя забота! – суровая Ритка была непреклонна и встревожена не на шутку. Не нравилась ей эта история, что-то крутилось в голове, но, вот что?

- Хорошо – пожала плечами Наташка – сиди в шкафу, коли охота есть такая, только душно там, да и моль я нафталином травила недавно. Я тебе термос с кофе поставлю, да пирожков положу, чтоб не скучно караулить было. Слышь, Рит, может быть он в окно залазит, а я и не слышу того, потому что, сплю крепко?

Ритка с сомнением взглянула на окно и пожала плечами – второй этаж, вообще-то для крепкого мужика – не проблема. Залезть-то можно, только смысл утруждаться? Синеглазому, черноволосому и широкоплечему красавчику, Наташка и двери бы распахнула без всякого сопротивления. Истосковалась баба по ласке, зачахла почти, вот и радуется снам эротическим, как живому возлюбленному!

Но, про окно, мысль была здравая и Ритка, распрощавшись с подругой, ушла к себе, чтобы вернуться вечером.

Поднимаясь на этаж, она, привлеченная шумом, свесила голову вниз – на первом этаже бубонили соседки, обсуждая что-то явно криминальное, подслушанное в теленовостях:

- И, носит же земля иродов! – громогласно возмущалась Наташкина соседка, Зойка, мать двоих детей дошкольного возраста – Жуть какую по телевизору показывают - пес старый, лобзай проклятый, школьниц совращал, ирод! Сколько лет на него, козла похотливого, управы найти не могли!

- Стрелять уродов нужно, без суда и следствия! – вторила ей тонким голоском баба Глаша – Вот при Сталине, таких безобразиев не творилось… Сластолюбцев тогда вмиг к стенке ставили. Без лишних разговоров! А, нынче – развелось извращенцев всяческих, укороту нет никакого! Вся зараза с Западу наползает, православного человека смущает и жрет…

Слово «лобзай», словно по слуху резануло. Ритке, сразу же вспомнилась ее старенькая бабушка, сидящая в красном углу комнаты в беленьком платочке и вязаных носочках в разноцветную полосочку. Бабушка гладила маленькую Маргариту по темноволосой головке и говорила – Ты, внученька, молодец, молитвы нужные знаешь, бабушку слушаешь, не то, что родители твои, ветродумные… Вот, запомни, деточка – от лобзая сластолюбивого, от змея-искусителя-иссушителя, оберег-охоронка, читай и помни! Для девицы пригожей, самая нужная в жизни вещь!

Послушная Маргарита повторяла за бабулей непонятные стишки и молитвы, а родители, приезжая за внучкой, громко ругали бабушку за темноту и мракобесие.

Потом Рита выросла и пошла в школу, а бабушка померла и некому стало рассказывать девочке сказки и учить молитвам.

Поражаясь странностям происходящего, Ритка, наскоро перекусила и прилегла передремать перед ночным дежурством у Наташки в шкафу.

Может и поймают кого, вот тогда-то она, Ритка, душу отведет – а, нечего несчастной Наташке мозги пудрить! Она ж, дура, влюбилась по уши! Кинет ее мужик, что делать тогда с ней, горемычной?

**

Собравшись на дело, Ритка ужинать не стала. Чего, спрашивается, продукты зазря переводить – у Наташки в шкафу кофе в термосе и пирожки с печенкой ее дожидаются. Все, в шкафу веселее сидеть будет.

Взяла Рита и фонарик, мощный такой, как прожектор – брат двоюродный после рыбалки однажды забыл, да все никак забрать не мог, времени не было.

Ритке в самый раз – в случае чего и вора спугнуть можно и по башке приголубить. Тяжелый фонарь оказался, зараза!

Нарядилась девушка, словно на пробежку – в темные спортивные штаны и майку. Замерзнуть она не боялась – Наташка не жадная, одеяло выделит, а бегать за чужаком в штанах все сподручней, чем в юбке.

Почему-то думалось Ритке, что дурит Наташку кто-то из знакомых им парней. Поспорили сволочи на девушку, а теперь развлекаются, а то, что красавец синеглазый к ней является – Наташка и сама выдумать могла. С воображением у нее все нормально, много книжек читает, грамотная.

Одно только противоречило Риткиным выводам – внезапное преображение подруги. Просто так, без усилий, не похудеешь, а Наташка себе ни в чем не отказывала – и борщ, и курочка, и котлетки…

Чудеса, да и только.

Подруга Ритку встретила неласково, лицо было хмурым и неприветливым, а, атласный пеньюар, цвета чайной розы – новым и необмятым. Мялась Наташка и злилась, сон свой любознательный вспугнуть опасалась, радость нечаянную.

Уже и жалела об откровениях утренних, да поздно – Ритку и танком не остановишь, коль ей в голову что-то втемяшилось.

- Может, домой пойдешь? – спросила она Ритку – я сама тут, как-нибудь.

- Самой тебе, кто-нибудь как-нибудь по башке глупой даст и проломит ее, доверчивая ты моя –буркнула Ритка, с сомнением осматривая шкаф. Что-то, в сравнении с утрешними видами, сей предмет мебели показался ей маловатым.

- С тобой, можно подумать, не проломит – продолжала сомневаться подруга – Тоже мне, солдат Джейн из российской глубинки!

Ритка, вместо ответа, задвинула дверцы шкафа и удобно пристроилась, расправив мягкое одеяло.

Вид Наташки в атласном пеньюаре, цвета чайной розы, потряс ее воображение – подруга действительно не шутила и к свиданию готовилась по-настоящему: и волосы распустила, и духами побрызгаться не забыла.

Потянулись долгие часы ожидания – Наташка несколько раз окликала подругу, сопела и шумно возилась, елозя попой по широкой кровати.

Ритка отмалчивалась, не желая портить эксперимент и раньше времени озвучивать свое присутствие.

В шкафу оказалось душно и скучно, вкусно пахло пирожками.

Ритка сжевала парочку и все – кусок в горло не лез, волновалась сильно, по коже мурашки скакали, здоровенные, как тараканы на кухне у нерадивой хозяйки.

Наконец-то, Наташка затихла и Ритка услышала ее сонное сопение. Девушка слегка сдвинула створку шкафа и огляделась.

Хороший шкаф был у Наташки – просторный, широкий, шкаф-купе, не шкаф, а мечта! Ритке в нем было комфортно, даже ноги не затекли.

Огромная луна нагло заглядывала в окно, стыдливо прикрытое светлым тюлем, ветка ближайшего дерева слегка царапала по стеклу, занудливо и надоедливо.

Близилась полночь и Ритка отчаянно завидовала, мирно спящей Наташке – спать спокойно в подобной ситуации мог лишь человек с абсолютно чистой совестью.

Караульщица сладко зевнула, выглядывая в щелочку, просто так, для очистки совести – ясно ведь, что все подружкины россказни о мужике, всего лишь бред ее больного воображения и неудовлетворенного женского либидо, как…

За окном негромко ухнуло и по темному небу, точно россыпью