– Марсела! – позвала женщина знакомым певучим голосом. Ее каблуки достигали шести дюймов, и, вероятно, поэтому она сидела, придерживая подол темно-красного платья. Идеальный цвет – Грейс была блондинкой, а платье выделялось на белой коже, точно кровь.
– Тебя прогнали? – спросила Тереза, тоже сидя и потягивая выпивку.
– Боже, – ответила Марсела, – мне было до зевоты скучно.
– Слишком много разговоров о делах, – сказала Бетани, звякнув браслетами на запястье. У нее больше красоты, чем мозгов, не в первый раз подумала Марсела.
– Они могут считать себя королями, – сказала Грейс, – но мы – сила, стоящая за троном.
Где-то рядом зазвенел смех.
В другом углу крыши стояла другая группа женщин на более высоких каблуках и в более коротких платьях. Подруги. Вторые и третьи жены. Обновленные модели, сказала бы Грейс.
– Как там Маркус? – спросила Бетани. – Надеюсь, ты ему спуску не даешь.
– О, он никогда мне не изменит, – заверила Марсела, отпивая шампанского.
– Почему ты так уверена? – поинтересовалась Тереза.
Марсела поймала взгляд мужа и отсалютовала ему бокалом.
– Он знает, что я убью его, если он только попробует.
* * *– Хорошая ночь? – спросила Марсела позже, когда машина отъехала от вечеринки.
Маркус бурлил энергией.
– Все прошло без сучка. Или без сучек. – Он усмехнулся своей шутке. Марсела его не поддержала. – Походу, я ему понравился. Он сказал, что позвонит мне утром. Что-то новое. Большое. – Он притянул ее ближе. – Ты была права.
– Я всегда права, – рассеянно ответила Марсела, глядя в окно. – Давай останемся в городе сегодня вечером.
– Хорошая идея, – сказал Маркус. Он постучал в перегородку, дал водителю адрес «Хайтс» и велел тому поторопиться. А потом сел и прижался к ней. – Они глаз от тебя оторвать не могли. Я их не виню. Я тоже не мог.
– Не здесь, – сказала она, пытаясь изобразить игривость. – Ты испортишь мне платье.
– Да хрен с ним, с платьем, – выдохнул он ей на ухо. – Я тебя хочу.
Но Марсела его оттолкнула.
– В чем дело? – спросил Маркус.
Марсела перевела на него взгляд:
– «Моя жена специалист по бизнесу»?
Он закатил глаза:
– Марс.
– «Дай мужчинам поговорить»?
– Да ладно тебе.
– Ты выставил меня дурой.
Он издал звук, слишком похожий на смех.
– Тебе не кажется, что ты чересчур остро реагируешь?
Марсела стиснула зубы.
– Тебе очень повезло, что я не отреагировала там.
Маркус скривился:
– Тебе это не идет, Марс.
Машина остановилась перед «Хайтс», и Марсела подавила желание выскочить пулей. Она открыла дверь, спокойно вышла и принялась разглаживать золотые чешуйки на своем платье, ожидая, пока Маркус обойдет машину.
– Добрый вечер, – сказал консьерж. – Хорошая ночь?
– Безупречная, – ответила Марсела, бодро шагая в лифт. Маркус следовал за ней. Он подождал, пока двери не закроются, затем вздохнул и покачал головой.
– Ты знаешь, какие они, эти парни, – пробормотал он. – Старая гвардия. Старые деньги. Старые ценности. Ты сама этого хотела. Сама меня подталкивала.
– Вместе, – огрызнулась Марсела. – Я хотела, чтобы мы сделали это вместе. – Он попытался вставить слово, но она ему не позволила: – Я не гребаное пальто, Маркус. Нельзя бросать меня у двери.
Лифт остановился, и она вышла в коридор, стуча каблуками по мраморному полу. Марсела подошла к их двери, но Маркус схватил ее за руку и прижал спиной к дереву. Обычно Марсела завелась бы от такого бурного проявления силы, выгнулась бы навстречу. Но сегодня она была не в настроении.
«Дай мужчинам поговорить».
– Марсела.
Этот смех. Покровительственные улыбочки.
– Марсела, – повторил Маркус, поворачивая ее лицо к себе. Посмотрел ей в глаза. А потом она увидела – или, может, просто хотела увидеть – там, в темно-синих глубинах. Проблеск Маркуса, которого она встретила, молодого, голодного и безумно в нее влюбленного. Маркуса, который хотел ее, нуждался в ней.
Он склонился к самым ее губам.
– Куда я иду, идешь и ты, – сказал Маркус. – Мы вместе. Шаг за шагом.
Марсела хотела поверить ему, очень хотела, потому что была не готова отпускать мужа, не собиралась терять его, терять все, что построила.
Кажется, они никогда не осознают.
Мы сила, стоящая за троном.
Марсела наклонилась и поцеловала мужа долго, медленно и глубоко.
– Покажи мне, – сказала она, заводя его в дом.
VIЧетыре недели назадПригород МеритаМаркус Андовер Риггинс всегда был человеком привычки.
Эспрессо утром, бурбон перед сном. Каждый понедельник после завтрака ему делали массаж, каждую среду на ланче нарезал круги в бассейне, а каждую ночь пятницы, не важно, в дождь или снег, от заката до рассвета он играл в покер. Все четыре или пять членов команды Тони Хатча еженедельно собирались у Сэма Макгуайра, поскольку Сэм был холост – или, по крайней мере, не был женат. У него была какая-то круговерть, новая девушка каждую неделю, и никто ни разу не задерживался.
У Сэма был хороший дом – все они жили в хороших домах, – но хозяин обладал дурной привычкой оставлять заднюю дверь незапертой вместо того, чтобы дать своей очередной девчонке ключ. Марсела сто раз его предупреждала, кто угодно мог войти прямо в дом. Но Сэм просто улыбнулся и сказал, мол, ни один мужчина не сунется к парню из команды Тони Хатча.
Возможно, но Марсела Риггинс не была мужчиной.
Поэтому вошла.
Задняя дверь вела на кухню, где Марсела обнаружила какую-то девушку, что согнулась пополам, выставила задницу, сунула голову в морозилку и рылась среди льда. Она качалась на слишком высоких каблуках, браслеты лязгали по морозилке, но первое, что заметила Марсела, было платье девушки. Темно-синий шелк с короткой волнистой юбкой – то самое, что больше года провисело в собственном шкафу Марселы в «Хайтс».
Девушка выпрямилась и повернулась, ее рот сложился в идеальный розовый круг.
Бетани.
Бетани, у которой сиськи больше, чем мозги.
Бетани, которая спрашивала о Маркусе каждый раз, как они встречались.
Бетани, которая выглядела как дешевая подделка Марселы в тех же бриллиантовых сережках, в украденном платье, которое, строго говоря, не было украдено, ведь квартиру в городе также держали и для нее.
Глаза Бетани расширились:
– Марсела?
– Ты всегда знал, – однажды спросила она Маркуса, расстегивая пуговицы на его окровавленной рубашке, – что у тебя есть все задатки убийцы?
– Нет, пока пистолет не попал в мою руку, – ответил муж. – Я думал, это будет трудно, но в тот момент все оказалось намного проще.
Он был прав.
Оказалось, что между уничтожением вещей и уничтожением людей имелась существенная разница.
Люди кричали.
Или, по крайней мере, пытались. Безусловно, Бетани могла бы, если бы Марсела не схватила ее за горло и не разрушила голосовые связки, прежде чем вырвалось что-либо, кроме короткого бесполезного вздоха.
И даже его люди в другой комнате могли бы услышать, если бы не смеялись так громко.
Это не заняло много времени.
В одну секунду рот Бетани открылся от удивления, а в следующую ее гладкая кожа сморщилась, лицо перекосилось в страшную маску, которая быстро спала, обнажив череп, а затем вовсе обратилась в пепел. Все, что осталось от Бетани, осыпалось на кухонный пол.
Все закончилось
