Спина девочки напряглась, когда она подняла голову, глядя вперед, но в такую плохую погоду на реке никого не было, кроме их лодки, и, когда плечи девочки печально опустились, Рита почувствовала всю горечь ее разочарования.

– Что она там высматривает? – спросила она.

Хелена пожала плечами:

– Она всегда очень интересовалась рекой. Дай ей волю, будет торчать у воды с утра до вечера. В ее годы я была такой же. Это у нас в крови.

Она не ответила прямо на вопрос Риты, но в этом не было умысла. Хотя Хелена постоянно и очень пристально смотрела на девочку, у Риты сложилось впечатление, что в некотором смысле она не видит ее по-настоящему. Она видела в ней Амелию, свою Амелию, потому что испытывала в этом настоятельную потребность. А Рита замечала немало странностей и в самой девочке. В частности, ей казалось ненормальным, что маленький ребенок совсем не просится на руки к родителям, чтобы те его приласкали. Такое поведение также вызывало вопросы, однако сейчас она попыталась отвлечься, сменив тему:

– Все еще неизвестно, где она была все это время?

– Главное, что теперь она здесь. И это все, что имеет значение.

Рита сделала еще одну попытку:

– Есть новости о похитителях?

– Никаких.

– А замки на окнах – с ними вы чувствуете себя в безопасности?

– Мне по-прежнему кажется, что кто-то за нами следит.

– Помните, я рассказывала вам о человеке, который на меня напал? Который спрашивал, может ли девочка говорить и каковы прогнозы врачей?

– Вы видели его снова?

– Нет. Но его заинтересованность в том, чтобы она не заговорила в течение ближайших шести месяцев, заставляет думать, что к тому времени он еще объявится.

– То есть в летнее солнцестояние.

– Да. Расскажите мне о няне, которая была у Амелии в те дни… Что с ней произошло потом?

– Для Руби стало хорошей новостью возвращение Амелии. После того случая ей было трудно устроиться на работу. Слишком много ходило гнусных сплетен.

– Полагаю, люди считали ее причастной к похищению? Потому что ее не оказалось дома в тот самый час?

– Да, но…

Хелена прекратила грести. Рита уже порядком устала и была рада передышке. Они позволили течению нести лодку; Хелена лишь подравнивала ее легкими гребками.

– Руби лучшая няня из всех мне известных, – сказала она. – Ей было всего шестнадцать, когда мы ее наняли, но у нее было много младших братьев и сестер, так что возиться с малышней она умела. И она любила Амелию. Вы бы видели их вместе!

– Но почему она покинула дом той ночью?

– Она не дала никаких вразумительных объяснений. Вот потому-то люди и решили, что она была связана с похитителями, но это глупости. Я знаю, что она никогда бы не навредила Амелии.

– У нее был ухажер?

– В ту пору не было. Она тешилась теми же мечтами, что и большинство девчонок ее возраста. О встрече с прекрасным принцем, ухаживаниях, замужестве, собственной семье. Но все это ей виделось лишь в перспективе. Я знаю, что она откладывала деньги на будущее, как поступают благоразумные девушки, но в настоящем у нее ничего такого не было.

– А может, у нее имелся тайный поклонник? Какой-нибудь мерзавец-обольститель, о котором она никому не рассказывала?

– Нет, она не из таких.

– Расскажите мне, как все случилось.

Рита выслушала рассказ Хелены о событиях той ночи. Периодически голос ее начинал напряженно звенеть, и тогда она брала паузу – чтобы посмотреть на девочку, как догадалась Рита, – и возобновляла рассказ уже более мягким тоном, успокоенная присутствием ребенка, неожиданно вернувшегося к ней из ниоткуда.

Когда она дошла до момента возвращения Руби, Рита ее прервала:

– Значит, она вернулась из сада? И чем она объяснила свое отсутствие?

– По ее словам, она просто вышла прогуляться. Полицейские увели ее в кабинет Энтони и там допрашивали несколько часов. Какие могут быть прогулки в такой холод? Почему среди ночи? И почему как раз в то время, когда вокруг шныряют речные цыгане? Они донимали ее все новыми вопросами. Они ее запугивали. Она плакала, а полисмены на нее орали, но никаких других ответов не добились. Она вышла из дома прогуляться, твердила Руби. Просто так, без всякой причины.

– И вы ей верите?

– А разве нам самим не случается иногда делать что-то неожиданное? Разве мы порой не изменяем своим привычкам в поисках какой-то новизны? В шестнадцать лет мы слишком молоды, чтобы разобраться в самих себе, – и если девчонке вдруг взбредет в голову среди ночи выйти на прогулку, почему бы нет? В ее годы я могла отправиться на реку в любое время суток, зимой или летом. И это не считалось дурным поступком. Разумеется, будь Руби лживой или порочной девицей, мое отношение к этому было бы иным, но в ней нет ни капельки фальши. Если я, мама Амелии, ей верю, то почему отказываются верить другие?

«Потому что они хотят услышать что-то более похожее на правду», – подумала Рита.

– А когда следствие остановилось на версии с речными цыганами, они забыли о Руби и ее ночной прогулке, – продолжила Хелена. – Надеюсь, и все прочие поступят так же. Бедная девочка.

Первые дождевые капли упали на поверхность реки, и обе женщины посмотрели вверх. Тучи собирались вновь.

– Не пора ли нам возвращаться?

Они еще колебались, но, когда новая полоса дождя, уже более сильного, взбудоражила воду вокруг, поспешили развернуть лодку.

Против течения плыть было гораздо труднее. А дождь после нескольких пробных попыток зарядил уже всерьез, и Рита почувствовала, как быстро намокает платье на плечах и спине. Вода стекала с волос и попадала в глаза. Влажные ладони саднило, и она полностью сосредоточилась на том, чтобы поддерживать темп Хелены, которая явно могла прибавить, будь у нее напарник посильнее.

Наконец крик Хелены оповестил о том, что цель близка. Они подплывали к пристани, и Рита смогла на секунду отпустить весло, чтобы смахнуть с лица влагу. И когда ее зрение прояснилось, вдруг уловила какое-то движение в кустах на противоположном берегу.

– За нами следят, – сказала она Хелене. – В тех кустах кто-то прячется. Нет, сейчас не смотрите в ту сторону. Давайте сделаем так…

В лодочном домике Хелена высадила девочку и следом за ней поднялась на причал, после чего обе под дождем помчались к пришвартованному неподалеку «Коллодиону». А Рита вернулась в лодку и отчалила снова, держа курс поперек реки. Она устала и продвигалась медленно, но, если бы кто-то на том берегу попытался убежать, ему пришлось бы выбраться из кустов на открытое место.

На другой стороне никаких причальных мест не было. Рита загнала лодку в камыши и кое-как выбралась на берег. Запачканный подол ее уже не волновал – так или иначе она уже вся промокла. Без промедления она направилась