Увы, радость длилась недолго. Агнета поначалу приняла его ухаживания из-за совершенной невинности. В двадцать девять лет жизнь проходила мимо нее. Поскольку корнуольцы называют таких полоумными, родители следили за ней гораздо пристальней, нежели за ее сестрами. Все отрочество и первые годы после двадцати компанию ей составляла служанка, поэтому даже если у Агнеты и возникали естественные для девушки желания взбунтоваться, то у нее попросту не было такой возможности. Она была довольно привлекательна. Гладкие блестящие волосы, испуганные карие глаза и темная кожа делали ее похожей на метиску.

В семье ходила легенда, что когда Эдвард Тренеглос поселился здесь несколько веков назад, он привез с собой креолку. Если это правда, то легкий след ее крови продолжал гулять в потомках, что подтверждалось несколькими портретами, висящими в главном зале.

Валентин, получив удовлетворение, поглаживал узкую смуглую спину, а Агнета хихикала. Валентин знал, что она ждет новой встречи, и он тоже был к этому готов, но чувство насыщения говорило о том, что интрижка близится к завершению. Но не подошла к концу, поскольку на примете пока никого не появилось. Вот бы еще Агнета прекратила без конца хихикать.

Она перевернулась на спину и скрестила руки, прикрыв прекрасную грудь.

— Ты любишь Нету?

Через несколько секунд он кивнул.

— Кажется, да. Маленькую толику.

Ее пухлые губы приоткрылись, обнажив неровные зубы.

— Нета хочет знать, а маленькая толика — это сколько?

Он ущипнул ее за нос.

— Нета должна знать, что неправильно задавать слишком много вопросов.

— А что правильно?

— Уж точно не то, чем мы сейчас заняты.

— Когда Вэлли снова меня навестит?

— Еще не знаю. Я строю в в Фалмуте новый корабль — люггер, небольшое двухмачтовое судно. Ты понимаешь?

— Вверх и вниз, вверх и вниз. Ага.

— Так вот. Он уже готов, и теперь я собираюсь принять строительство, взяв с собой троих знакомых, а затем нужно будет перегнать его из Фалмута в Падстоу. Завтра, скорее всего, или во вторник.

— Чего?

Валентин повторил свое сообщение, только медленно.

— Так что несколько дней меня не будет.

Нестройный ряд зубов исчез.

— Так ты вернешься?

— Ну конечно!

— Ты сейчас же вернешься?

— Скоро!

— Мама и папа тоже сейчас вернутся!

— В смысле? Ты же говорила — завтра?

— Все правильно. Завтра, в воскресенье!

— Воскресенье сегодня!

— Да? Ну, тогда, наверное, в понедельник. Может быть, мама сказала «понедельник»...

Валентин прислушался. В доме стояла гробовая тишина. Конечно, он часто бывал здесь в присутствии всей семьи. Но если они вернутся этим вечером, то Рут, естественно, поднимется наверх, чтобы увидеть дочь. Он посмотрел на дверь. Она была из цельного дуба, и он сам повернул огромный ключ. Ну что ж. Элемент риска добавляет удовольствия к любому развлечению!

— Агнета...

— Что, Вэлли?

— Если я вечером снова займусь с тобой делом, то не хочу, чтобы ты громко кричала.

— Нета хочет покричать!

— Но ты же знаешь, я же говорил!..

— Они подумают, что Нета спит. Она часто кричит во сне.

— Агнета, сейчас только восемь часов. Ты не должна быть в постели в восемь часов. Если начнешь кричать, кто-нибудь придет сюда и примется стучать в дверь, решив, что у тебя очередной... в общем, что тебе нехорошо.

— Ты запер дверь! — хихикнула она. — Агнета скажет им, чтоб уходили!

Дождь барабанил по окнам. Поездка домой выйдет унылой. Лошадь Валентин спрятал неподалеку в роще, так что вряд ли получится добраться до дома через утесы и пляж. И почему ему так не повезло? Дома его встретит хмурая супруга. Отпустит ли его Агнета? Самое сложное в любой интрижке — это когда начинаются слезы, злость, упреки. В этом случае хватит и его отсутствия. Их дома разделяет больше шести миль. И правда, удачная мысль с новым кораблем — отличная причина оправдать свое отсутствие. Он глядел на Агнету и раздумывал, будет проще или, наоборот, сложнее отделаться от Агнеты из-за ее примитивности. Скорее всего, второе. Может, он еще какое-то время развлечется с ней, просто станет все реже ее навещать. Не хотелось разбивать девичье сердечко.