- Соседка?..- не понял Степа.

- Ну да, соседка. Борис Тимофеевич живет… жил этажом выше.

- Я что же, этажом ошибся? – догадался Степа.

Я кивнула.

Степа посидел еще немного, а потом тихо сказал:

- А я племянник его. Из Астрахани приехал на каникулы. Письмо получил с приглашением…

И он зачем-то вытащил из кармана джинсов мятый конверт и показал его мне. Потом поднял на меня глаза и растерянно проговорил:

- Нам почему-то никто не сообщил ничего… А что же теперь делать-то?..

- А ключ у тебя есть? – поинтересовалась я.

- Есть, - кивнул Степа, - мама дала на всякий случай…

- Тогда пойдем наверх и посмотрим, что к чему, - решила я, с тоской глянув на стопку дисков на полке.

- Пойдем! – оживился Степа и взялся за чемодан.

Мы поднялись на двенадцатый этаж, где жил Борис Тимофеевич.

С того единственного посещения его квартиры несколько лет назад, я ни разу больше не ступала на двенадцатый этаж.

Увидев дверь антиквара, я испытала необычное ощущение, что мне опять семь лет, и я стою с огромным блюдом с блинами, еле дотягиваясь до кнопки звонка. С ностальгическим чувством я оглядела дверь, обитую темно-красной, кое-где потертой, кожей и дверную ручку в виде головы льва. Помнится, в детстве она меня так восхитила, что перед тем, как позвонить, я минут пять с восторгом взирала на нее.

Я и сейчас смотрела на эту дверь завороженно, так, как будто она пропадала куда-то на долгих двенадцать лет, и вдруг опять возникла из давно ушедшего времени, но Степа, прервав мои сентиментальные воспоминания, вынул из кармана чемодана ключ, открыл дверь и вошел в квартиру.

Через мгновение оттуда высунулась его рука и втащила меня внутрь.

…Надо же, у нас с Борисом Тимофеевичем совершенно одинаковые квартиры, однако такое ощущение, что его жилище намного больше и запутаннее, если так можно выразиться. Очень много каких-то закутков, переходов, укромных местечек, созданных нагромождением старинных вещей.

И странное чувство – квартира кажется мне знакомой. Как будто я бывала здесь раньше. И бывала часто…

Хотя на самом деле я была здесь всего один раз.

Двенадцать лет назад.

- Иди сюда! – скомандовал Степа из кухни.

Я оторвалась от рассматривания полотна батика с надписью «Гармония», висящего на стене, вошла в светлую просторную кухню и увидела на круглом столе две чашечки чая.

- Устал, как собака! – пожаловался племянник хозяина, усевшись на табурет. – Три дня в поезде трясся!.. И есть охота, сил нет!

В ту же секунду из чемодана были явлены несколько бутербродов с колбасой.

- Присоединяйся, - пригласил Степан.

Я не заставила себя ждать и тут же присоединилась, с удивлением оглядывая помещение.

Круглый стол, цветущая ярко-красная герань на подоконнике, рядом какие-то пузырьки с лекарствами…

И почему-то мне кажется, что я знаю надпись на одном из пузырьков…

В голове невесть откуда вдруг всплыло замысловатое название.

Эфедрин.

Из-за облака выплыло яркое солнце, и свет его ударил прямо в лицо Степе. Тот недовольно сощурился и, держа в руке надкусанный бутерброд, потянулся к занавеске, задернул ее и попутно взглянул на тот самый пузырек.

- Наверно, у дяди Бори с легкими плохо было, - печально сказал он и добавил. – Эфедрин – это ведь от легких?

- От легких… - голосом, отчего-то ставшим бесцветным, как тень, подтвердила я.

Степа одним глотком допил чай и, не дождавшись, пока я покончу с ленчем, встал с табурета и вышел из кухни.

- Иди сюда! – вновь раздался из комнаты его повелительный голос.

Мне это не понравилось. Чего это ради я буду гоняться за ним туда-сюда?..

Невзирая на призыв, я продолжила спокойно жевать бутерброд.

Не дождавшись моего прихода, Степа вернулся сам. Лицо у него было озабоченное.

- Ты чего? – спросила я, прихлебывая чай.

Степа подошел к окну и встал ко мне спиной.

- Это все так неожиданно… - произнес он, глядя вниз с двенадцатого этажа. – Ехал к дяде, и тут такое… И назад не вернешься уже – мать меня нарочно спровадила, чтоб гостей принять, подругу с семьей, из Германии… Мою комнату таким образом им освободила…

Степа повернулся от окна, и по выражению его лица я поняла, что он принимает какое-то решение.

- Даша… - наконец, начал он и искоса посмотрел на меня.

Я вопросительно уставилась на него.

- Понимаешь, такое дело… - и опять запнулся.

- Ну какое дело? – поторопила я.

- Он же тут лежал… дядя Боря… - сбивчиво продолжил племянник, - ну, в гробу…

Я все еще никак не могла понять, чего он от меня хочет.

- И мне как-то страшновато тут ночевать одному… Ты не подумай, что я трус, просто… просто… В общем, я не смогу спать, если в квартире больше никого не будет. Может быть, ты…

Степа замолчал и посмотрел на меня.

Хотя фразу он не закончил, суть я уловила.

Предложение застигло меня врасплох, учитывая, что знакома с парнем я была примерно полчаса.

- Ты не бойся, - вдруг добавил он, - я тебя не трону.

Тон его показался мне снисходительным.

«Тоже мне, мачо!» - подумала я.

- Да вот еще, испугалась! – я посмотрела на Степу свысока. – Малолетку какого-то…

Тот неожиданно обиделся. Он покраснел, как рак, и выдал:

- Сама-то кто? Подумаешь, принцесса!..

Мог бы быть и повежливее, все-таки я трачу на него свое время, вместо того, чтобы слушать прекрасную классическую музыку!..

Я отставила пустую чашку в сторону.

- Спасибо за чай. Кажется, я загостилась у Бориса Тимофеевича… - холодно произнесла я и пошла к выходу.

Видимо, гордость не позволила Степану броситься за мной с извинениями, и я беспрепятственно вышла на лестничную площадку и спустилась на свой этаж.

- Вы из девяносто второй? – окликнул меня чей-то голос, когда я ковыряла ключом в замочной скважине собственной двери.

Я обернулась и увидела худую черноволосую женщину с узким лицом и глубоко посаженными глазами.

- Да, - подтвердила я, с любопытством глядя на бумажку в ее руке.

Женщина заглянула в бумажку.

- Буранюк Дарья Игоревна?

Я кивнула, ощутив неясное волнение.

- Вам извещение на посылку.

И она сунула мне в руку извещение, на мгновение коснувшись ладони липкими пальцами.

- А… - удивленно начала было я, но странная посланница уже исчезла в открывшейся кабине лифта.

Проводив ее глазами, я заглянула в бумажку. «Получатель - Буранюк Дарья Игоревна. Извещение на посылку». И больше ничего – ни обратного адреса, ни имени отправителя.

Чудно как-то… Раньше я никогда не получала посылок. Может, какая-нибудь дурацкая реклама?..

Ладно, зайду за ней как-нибудь на днях, по пути.

Я, наконец, открыла дверь и, все еще сердясь на Степу, очутилась в квартире.

Положила на тумбу извещение и тут же забыла о нем, продолжая дуться на обидчивого парня.

Ну ладно, если я (я