«Вниз!» — скомандовала она.
И я поняла, что руки меня не слушаются. Ноги тоже больше не слушаются, а покорно несут к перилам, хотя все внутри сжимается от осознания того, что должно случиться. Я знала, что за дверьми стоят вальцгарды, но не могла произнести ни слова, не могла позвать на помощь, не могла открыть рта.
Отложенный приказ — так, кажется, это называл Рэйнар.
Именно этот приказ сейчас толкал меня вперед, заставляя взбираться на балконное ограждение. Перед глазами мельтешили огни, я уже знала, что сейчас произойдет, и тщетно пыталась остановиться. Тщетно, потому что искаженное яростью лицо Мелоры снова возникало перед глазами, губы беззвучно шевелились.
«Вниз».
Я шагнула и полетела в темноту, раскрывающуюся передо мной бездной. Только сейчас поняла, что приказ выполнен и я снова могу управлять телом, поэтому закричала. Отчаянно, во всю силу легких, понимая, что на этот раз никто меня не спасет и за падением неизбежно последует удар.
— Танни!
Меня тряхнуло прямо в воздухе, в этой непроглядной тьме, перевернуло, швырнуло в сторону, и я забилась, пытаясь ухватиться хоть за что-то в стремительно ускользающей высоте.
— Танни, дракона твоего, Ладэ! Да проснись же!
Удар действительно последовал, только не такой, какого я ждала. Меня впечатало в стену, которая почему-то оказалась горячей и не такой жесткой, как должна быть, а потом еще раз тряхнуло изо всех сил. Только после этого я поняла, что стена с какой-то радости держит меня руками, а еще от нее подозрительно пахнет горчинкой кофе и сигаретами. Широко распахнула глаза и обнаружила, что Гроу прижимает меня к себе, вглядываясь в лицо. И что между нами только преграда из покрывала.
— Какого набла… — взвизгнула я, отпрянув назад.
От неожиданности он меня отпустил, и я повалилась на подушки, как виаренок после первого неудачного полета.
Понемногу до меня доходило, что все это был сон, а вот что Гроу делает в моем номере, на моей, между прочим, постели, до меня никак дойти не могло.
— Ты что здесь делаешь?!
— Сижу, — сообщил он.
Режиссер и правда сидел, подогнув под себя ногу, с таким видом, словно это не моя кровать, а его. Хотя, если присмотреться… действительно его. Это был драконорежиссерский номер, мой отличался от него только зеркальной обстановкой. То есть диван точно должен был стоять у другой стены, а кровать — наоборот, на его месте.
— Что я здесь делаю?! — выпалила я, понимая, что в ток-шоу «Эсса Оригинальный Вопрос» мне путь заказан.
— Лежишь. — У него как-то подозрительно раздулись ноздри. — И не благодари.
— За что?
— За что?! За то, что ты чуть не кувыркнулась носом в камушки со скалы, Ладэ! — прорычал он, подавшись ко мне. — Ты в курсе, что тебе еле-еле сбили температуру в медпункте заповедника? В курсе, что такая температура может сделать с мозгами человека? Хотя, сдается мне, тебе это уже не страшно!
От такого заявления я очешуела, если не сказать больше.
— За своими мозгами следи! А то сдается мне, их тебе отморозило! — рыкнула я, выпрямляясь.
Совершенно забыв о том, что под одеялом ничего нет.
Вернее, есть я, но на мне ничего нет.
Гроу натурально залип. Точнее, его взгляд залип на моей груди на мгновение, но этого хватило, чтобы я снова вспыхнула. Похоже, с температурой в медпункте справились не до конца.
— Что, сисек никогда не видел? — поинтересовалась, подтягивая одеяло чуть ли не до подбородка и искренне желая драконорежиссеру провалиться хотя бы сквозь кровать. Хотя сейчас это грозило скорее мне, потому что под его взглядом я продолжала полыхать и запросто могла прожечь голой пятой точкой дырку.
Голой.
Пятой.
Точкой.
Дракона. Твоего. За ногу.
— Кто меня раздевал?! — поинтересовалась я, сжимая края покрывала так, что они вот-вот готовы были треснуть.
— Тебе правду сказать или пощадить твое самолюбие? — поинтересовался он.
— Я тебя убью, — пообещала я. — Сейчас выберусь отсюда — и убью.
— Раздевал тебя я, — с наслаждением произнес этот драконогад. — Хотя сдается мне, ты бы предпочла Паршеррда.
На этом моя толерантность к двуногим ящерицам дала сбой, и я с рычанием бросилась на него, намереваясь по меньшей мере влепить пощечину, а по большей — доломать нос. Чтобы не мог так ехидно ухмыляться.
Гроу перехватил меня за запястья, глаза его снова полыхали. Такой звериной хищной силой, которая отдавалась в каждой клеточке моего тела жалящими искрами.
— Не любишь правду, Ладэ? — поинтересовался он.
— Не люблю двойные стандарты, — рыкнула я, чувствуя, что покрывало снова ползет вниз. Только на этот раз между мной и Гроу остается всего одна тоненькая рубашка.
— И в чем же, спрашивается, заключаются двойные стандарты?
— Я бы загнула пальцы, но не могу, — процедила ему в лицо. — Впрочем, могу перечислить так: тебе можно совать меня носом в дерьмо, а когда я делаю то же самое, получаю штраф. Тебе можно шляться со своей местрель Ледяная Задница Ферверна где угодно, а если я появлюсь на улице с Паршеррдом, получу штраф. Так вот, знаешь, что я тебе скажу?
Я выразительно улыбнулась и показала ему средние пальцы. С двух рук.
Даром что они до сих пор были в тисках его ладоней.
— Все сказала? — Зрачки Гроу располосовали радужки, и сила иртхана обожгла от груди до самой пятой точки.
Той, которая без ничего, ага.
— Не-а. Можешь меня штрафовать, можешь увольнять, но с твоей парой дружбы у меня не получится.
— Она мне не пара.
— Что? — переспросила я, потому что это был не совсем тот ответ, который я ждала.
— Она мне не пара, — повторил Гроу, глядя мне в глаза.
Дико и глубоко.
Меня жгло так, что дышать становилось нечем,
