Раз уж таиться нет нужды, можно нормально поужинать.

И я в полной мере оценила окорок собственного приготовления, квашеную капусту и холодную, но тем не менее вкусную пшеничную кашу. Вершиной моего пиршества стал купленный в кондитерской медово-ореховый пирог. Пальчики оближешь!

Вкусно и плотно поужинав – а на Севере иначе и нельзя, если не хочешь болеть, – я искупалась и легла спать.

Гадский сон не спешил ко мне, мысли невольно вертелись вокруг пьяного отчима. Марон неплохой человек, оступился лишь раз. Неужели совесть напоминает о бесчестии и он глушит воспоминания выпивкой?

Глава 2

Сделка

Серым утром я пила кофе, поджав под себя ноги в шерстяных чулках в оранжево-черную полоску, когда на кухню вошел отчим. Глаза налиты кровью, темно-русые волосы всклокачены, сам в мятой вчерашней одежде.

– Изольда, спаси… – просипел жалобно.

Я не умею исцелять, но устала об этом напоминать. Слишком сильно на Севере предубеждение о магичках боевых специальностей, и мои родные годами рассказывали знакомым, что учусь на целителя, хотя маги-защитники в таком же, если не большем, почете.

– Хорошо, я попробую. Садитесь.

Надавить на точки на висках, коротенькое заклинание и снова нажатие… Когда мужчина болезненно застонал, протянула ему большую кружку ароматного взвара, который приготовила заранее, не дожидаясь просьбы.

Понятно, что до настоящего целителя, который в один миг убирает интоксикацию организма и ее последствия, мне далеко, но пару штучек у старших боевиков, уважающих горячительные напитки, во время практики я подсмотрела.

Выпив взвар в несколько больших глотков, отчим счастливо вздохнул и искренне пожелал:

– Дай тебе боги, Изольда, здоровья и мужа хорошего!

Скептически усмехнулась – насмотревшись на поведение Йохана, замуж я уже не хотела. Нет, хватит с меня любви, сосредоточусь на работе.

– Завтракать будете?

– Спасибо, дочка, я откажусь, – ответил повеселевший мужчина.

Я же закусила губу – несколько раз просила так не называть меня. У него есть дочь, а у меня – отец, так зачем делать вид, что мы настоящая семья?

– Как хотите.

Отчим пил новую порцию взвара, а я жевала медовый пирог в неловкой тишине, которую вспугнул перезвон дверного колокольчика.

– Сиди, Изольда, я сам отворю! – резво сорвался с табурета отчим, как будто не у него только что раскалывалась голова.

Когда на кухню прошел худощавый мужчина в франтовском камзоле из темно-синего атласа, я удивилась. Это не та комната, где ждешь незнакомцев.

– Доброе утро, госпожа Изольда.

– Здравствуйте, – мрачно ответила я и пересела приличнее, одернув юбку и выпростав ноги.

Взгляд незнакомца успел бесстыдно измерить их длину, прежде чем я спрятала свои полосатые конечности под скатерть.

– Изольда, дочка, помоги и моему другу, – внезапно произнес отчим. – Мы вчера с господином Кастаносом сделку обмыли, немного не рассчитали сил.

– Простите?..

Он совсем обнаглел? Уже своих собутыльников тащит в дом, чтобы я лечила! Слабо заплатить целителю или обзавестись амулетом против похмелья? Кастанос выглядел как человек, который денег не считает, – я вычислила на нем целых три защитных артефакта и не слабых. Минуту. Кастанос?..

– Деточка, что тебе стоит подлечить господина Кастаноса? – залебезил отчим.

А я внимательнее пригляделась к его знакомому. Жгучий брюнет с бледной кожей, острым носом и тонкими губами, голубые глаза похожи на льдинки. Последнее сравнение принадлежало Хельге, и я вспомнила, о ком она так отзывалась. Кастор Кастанос, родственник какой-то шишки из военных, открыв мужской клуб, уже два года пытался подмять Вьюгу под себя. Вот только градоначальник здесь одновременно и хранитель крепости, а значит, истинной власти небоевой маг не дождется, каким бы большим ни оказался его кошелек.

Вздохнув, я поднялась со стула. Хельга, у которой Кастанос пытался выкупить трактир, говорила, что с таким типом лучше не ссориться. Что ж, избавлю и его от похмелья, мне не жаль капельки силы.

– Прошу, присядьте, мне нужно прикоснуться к вашим вискам.

К удивлению, он беспрекословно послушался, и вскоре я поняла почему.

Нажимая на нужные точки, чуть не вонзила в них ногти, когда заметила, что Кастанос уставился на мою грудь, которую подчеркивал тонкий свитер.

Знаю, что такова мужская природа – пялиться туда, куда не следует, но можно же потерпеть, пока я лечу! Хоть бы вид сделал, что приличный человек.

Неприятный, наглый тип, но Хельга права: с таким лучше не ругаться. Интересно, что связывает хозяина мужского клуба, фактически притона, и главу артели добытчиков пушнины?

Поспешно закончив излечение, я отошла к печи. Демонстративно повернувшись к гостю спиной, поставила вариться еще одну чашку кофе, без которой не взбодрюсь после беспокойной ночи.

– У твоей дочери слабый дар, Ханс, – заявил Кастанос нагло. – Затылок все еще болит.

Я не целительница и не дочь Марона! Вспыхнув от гнева, развернулась к бледнокожему брюнету.

– Вообще-то я не…

– Она отлично знает другие заклинания, – перебил меня отчим, подобострастно глядя на гостя. – Я мог летом руки лишиться, когда ньйор откусил шмат, но Изольда остановила кровотечение и боль сняла. Спасла мне руку дочка.

Он еще что-то рассказывал, но я мысленно отстранилась, махнув на него рукой. Первый день на работе, как пройдет он? Еще интересно, что вчера обнаружил Ларс, когда проверял сторожки.

Поставив чашку на стол, открыла шкаф, чтобы достать вазочку с печеньем.

– Кофе ничего так варит, сойдет.

Резко обернувшись, удивленно уставилась на наглеца, пьющего мой напиток.

Может, я и не гостеприимна, раз сама не предложила, но и Кастанос нахал, каких поискать.

До выхода из дома осталось десять минут. Ругаться с деловым партнером отчима? Да ну его…

Смолчав и забрав печенье, я направилась к себе.

Закрывая дверь кухни, успела услышать смешок и снисходительное заявление:

– Что ж, Ханс Марон, я согласен на сделку.

Сделку? Отчим не только пьет, но и успевает дела проворачивать? Вот только я почему-то думала, что меха он уже продал все и обязанности главы артели тоже передал. Врал, выходит…

День пролетел незаметно.

Мы с Ларсом напоминали белок с провалами в памяти, которые в голодную зиму ищут, где разместили свои запасы. Нет, у нас была карта, которая показывала размещения сторожек за стеной Вьюги, просто мы не только меняли барахлящие, а кланялись каждому схрону, снова проверяя, не испорчен ли в нем артефакт. Не зря напрягались – нашли еще шесть неисправных. Удручающе плохой показатель. Спустись с гор нечисть посерьезнее, чем вчерашние летуны, вероятно, были бы жертвы.

Мастер Вран, наш непосредственный начальник, остановился у раздвоенной сосны и, сбросив с плеча на снег пухлую сумку, оперся всем весом на трость из ясеня.

– Ну что, желторотики, есть идеи, почему сторожки сломались?

Главный маг-защитник Вьюги называл Ларса, своего первого помощника, и меня, вчерашнюю студентку, одинаковыми обидными прозвищами: птенчики, цыплята, слепыши. Он постоянно подчеркивал, что нам до него далеко. И я согласна, только зачем обзываться?

– У всякого артефакта есть срок годности, пришло время и сторожкам ломаться. – Я загнула один палец, а за ним и второй. – Виновато возросшее возмущение в аномальных зонах, которое негативно сказывается на такого рода магических предметах.

Мастер Вран благодушно кивнул.

– Хорошие версии, Эйк, – похвалил он и тут же раскатал мои предположения в лепешку: – Только все сторожки я поменял в