– Слушай, давай пока не станем ничего ему рассказывать. Не хочется возвращаться в этот кошмар. Вдруг не поверит, как и ты вначале, еще потребует вернуться, чтобы самому все осмотреть…

– Конечно, не стоит, – только и успела сказать девочка, как биорд уже громко чихнул и сел, яростно потирая кулаками все четыре глаза поочередно. Потом заозирался в полном недоумении:

– Где это мы? Почему пешим ходом? Неужто вагонетка сломалась?

– Нет, – ответил я, старательно отворачивая лицо. – Просто мы уже доехали. Только вы никак не хотели просыпаться, пришлось нести.

– Доехали – куда? Обычно вагонетки курсируют между нашими селениями. А разве эта не должна была доставить нас в столицу?

Слишком много вопросов! На помощь мне пришла Иола:

– Нет, вагонетка прибыла на берег подземного озера, там был конец ее маршрута. Дальше мы увидели какой-то проход и пошли по нему.

– Да перестаньте, наверняка баловались с рычагом, слишком разогнались и сошли с рельсов, – засмеялся биорд, напрочь забыв, что сам на этом рычаге и уснул.

Мы не стали спорить.

Тер-Андроль молча отобрал у Иолы суму с продуктами, меня хлопнул по плечу – и путь продолжился.

Дорога уходила все ниже и ниже. Что-то слишком долго мы шли, те туннели, которые нам встречались в Нижнем мире раньше, были в разы короче.

– Мне все время кажется, что мы сейчас выйдем на какую-нибудь станцию питерского метро, – сказал я Иоле.

Она вымученно улыбнулась:

– Что ты, Алеша, мы давно уже ниже самых глубоких станций. Лично я начинаю размышлять о земном ядре.

Биорд тут же спросил, что такое метро, и часть пути прошла в отвлеченной беседе. А потом я увидел далеко впереди пятно непривычно зеленоватого света, и еще через четверть часа мы наконец выбрались из узкого пространства в какую-то огромную мрачную пещеру.

Везде, куда ни бросишь взгляд, был лес, точнее сказать, джунгли. Невысокие акации, пальмы со стволами, перевитыми лианами, кустарники, густой паркий воздух. Небо здесь было какое-то другое, очень тусклое и бутылочного цвета. Воздух звенел от криков невидимых птиц, стрекота и гудения.

– Где это мы? – поразился я.

И немедленно получил ответ от биорда:

– На нижнем уровне, в Заповеднике, ясное дело. Здесь собраны все представители флоры и фауны, которых нам удалось сохранить или восстановить. Отличное место, я здесь в детстве раз пять бывал.

Он бодрой походкой направился куда-то в глубь зарослей.

– А опасные животные тут есть? – спросил я вслед, чтобы знать, к чему готовиться.

– Конечно, полно, и птиц, и даже растений. Но беспокоиться не о чем.

– Почему это? – не вполне поверила Иола, тревожно озираясь.

Вместо ответа биорд жестами подозвал нас и потыкал пальцем себе под ноги. Тропа шириной в два метра была выложена плоскими желтыми камнями, а по краям отмечена ярко-красными, круглыми, похожими на спелые гранаты. И ответил:

– Эти тропы защищены с боков и сверху ультразвуковой границей, животным и птицам ее не пересечь. Так же отделены хищные твари от безобидных, мы ведь не хотим становиться свидетелями жестоких расправ. Обычно семьи с детишками приезжают сюда на целый день и замечательно проводят время.

– А почему сейчас тут никого нет? – спросил я.

– Да потому что сейчас ночь. Небо здесь никогда до конца не гаснет, многие животные пугаются абсолютной темноты.

– Ладно, как отсюда выбраться? – напряженным голосом задала главный вопрос Иола.

– Ну, наверх идут лифты, правда, ночью они не работают. Мы можем выйти к ним и дождаться утра, – ответил Тер-Андроль.

Судя по его сияющему лицу, он пребывал в эйфории, узнавая места, которые посещал в детстве, до ухода его семьи в Черные Пещеры. Не дождавшись нашего ответа, биорд резво припустил по тропе, мы устало потянулись следом.

На одной из полян я разглядел целое семейство каких-то животных, напоминающих наших носорогов, но покрытых густой шерстью и с рогом наподобие сабли, в другом месте мы своим появлением потревожили стаю больших птиц, похожих на голубей, только в десятки раз больше, дремавших на земле под прикрытием развесистых лопухов. Проснувшись, они не спешили убегать, а с почтительным интересом рассматривали нас и издавали горловые звуки, похожие на приветствие.

– Смотри, это же додо, – толкнула меня в бок Иола. – Какие милахи!

Я был рад, что она немного отвлеклась от тяжелых мыслей.

Желтая тропа вдруг раздвоилась, огибая овальную полянку с кострищем, запасами каменного и деревянного топлива и бьющим из-под земли фонтанчиком. Биорд вслух предположил, что именно на этом месте для семейного отдыха мы могли бы подождать до утра. И при этом протяжно зевнул – подозреваю, все еще не до конца справился с действием снотворного. Впрочем, мы не возражали против отдыха: слишком непростой выдался денек. Обрадованный нашим решением, Тер-Андроль немедленно занялся разведением костра, а когда тот запылал, принялся потрошить суму с циклопьими гостинцами. Меня даже замутило от этого зрелища, – и я отошел по тропе в сторону, разглядывая подошедшего к самой красной линии любопытного зверька, похожего на кенгуру размером с зайца.

Иола почти сразу догнала меня, бросив испытующий взгляд назад, проговорила шепотом:

– Алеша, я собираюсь рассказать ему правду. Лучше сделать это до ужина, как думаешь?

– Зачем? – от души изумился я. – Пусть себе живет спокойно. Иол, завтра на рассвете мы с ним расстанемся, да кому нужна такая правда?!

Но взгляд Иоланты тут же сделался колючим, глаза недобро сузились:

– Ты сам себя со стороны слышишь? Правда нужна всегда и всем! Он собирается потом вернуться в Черные Пещеры, вот пусть и расскажет там, что на самом деле творится. Это посерьезней ощущений старого тубабота, после такого никто не станет зазря рисковать!

И зашагала обратно к весело пылающему костерку. Я знал, что она все сделает по-своему, поэтому не торопился возвращаться, наоборот, уходил по тропе все дальше и даже бурчал себе под нос какой-то детский стишок, чтобы мой острый слух не поймал отголосок чудовищного рассказа.

Поначалу все было тихо, но потом я услышал истошный вопль и бросился назад к костру. Биорд стоял там во весь рост, грудь его судорожно вздымалась, из нее вырывался свирепый клекот. Кудри на голове встали дыбом, все четыре глаза пылали гневом. Скорчившись у огня, Иола еще пыталась что-то ему говорить, но ее слова заглушил возмущенный крик Тер-Андроля:

– Гнусное вранье, цели которого мне пока не ведомы! Вы, дети испорченного мира, из которого нас изгнали, все видите своим искаженным взглядом! Мы же с детства воспитаны в строгом убеждении: кто убивает человека – убивает целый мир!

– Послушайте, Тер-Андроль, мы все проверили… – попробовал я вмешаться.

Но биорд лишь бросил на меня взбешенный взгляд – и начал сдирать с себя рубашку. Через мгновение она полетела в костер. Потом он рванул руками вверх и вниз, и моментально свисавшие бахромой отростки кожи наполнились воздухом, превращаясь в крылья. С отрывистым клекотом Тер-Андроль