– Не знаю, но он придет. Еще вчера вечером Кардан говорил мне, что сожалеет о ваших потерях и хочет поговорить с тобой.

– Мы оба знаем, кто стоит за этим нападением, – произносит Ройбен. – Принц Балекин винит меня в том, что я бросил свое влияние на чашу весов в пользу тебя и твоего жалкого принца, когда ты добыла для него корону.

Радуясь его спокойствию, я киваю.

– Ты дала мне обещание, – напоминает он. – Пришло время узнать, способна ли смертная держать свое слово.

– Я все исправлю, – заверяю я. – Найду способ все исправить.

У лорда Ройбена спокойное лицо, но серебристые глаза отнюдь не спокойны и вынуждают меня вспомнить, что путь к трону он проложил мечом.

– Я поговорю с твоим Верховным Королем, но если он не даст мне удовлетворительного ответа, потребую возврата долга.

С этими словами он удаляется под шелест своего плаща.

Придворные, занимающие весь зал, исполняют затейливые шажки – круговой танец вроде хоровода, разделяющегося на три потока и сливающегося вновь. Вижу Локка и Тарин, танцующих вместе. Сестра знает все движения этого танца.

Рано или поздно с Локком придется что-то делать, говорю я себе. Но не сегодня.

В зале появляется Мадок с Орианой под руку. Он одет в черное, она – в белое. Выглядят как шахматные фигуры с разных краев доски. За ними идут Миккел и Рандалин. Быстро окинув собрание взглядом, замечаю Бафена с рогатой женщиной. Через мгновение узнаю ее и вздрагиваю.

Леди Аша. Мать Кардана.

Знаю, что раньше она являлась придворной дамой, видела ее в хрустальном шаре в покоях Элдреда. Но сейчас вижу словно в первый раз. На ней укороченное платье, из-под подола выглядывают щиколотки и маленькие затейливые туфельки в форме свернувшихся листьев. Все ее платье в осенних тонах, по ткани разбросаны матерчатые цветы и листья. Кончики рогов выкрашены медью, на голове медный венец – не корона, но очень похоже. Кардан про нее ничего не сказал, но, очевидно, каким-то образом они достигли примирения. Должно быть, он простил мать. Кто-то из придворных приглашает леди Ашу на танец, и, пока они уходят, я с тревогой осознаю, что, похоже, она быстро вернет себе и власть, и влияние, но ни на что хорошее употребить не сумеет.

– Где Верховный Король? – спрашивает Нихар. Я не заметила, как подошла представительница Благих, и чуть не ойкаю от неожиданности.

– Откуда мне знать? До сегодняшнего вечера меня во дворец не пускали.

И в этот момент наконец появляется Кардан. Впереди шагают два рыцаря из его личной охраны; они уступают королю дорогу, как только он входит в зал. Секунду спустя Кардан падает. Он простирается на полу в своих сказочно богатых одеждах и принимается хохотать. Смеется и смеется, будто это самая смешная шутка из всех, какие он когда-либо выкидывал.

Ясно, что он пьян. Сильно пьян.

Внутри у меня все обрывается. Смотрю на Нихар – у нее непроницаемое лицо. Локк, уставившийся на короля с танцевальной площадки, выглядит сконфуженным.

Тем временем Кардан отбирает лютню у озадаченного музыканта-гоблина и запрыгивает на длинный банкетный стол.

Перебирая струны, он начинает петь настолько неприличную песню, что все придворные прекращают танцевать; фейри замирают, слушают и принимаются хихикать. А потом все, как один, присоединяются к этому безумию. Придворные вовсе не смущены. Они снова начинают танцевать, на этот раз под песню Верховного Короля.

Даже не знала, что он умеет играть.

Когда песня заканчивается, Кардан падает со стола. Неуклюже перекатывается, корона съезжает набок и закрывает один глаз. Стражники бросаются на помощь, он отгоняет их взмахом руки.

– Как вам это для знакомства? – окликает он лорда Ройбена, хотя раньше они уже встречались. – Я нескучный король.

Смотрю на Балекина, он самодовольно ухмыляется. У лорда Ройбена лицо окаменело, на нем ничего не прочтешь. Взгляд мой перемещается на Мадока, с отвращением наблюдающего за тем, как Кардан поправляет корону.

Ройбен, хоть и мрачен, решает перейти к делу, с которым прибыл сюда:

– Ваше Величество, я приехал просить вашего дозволения отомстить за свой народ. На нас напали, и теперь мы хотим ответить. – Мне приходилось видеть многих людей, не желающих смириться, но лорд Ройбен делает это с большим достоинством.

Взглянув на Кардана, я понимаю, что сейчас это не имеет значения.

– Говорят, ты специалист по пролитию крови. Полагаю, намереваешься продемонстрировать нам свои навыки. – Кардан грозит Ройбену пальцем.

Король Неблагих кривит лицо. Видно, что он не прочь продемонстрировать их немедленно, но пока не отвечает.

– И все же тебе надлежит воздержаться от этого, – продолжает Кардан. – Боюсь, ты напрасно проделал долгий путь. Но по крайней мере здесь есть вино.

Лорд Ройбен переводит взгляд своих серебристых глаз на меня, и я вижу в нем угрозу.

Все идет совсем не так, как я надеялась.

Кардан делает взмах рукой в направлении стола с закусками. Кожица на фруктах слезает с мякоти, несколько плодов взрываются, разбрасывая семена и пугая стоящих поблизости придворных.

– Я практикуюсь в своих собственных навыках, – сквозь смех говорит Кардан.

Направляюсь к нему, чтобы вмешаться, но за руку меня хватает Мадок.

– Все это происходит в соответствии с твоим планом? – шипит он. – Твоя марионетка пьяна. Убери его отсюда.

– Попробую, – отвечаю я.

– Я достаточно долго стоял в стороне, – шепчет Мадок, уставившись своими кошачьими глазами в мои. – Заставь свою куклу отречься от трона в пользу твоего брата или будешь иметь дело с последствиями. Я повторять не буду. Сейчас или никогда.

Понижаю голос до уровня его шепота:

– И это после того, как ты закрыл мне доступ во дворец?

– Ты была больна, – возражает он.

– Работать с тобой всегда означает работать на тебя, – говорю я. – Значит, никогда.

– Ты в самом деле ставишь это выше собственной семьи? – фыркает Мадок, бросая взгляд на Кардана.

Он прав, конечно, но одновременно и заблуждается.

– Хочешь верь, хочешь нет, это для моей семьи, – отвечаю я и иду к Кардану, кладу руку на плечо, рассчитывая, что сумею увести его из зала, пока не случилось еще что-нибудь нехорошее.

– Ого, – говорит он. – Мой дорогой сенешаль. Давай пройдемся по залу. – Он хватает меня и тащит танцевать.

Сам едва стоит на ногах. Трижды спотыкается, трижды я принимаю на себя вес его тела, чтобы король не упал.

– Кардан, – шепчу ему, – это неподобающее поведение для Верховного Короля.

При этих словах он прыскает. С сожалением думаю о том, насколько серьезен он был прошлой ночью и как не похож на себя вчерашнего.

– Кардан, – я делаю вторую попытку, – ты не должен так себя вести. Приказываю тебе собраться. Велю больше не пить крепких напитков и протрезветь.

– Да, моя милая злодейка, да, мой бог. Стану трезв как стеклышко – как только смогу. – И выговорив это, он целует меня в губы.

Меня охватывает целая гамма чувств. Ярость, злость и смирение с мыслью, что он не Верховный Король, а неудачник, испорченный, капризный и слабый, каким и считает