Ответа, по всей видимости, крючконос не ждал, так как по дороге обернулся к Азиму, бросив через плечо:

— Ази, мальчик мой, у тебя нет других забот, как шляться за нами безмолвной тенью?

— Дядя, не переигрывай, — хрипло отозвался Азим. — Ты же знаешь, что Мария слишком ценный объект на данный момент, чтобы я так просто доверил ее тебе.

В ответ раздался хриплый смех моего сопровождающего, прервавшийся, как только двери распахнулись, явив нам суетящийся двор. На миг все присутствующие замерли, робко обернувшись к нам. Далее были слаженные поклоны, а затем все вернулись к прерванным занятиям.

— При Князе прислуга, как и другие жители замка, была куда более дисциплинированна. Во взглядах была истинная любовь к правителю, а не жалкие искры надежды, полностью поглощенные тотальным страхом, — вроде как разговаривая сам с собой, молвил Валей. — Допускаю, что Князь совершил ошибку, доверившись случаю и не приняв предсказания старейшин. Вот только знал ли он, что на столько лет лишит эти земли магической подпитки?

— Все ошибаются, — пожала плечами я, двигаясь по направлению к огромной каменной стене, влекомая горгульей.

— Но не всем такие ошибки простительны, — отозвался мужчина, перехватывая мою ладонь.

— А что за предсказание? — попыталась уточнить я.

— За несколько дней до того, как Князя утянуло в межмирье, он ходил к старейшинам. Иногда наши мудрые родители выдавали интересные предсказания. Вот и Князю достались слова: «В день, когда женщина решит поставить на карту все, ты совершишь ошибку, которую исправит та, что решит доверить свою жизнь тебе». Увы, но никто не думал, что первой женщиной окажется Лиагара.

Мы начали подъем по узкой лестнице на стену. Валей впереди, за ним я, словно на буксире, а за мной Азим, что двигался чуть в отдалении, будто безмолвная тень. Как только добрались до смотровой площадки, я пораженно застыла, не веря собственным глазам.

Я знала, что мир состоит из небольших островов, в основном скалистых, которые бушующее море будто мечтало смыть с планеты. Волны обрушивались на камни, казалось, подламывая их, вот только не один век должен был пройти, прежде чем соленая влага источит даже небольшой мыс. Ветер трепал мои волосы, не желая сохранять безупречность прически. Я зябко передернула плечами, осознавая, что еще пара минут, и продрогну до костей, а через полчаса такой прогулки свалюсь с двухсторонней пневмонией. Однако, любуясь буйством стихии, я даже слова вымолвить не могла, лишь нервно вдыхала воздух, пропитанный солью и влагой.

— Кем ощущаешь ты себя в этом мире, дитя? — перекрикивая ветер, поинтересовался Валей.

— Песчинкой. Никем… — выкрикнула я.

— Запомни это ощущение и никогда и никому о нем не говори. Это лишь твое, и в этом твоя слабость. В нашем мире даже песчинка может иметь куда большее значение. Ведь властитель мира может вдохнуть ее и подавиться, умерев у всех на глазах. И никто ему не поможет, ведь никто не узнает, что смерть сия была вызвана простой песчинкой… Никем…

— И какой глубокий вывод должна сделать я? — поинтересовалась, стуча зубами и вздрагивая от пронизывающего холода.

Однако надо мной сжалились. Валей снял пиджак и, набросив мне на плечи, притянул мое дрожащее тело к себе.

— Даже песчинка может быть смертельно опасна, а значит, ее нельзя недооценивать. Это знаю я, теперь это знаешь ты, но эту истину вбивают в наши головы с рождения, следовательно, об этом знает и наместница. Будь я на ее стороне, мне было бы достаточно толкнуть тебя в море. Азим далеко и не успеет тебя спасти. Волны разобьют твое тело, превратив в кровавое месиво. И заметь, никто и слова мне не скажет, ведь я всегда могу сказать, что ты была слишком… человечная… для нашего мира, а значит, стихия сама лишила тебя шанса. В глазах Лиагары я стану героем и буду облагодетельствован, но…

— Неужели есть «но»? — раздраженно уточнила я.

— Твоя смерть не спасет наш мир. Не верю, что ты сможешь разбудить Князя, так как, если бы могла, уже бы сделала, но я думаю, что твое нахождение здесь даст мне время убедить Гивдара занять место Князя и вернуть полноценную магию в этот мир. Без магии мир умрет, умрут все, кто его населяет, останутся лишь пришлые вампиры и люди, превращенные в живую ферму-кормушку для клыкастых.

— Считайте, что прониклась, — все еще стуча зубами, отозвалась я. — И чего вы от меня хотите?

— Не мешайся под ногами, — усмехнулся крючконос. — Делай вид, что ищешь способ разбудить Князя, ну и, если хочешь вернуться домой, убеди Гивдара стать Князем, ведь, вернув магию, он сможет открыть проход.

— Так почему Гивдар до сих пор не сместил Лиагару? — поинтересовалась я.

— Потому что слишком предан брату и слишком благороден. Но у нас есть время и есть возможность надавить. Так что просто не мешай.

— Мне холодно, — передернула плечами я, — мы можем вернуться в замок?

— Хм, человечка, — оскалился мужчина, однако сделал шаг в сторону, пропуская меня к лестнице, возле которой стоял Азим, демонстративно не смотря в нашу сторону. — Слишком хрупкая, я бы даже сказал… недолговечная.

— А не надо меня ломать, — огрызнулась я, — тогда и пользы будет больше.

— А еще своенравная и дикая, — подытожил министр. — Ну что ж, доживи до того момента, как Гивдар возьмет власть в свои руки, и тогда у тебя будет шанс вернуться.

— Уговорите его сначала, — обернувшись, прошипела в ответ я. — Делить шкуру неубитого монстра слишком опрометчиво.

— О чем вы? — будто очнулся Азим, с прищуром рассматривая меня.

— Да вот гуляем, достопримечательностями любуемся, — жестко усмехнулась я и, спускаясь по ступеням, будто невзначай, избавилась от чужой одежды.

Почему не рассказала Азиму о словах его дяди? Не знаю. Просто внутри кто-то нашептывал: «Молчи». Не могу сказать, что всегда прислушивалась к интуиции, но в этот раз подчинилась. Меж тем мы вернулись в замок, и Валей широким жестом позволил самой выбирать направление дальнейшей экскурсии. Мы прогулялись по основным залам первого этажа, затем поднялись на второй, мне показали большую картинную галерею, библиотеку, точнее, двери, за которыми она находилась. Указали направление к лестнице, ведущей в лабораторию спящего Князя, и порекомендовали