— Я знаю, у него были женщины после Кэтрин, но даже если он упоминал о них, то так, вскользь, — продолжила меж тем Розамунда. — Вряд ли они что-то для него значили. Мы с семьей уже думали, что он на всю жизнь останется холостяком. Впрочем ничего удивительного. Развод с Кэтрин дался ему очень тяжело.

— Да, он рассказывал, — неохотно кивнула Ава, старательно рассматривая бокал в своих руках. — Кажется, он сильно ее любил.

— Ради нее он переехал после окончания университета в Чикаго, — брезгливо фыркнула Роза. — Но мне она никогда особо не нравилась. Не то, чтобы она плохой человек, но мне всегда казалось, что они друг другу не пара. Он ей скорее был нужен для статуса. Если бы они не развелись тогда, то рано или поздно их союз превратился бы в банальный фасадный брак.

Вспоминая про Кэтрин, Розамунда сильно покривилась, но мгновенно отбросила кислую мину и вновь с улыбкой посмотрела на притихшую Аву.

— Но ты совсем другое дело! — воодушевленно произнесла она, положив ладонь ей на плечо. — Сложно не заметить, какими влюбленными глазами вы с Робертом друг на друга смотрите. Уверена, что вас двоих ждет прекрасное будущее вместе.

— Мы пока только в начале пути и не думаем так далеко, — еще больше смутившись, ответила Ава.

— Понимаю, но ничего не могу с собой поделать, — засмеялась Роза. — Как увидела вас вместе, так сердце тут же соловьем запело. Я ведь тоже очень люблю Роберта, и очень надеюсь на то, что ты не сделаешь ему больно, как Кэтрин.

Она произнесла последние слова с искренней надеждой, но Ава все равно ясно увидела холодную пронизывающую сталь в ее глазах. То был взгляд женщины, которая в случае чего готова была сражаться за своих родных и близких до конца, и хотя в ту секунду она немного пугала, но в то же самое время вызывала самое настоящее восхищение и уважение.

— Так, как Кэтрин, — никогда, — твердо ответила Ава, отвечая на ее взгляд, и Розамунда снова широко улыбнулась.

— Вот и отлично, — вновь прикоснувшись к ее плечу покровительственным жестом, ответила она и бросила заинтересованный взгляд на людей вокруг. — Интересно, а где наши?.. А вон они! Идем к ним?

— Идем, — согласилась Ава, но Роза ее уже не слышала, стремительно направившись к расположившейся на обширном светлом диване и стоящих рядом пуфиках и креслах большой компании, куда без особого труда влились Эмма, Мэтт и Роберт. По мере приближения, Ава яснее улавливала, о чем они все так оживленно болтали. Речь шла о современном искусстве, и, хотя обсуждение казалось довольно эмоциональным и хаотичными, с резкими аргументами и внезапными взрывами смеха над оброненной к месту и не очень шуткой, все же в ней явно было два основных оратора, которые задавали общее направление и тон. Как ни странно, ими были Эмма и Роберт. Постояв немного в стороне, Ава внимательно проследила за их разговором, и заметила, что спорила в основном ее сестра, в то время, как Рид своими аргументами скорее направлял ее в нужную ему сторону. Сама же Эмма, разгоряченная алкоголем и эмоциями, так увлеклась, что совсем не замечала, как ей мягко манипулируют, вынуждая открыться и больше рассказать о себе самой. Наблюдать за ними было странно и отчасти неловко, но Ава быстро сообразила, что то был всего лишь способ Рида ненавязчиво узнать ее сестру получше, хотя сам он ей о себе, считай, почти ничего не рассказывал. Но Эмму, похоже, данное обстоятельство не сильно волновало, и, несмотря на спор, она общалась с ним поразительно легко и расслабленно и охотно смеялась над его шутливыми замечаниями.

Явное расположение сестры к Роберту должно было успокоить и обрадовать Аву, но должного отклика не нашло. Она осторожно наблюдала за ними, и пока смотрела долгим взглядом на Рида, сердце ее навязчивым шепотом пересказывало ей собственный разговор с Розамундой, а именно ту часть, в которой упоминалась Кэтрин. После всех заверений Роберта, что он вычеркнул бывшую жену из своей жизни, Ава продолжала ревновать его к ней. Не потому что действительно считала, что между ними все еще могли остаться нежные чувства, а скорее от предательской неуверенности. Ревность была скорее побочным эффектом страха перед их собственным романом. Перед будущим.

Роберт любил Кэтрин, но их брак все равно рассыпался в прах.

Ава любила Чарльза, но их отношения любовь тоже спасти не смогла…

Что если и в их с Робертом случае настанет момент, когда любви окажется слишком мало?

На секунду отвлекшись от разговора, Рид посмотрел на замершую поодаль Аву и поманил к себе.

— Милая, идем к нам, — позвал он, и вся компания охотно его поддержала, хотя присесть можно было разве только на пол — последний свободный пятачок на диване заняла подошедшая раньше Розамунда.

— У вас места не осталось, я лучше к картинам вернусь, — попыталась увильнуть Ава, но Роберт оказался проворнее. Быстро вскочив на ноги, он скользнул к девушке, подхватил ее под бедра и под общий возглас одобрения и громкий смех размашисто плюхнулся обратно на диван, параллельно усадив опешившую возлюбленную к себе на колени. Хейз на секунду потеряла равновесие и, едва не выронив почти пустой бокал вина, неловко качнулась и вплотную прижалась к Роберту. Под влиянием хмеля и не особо радужного настроения, в ней мгновенно вспыхнула злость и она с раздражением посмотрела на мужчину, едва не задев его нос своим. На лице того играла довольная шалостью усмешка, а глаза так и горели хитрым озорством.

— Когда мы останемся вдвоем в спальне, я тебе за это еще отмщу, — зло шепнула она, не подумав и на мгновение забыв о всякой иерархии их интимных отношений, но своей угрозой вызвала у Роберта еще больший восторг.

— Я только рад буду посмотреть на то, как ты выпустишь коготки, — произнес он, намеренно подчеркнув всю глубину и бархатистость своего голоса, из-за чего у Авы на секунду перехватило дыхание, а и без того розовые от вина щеки вспыхнули еще ярче.

— Эй, успеете еще намиловаться! — со смехом окликнули их, а Розамунда даже подалась вперед и слегка дернула брата за штанину, привлекая его внимание. Роберт тут же вернулся к прерванному разговору, не забывая крепко удерживать Аву у себя на коленях, хотя девушка уже и не думала сопротивляться и тем более вырываться. В его руках она быстро сменила гнев на милость и, залпом допив вино, прильнула к нему и положила голову на его плечо. Слушая окружающих вполуха, она заметила, что ведущие собеседники поменялись и голос Эммы почти не звучал. Оказалось, что старшая сестра действительно отстранилась от разговора и задумчиво смотрела на младшую