Вот, теперь у меня есть старший слуга. А то достало уже, то одного нет, то другого. Да и свита у меня разрослась неслабо. Посмотрим, как Росинант справится со своими обязанностями. И проверим его. Несколько золотых не такая уж и большая сумма, чтобы определиться с честностью человека.

Колонна укоротилась, утолстилась и медленно превращалась в лагерь.

Вокруг постепенно появлялись шатры, какие-то повыше, тоже на четырех копьях, какие-то пониже. Впереди готовили сразу несколько шатров, высоченных, наверное для графа Дюка и генерала. С шипением в воздух взметнулось пламя большого костра.

Отдельно толклись несколько дворян, напыщенностью морд сравнимые с генералом Ипоку, при них небольшая свита. Пара-тройка вооруженных слуг, несколько лакеев попроще, пара жеманных дворянок и смазливые служанки.

Группы вооруженных людей пригоняли из лесу и из деревни небольшие группки крестьян, сталкивали их в кучу под охрану гвардейцев. Даже загон организовали, воткнули в землю жерди и обвязали веревкой.

Так, а что так дворян-то мало? Вроде бы больше было, да и слуг их как-то маловато, бегают-то в основном лакеи из замка, а остальные куда делись? А остальные-то из деревни не вернулись, однако. Там остались.

Пока думал, заметил, как троица дворян, в кургузых плащах чуть ниже задницы и в лосинах, отправилась к деревне. Лошади шли неспешным галопом, по их бокам похлопывали тонкие клинки в ножнах. Рохнийские, дорогие. Местная золотая молодежь. Куда это они собрались?

В деревню, куда же еще. Все мужики тут, а кто же там остался-то? Да понятно кто, крики женские были слышны даже отсюда. Не грабить же они туда поехали, что в нищей деревне взять? Тут не то что золота, тут и денег-то не видали.

О, вот еще несколько струек дыма стали потолще. Ну как дети, что-нибудь да подпалят. Жаль, что не свои шевелюры, которые пониже живота растут.

Заслышав крики, крестьяне обреченно заволновались в загоне, но крепкие удары древками копий их угомонили. А кого-то, кажется, и проткнули, звук характерный.

– Ваше высочество. – Снова барон Нават. – Покажете ли пару приемов? А с каким мечом тренируетесь? Рохнийским?

– Да нет, деревянным, – ответил я. Ну, вот что за назойливый тип?

– Знамо дело, – пожал плечами барон. – Мне пять лет не давали… Пока каким-то хамам в Рохни по голове не настучал деревянным. А у Виктора-то, видно, меч новый… У старика покупал на пристани?

– Да, – немного озадаченно сказал Виктор.

– Много заплатил? В Империи такой меч дороговато выйдет, у нас ваших мечей и нет почти что. Кстати, на сухое горло разговаривать сложно, никто не находит?

– А что, есть что? – спросил Ждан.

Нават щелкнул пальцами, слуга спешился, и скоро мы, собравшись в круг, опустошали большую бутылку вина.

– Это из Муравьиного королевства, – объяснил всем желающим барон Нават, – лично выиграл у помощника князя. Ваше высочество, не возражаете, если мой шатер встанет рядом с вашим? Ваше высочество, а где же барон Седдик?

Насчет шатра его высочество не возражал, и пара слуг принялась сноровисто вытаптывать место под шатер, забивать в землю копья и мостить на них ткань. К моему удивлению, девушка не осталась в стороне, тоже спешилась и принялась помогать. Разгорячилась, сбросила на землю куртку, оставшись в обтягивающей блузке.

Я поймал себя на том, что невольно ею любуюсь, и быстро отвел глаза.

– Не смог приехать сегодня, – буркнул в ответ. – У него же семья…

– Жаль, жаль, очень жаль! – сокрушался барон Нават. – Да, некоторые развлечения… – Он проводил взглядом четверку гвардейцев, которые заломили руки и затолкнули в большой красный шатер молоденького пажа с растерянным лицом. Генерал Ипоку довольно улыбнулся, отчего чуть шлем его не лопнул, и прошел следом.

Виктор проводил взглядом эту сцену и сплюнул.

Среди крестьян снова кто-то зашевелился, еще один противный звук копья, протыкающего человеческое тело. Ч-ч-ч-чпок! Такой мясной, влажный, противный.

– Костер разводить, ваша светлость? – обратился один из слуг барона.

– Да, давай, – отмахнулся от него барон Нават. – Да заодно вина согрей. Так на кого охота-то?

– А то ты не знаешь! – притворно удивился Ждан.

– Да откуда, меня как дядя с утра снял с кровати, так сразу сюда! Даже не рассказал ничего. Но, судя по лесу…

– Да кабаны или волки, кто тут еще. Или вот, на холопов… – Ждан сплюнул в сторону от костра.

– То не дело! – горячо возразил барон Нават. – Я на них охотиться не умею, уж простите меня, ваше высочество… Я лучше вина выпью, ладно? Кстати, где-то там была вторая бутылка?

Выпили и вторую.

– Кое-кто говорит, что между второй и третьей не должна пу… То есть стрела пролететь, барон? – заметил я.

Сразу же и по третьей, уже согретой в котелке над костром.

Росинант возник у меня за спиной.

– Шатер готов, ваше высочество. Костер запален, в лес отряжен слуга, хворост собирает. Повозка закреплена, кони расседланы и попонами укрыты… Один слуга послан в город за едой, вернется до темноты…

– Так подробно не надо отчитываться, – заметил я ему. – Лишь бы все было. Господа, приглашаю в шатер, скоротаем время, пока не начнется.

– Да рановато еще начинаться-то, – с сомнением сказал барон Нават. Народу у нас в колонне особо не прибавилось. Кажется, что в деревню поехали и некоторые гвардейцы. – Эй, подогрей вина и отнеси в шатер к принцу! Кстати, предлагаю потихоньку и на куропатку сходить, пока эти тут разберутся, столько времени пройдет. Лук у меня хороший есть…

После третьей и пошли. На опушке леса барон вооружился луком, и через десяток шагов сбил с ветки большую птицу, похожую на курицу, разве что раза в три больше, с бородкой и крыльями. Еще по одной сбили Ждан и Волин, а Виктор промахнулся.

Глухари, что ли? Глухарей я пока что вживую не видел, а вот куриц доводилось. Ладно, пусть будут куропатками.

– Вот, вот и обед у нас есть! – подняв птицу за тощие голенастые лапы, засмеялся барон Нават. – Эй! Приготовь! – Птица полетела в руки баронскому слуге, тот поймал на лету и поклонился, Ждан и Волин тоже передали свою добычу.

Через несколько минут перед моим шатром жарко пылало сразу три костра, куропатки, ощипанные и освежеванные, поворачивались на вертеле, ловко насаженные на острие одна за другой, с расправленными на поперечных перекладинах крыльями. Слуга глядел зорко, поливая вином и изредка сдабривая маслом.

Вернулся гонец в город, привез вино и еще что-то, Росинант сразу же потащил к нам, а несколько кувшинов поставил в снег. Охрана облизывалась, но уж кому-кому, а им я ничего давать не собирался. Трусы они. Вот когда начнут свои обязанности выполнять, так и можно будет уже подкармливать, а пока что пусть сами ищут…

Уже нашли. Головки сыра, какие-то связки солений-варений из крестьянских домов здорово разнообразили солдатский обед. Да и слугам тоже перепало кое-чего.

Теперь понимаю, почему так все любят охоту.

Кроме крестьян, конечно. В их загоне уже кого-то пороли, свистели розги и слышались вскрики.

Барон Нават оказался очень компанейским парнем. Ну, само собой, любой хороший дипломат должен быть «от Ильича до Ильича без инфаркта до паралича»[13]. Хотя это больше подошло бы его дяде, графу Лиордану.

Успел побеседовать со мной о мечниках, рассказал про редкую имперскую школу, которая практикует бой сразу двумя клинками, но короткими. Поговорил с Виктором о разных видах клинков, быстро признав его клинок лучшим, что можно было купить за деньги, сходил поглядеть на лошадь, восхитился. Пообщался с Волином о делах и проблемах в большом поместье. Обсудил со Жданом достоинства и недостатки трактиров в Рыночном квартале, посетовал, что в последнее время туда в одиночку ходить слишком опасно, а «Похотливый овцебык» стал слишком дорогим для честного имперца…

Короче, в душу влез.

У меня даже зависть колыхнулась. Ну вот, какой-то имперец, впервые нас видящий, уже