– Ладно, парни, давайте не будем терять время. Немедленно скопируйте блоки памяти, и уходим. Время поджимает, – распорядился Бобёр, задумчиво рассматривая логово подменного Смирнова.

Процедура копирования не заняла много времени, и они покинули подвал, закрыв за собой дверь и подхватив обоих адмиралов. Затем замысловатым маршрутом двинулись в сторону космодрома. Прибыв на место, спецгруппа перегрузила свою добычу в инструментальный ящик тягача, после чего четверо бойцов влезли в контейнер, закрыв за собой массивные двери.

– Вот это правильно, никто кроме вас не должен знать меня в лицо. Мало ли как могут обернуться жизненные обстоятельства, – с одобрением проговорил главный инженер космодрома, выглядывая из кабины мощного тягача.

– Естественно. Я не привык яйца складывать в одну корзину. Как говорится, безопасность превыше всего, особенно в наших с вами делах.

– Ну что, поехали?

– Да, задерживаться не стоит.

Подполковник с личным агентом его бывшего куратора по прозвищу Шаман залезли в кабину с тонированными стёклами и поехали в сторону грузового терминала. Спокойно преодолев контрольно-пропускной пункт, они въехали на территорию и, прокатившись несколько сотен метров, оказались внутри одного из пустующих ремонтных ангаров. Покинув кабину, они вскрыли контейнер и перегрузили лжеадмиралов в криокамеры, незамедлительно включив режим анабиоза.

Шаман проверил замок контейнера, в котором находились бойцы из спецгруппы, и, только после этого подойдя к одному неприметному металлическому шкафчику и покопавшись в нём пару минут, дёрнул какой-то рычаг… В результате две массивные плиты разошлись в стороны, открывая их взору довольно глубокую нишу.

– Сейчас сюда спустим, а когда будешь покидать столицу, я тебе помогу скрытно этот груз на корабль доставить в обход таможни, а пока пусть они тут в тишине и спокойствии полежат. Тут их покой некому нарушать, – с ухмылкой произнёс главный инженер и, подавая пример своему спутнику, схватился за один край криокамеры.

В течение пяти минут они опустили тяжеленные контейнеры в тайник и, установив плиты обратно на место, покинули ремонтный ангар и поехали в грузовой терминал.

– Всё, здесь наши пути с тобой расходятся, я через две минуты тронусь, а вы должны будете, после того как уеду, управиться за восемь минут, так как по истечении этого времени регламентная профилактика сервера, отвечающего за работу камер слежения, будет завершена, и они заработают вновь.

– Спасибо, я этого никогда не забуду, – произнёс молодой человек, крепко пожимая руку Шамана.

Выскочив из тягача, он быстро открыл замок контейнера, выпустив бойцов, позвал их за собой и завел за многочисленные контейнеры, ожидающие своей очереди на погрузку. Подобрав подходящее место вдали от дороги, Бобёр предупредил:

– Парни, у нас с вами времени совсем чуть-чуть, поэтому по-быстрому сковываете у меня за спиной руки и начинаете всерьёз месить минуты три, а затем я от вас сбегаю. Вы две минуты пытаетесь меня найти и, не обнаружив, сваливаете отсюда ко всем чертям. Приступайте.

Старший группы защёлкнул стальные браслеты, и бойцы молниеносно бросились на подполковника, демонстрируя немалый опыт в рукопашных схватках. Бобёр в долгу не оставался, хотя действовать одними ногами было крайне неудобно. Ему даже удалось двоих свалить, но и ему крепко доставалось. Очень крепко… На последней минуте схватки он, не устояв на ногах, свалился, за что незамедлительно был наказан многочисленными ударами ног, в том числе по лицу. Когда отведённое время вышло, он, выплёвывая пару выбитых зубов, поднялся на ноги и, шатаясь, словно пьяный, побежал вглубь выстроенных в ряд контейнеров. Он бежал всё медленнее, так как голова его стала всё сильнее и сильнее кружиться, но особенно сильно его беспокоили онемевшие за спиной руки, браслеты глубоко впились в тело, и, конечно, отбитые рёбра. Мутнеющим взглядом осмотрев всё вокруг, Бобёр увидел просвет, ведущий на дорогу, и заплетающимся шагом направился туда. Не дойдя до последнего контейнера сколько-то метров, он ощутил острый приступ желудочных спазмов и свалился на металлическое покрытие, потеряв сознание…

– Извините, но пациент совершенно не готов давать какие-либо показания. У него сильнейшее сотрясение мозга, сломаны пять рёбер, одно из которых пробило лёгкое. Помимо этого браслетами были повреждены вены, из-за чего он потерял много крови, и это не говоря уже о многочисленных ушибах по всему телу… – это было первое, что услышал Бобёр, придя в сознание, а между тем разговор ещё не закончился.

– Неужели всё так серьёзно? – послышался озабоченный мужской голос, обращённый, по всей видимости, к его лечащему врачу.

– Вы ещё спрашиваете! Если бы реанимационный автомобиль не подоспел вовремя, он мог умереть от большой потери крови. Да что там! Ещё бы несколько минут – и его уже спасти не смогли.

– М-да-а… Плохо дело.

– Именно по этой причине я категорически возражаю, чтобы вы сейчас проводили свой допрос.

– Хорошо, я вас понял, но ответьте тогда хотя бы вы на пару моих вопросов.

– Почему нет, отвечу, конечно, – согласился медик.

– Вы брали кровь пациента на анализ, были ли в ней обнаружены следы сильнодействующего снотворного?

– Вы правы, оно там действительно было, но у господина Боброва сделаны очень дорогостоящие прививки от всяких ядов и токсинов, и ко всему прочему у него очень сильный иммунитет. Именно по этой причине снотворное подействовало на него лишь на непродолжительное время. Видимо, это и позволило ему вырваться из лап похитителей, правда, не без ущерба для собственного здоровья.

– С этим разобрались, – деловито проговорил неизвестный представитель следствия. – Теперь следующий вопрос. На теле потерпевшего были ли обнаружены биологические материалы преступников, похитивших его, а затем избивших?

– Нет. Таковых обнаружено не было, есть лишь частицы обуви и перчаток армейского образца. Определён-но работали профессионалы самой высокой квалификации, отлично знающие своё дело.

– Армейского образца, говорите… – задумчиво протянул неизвестный. – Это может быть зацепкой. Кстати, какой армии? Пожалуйста, уточните.

– Частицы обуви и перчаток показали, что они российского образца, входящие в экипировку войск специального назначения. К сожалению, это всё, большего нам выяснить ничего не удалось.

Голова раскалывалась от внутричерепной боли, да и остальное тело отзывалось глухой болью, но услышанный разговор не мог не радовать. Инсценировка с его побегом удалась, но всё же необходимо было это перепроверить, так как заинтересованные лица с лёгкостью могли подстроить его пробуждение и организовать