Книга в золотом переплете сама собой поднялась и повернулась к Агате и Софи. Начали перелистываться страницы, стремясь к началу сказки, ярким зеленым светом загорелись подписи под рисунками.

У Агаты сжалось сердце, когда она увидела рисунок, на котором Тедрос, целый и невредимый, сидел за одним столом вместе с Мерлином, профессором Доуви, Ланселотом и Гиневрой. Но потом она увидела подпись под этим рисунком – ужасную горящую подпись:

Вернувшись в Камелот, Змей со своими приспешниками начал обсуждать, как ему захватить трон.

– Змей?! – ошеломленно переспросила Агата. – Тедрос – Змей?!

– С приспешниками?! – выдохнула Софи.

Но книга тем временем продолжала листать свои страницы. Показалась картинка, на которой пираты тащат прикованных к цепи Агату и Софи.

Двух девушек повели к замку для встречи со Львом.

– Но ты же не Лев!.. – пылко возразила Агата.

А тем временем появились новые рисунки с Тедросом и новые подписи:

Змей раз за разом пытался вытащить застрявший в камне меч короля Артура, но каждый раз терпел неудачу…

Змей сидел сложа руки и не сделал ровным счетом ничего для королевств Лесов, умолявших его о помощи…

Змей был труслив настолько, что позволил своей невесте отправиться вместо него в полное опасностей путешествие…

Наконец книга дошла до самой первой страницы своей волшебной сказки. Появился рисунок, изображающий мертвого Чеддика, лежащего на берегу озера на Авалоне. Точно с такого же рисунка начиналась эта сказка и в книге, которую писал Сториан.

Только подпись здесь была другая:

Однажды в Леса пришел Лев. Цель его была проста – уничтожить Змея.

Показав первую страницу сказки, книга с грохотом захлопнулась, заставив девушек вздрогнуть, а затем улеглась на свое место на столе.

– Это ложь, – резко сказала Агата. – Все это ложь. Вторая сторона медали. Ложь против Правды. И ты тоже лжец. Ты только посмотри на себя! Ну какой же ты Лев? Змей! Настоящий змей, и больше никто!

– Уж тебе-то лучше всех известно, что ни о ком нельзя судить по внешности, – возразил Змей. – И если ты меня внимательно слушала, то уже должна была догадаться, чем закончится эта история. Ваша волшебная сказка разлетится вдребезги, и обнажится голая правда. Тогда все перевернется с головы на ноги и то, что ты до сих пор считала правдой, окажется ложью.

– Но Тедрос Лев! А ты злодей, – возразила Агата. – Вывернул всю историю наизнанку…

– Так говорит ваше перо. Мое перо говорит иначе, – спокойно сказал Змей и, указав пальцем словно волшебной палочкой на черное перо, заставил его подняться над столом и начать рисовать серебристым дымом прямо в воздухе картины, иллюстрирующие слова Змея. – Ваше перо говорит, что «Золушка» – это сказка о доброй девушке, сумевшей избавиться от своих новых злых родственниц. Мое перо говорит, что «Золушка» — это сказка об умной вдове, которая пыталась избавить своих дочерей от нищеты, но ее добрым намерениям не дали сбыться. Ваше перо говорит, что «Питер Пэн» – это сказка о мальчике-герое, который спас своих друзей от смертельно опасного пирата. Мое перо говорит, что «Питер Пэн» рассказывает об отважном капитане с железной рукой, который защищает себя от ужасных детей, изуродовавших его. Ваше перо говорит, что «Рапунцель» – это сказка о доброй милой девушке, которая пытается сбежать от злой мачехи. Мое перо говорит, что «Рапунцель» – это история о ведьме, получившей по взаимному согласию соседскую дочь, и о принце, который вместе с падчерицей вероломно обманул ее… – Призрачный дым свился в силуэт серебряной маски, в прорезях которой блеснули прозрачные голубые глаза. – И хотя ваше перо говорит, что «Сказка о Софи и Агате» рассказывает о борьбе двух девушек-подруг со злым Директором… (Нарисованная пером призрачная маска из серебристой сделалась зеленой.) … то мое перо говорит, что это сказка о душе юноши, путешествующей из поколения в поколение в поисках истинной любви, и о том, как он полюбил наконец прекрасную девушку – но лишь затем, чтобы понять, что ее любовь оказалась ложью…

Дым рассеялся, из него появилось укрытое зеленой маской лицо. Змей, не отрываясь и не моргая, смотрел на Софи.

– Это… это невозможно, – пробормотала Софи. – Ты не мог вернуться назад…

Наблюдавшая за подругой Агата поняла, что на самом деле Софи уже не сомневается, что перед ней Рафал.

– Вот мы и подошли к сути дела. Ваше перо считает меня Змеем. Мое перо думает, что я Лев. Так какому перу верить? – спросил он, глядя на девушек. Над его черной чешуйчатой рукой вращалось в воздухе такое же черное чешуйчатое перо. – Вашему, которое лжет, или моему, которое пишет правду?

В тот же миг все чешуйки на его теле разделились на тысячи маленьких червей, взлетели и повисли в воздухе, словно кусочки пазла. Отвратительные черви, у которых не было ни головы, ни хвоста, извивались и дергались, а практически неотличимое от них перо зависло над тем самым местом, где у Змея должно было, по идее, находиться сердце. Эти черви не только извивались в воздухе, но еще и верещали. Звук был высоким, режущим уши, напоминал усиленный микрофоном крысиный писк и с каждой секундой становился все громче, так что вскоре Агата и Софи заткнули себе уши ладонями, не в силах выносить его…

А потом писк оборвался, и в полной тишине скимы возвратились на свои места, чтобы вновь слиться в блестящий черный панцирь Змея.

Вместе с остальными червями частью Змея стало и перо. Оно тоже, как оказалось, было одним из червей.

Змей выпрямился и спросил, нависнув над девушками:

– Что ж, в конце мы увидим, какое перо говорит правду, а какое нет, согласны?

По блеску его глаз под маской Агата поняла, что Змей улыбается.

Переведя взгляд на подругу, она заметила, как сильно изменилось выражение лица Софи. Она явно что-то заподозрила, а может быть, просто подметила нечто такое, что никак не сочеталось с образом ее бывшего принца Зла, которого Софи так хорошо знала.

– Кто ты? – тяжело выдохнула Софи.

Теперь и Агата тоже все сильнее ощущала несоответствие между Змеем и их бывшим Директором школы. Да, разумеется, Директор школы был врагом Добра номер один, но при этом он безоговорочно верил Сториану. Был убежден, что все, написанное Сторианом, – правда. А Змей иной. Он принимает Ложь за Правду, а Правду считает Ложью.

У Агаты голова шла кру́гом. Вещи, которые до этого были явной противоположностью друг другу, неожиданно начали сливаться в единое непонятное целое…

Краешком глаза она увидела раскрытую на черном столе книгу, освещенный зеленым светом факелов рисунок, на котором изображены она сама и Софи, и подпись…

Одна из них сегодня умрет. Но которая?

Еще одна ложь?

Или на сей раз правда?

По спине Агаты пробежал холодок.

«Прочь из этого зала».

«Нужно