Дюшка еще раз приложил ухо к груди напарника. Сердце билось, и Кир дышал. Дюшка знал: раз дышит, значит, очнется. Просто нужно время: аварийный выход – штука сложная.
Он вновь покопался в своей памяти, пытаясь выяснить, есть ли способ определить местоположение каждого конкретного игрока (например, Нии, Ризи, Эли или Тафика), но ничего толкового не нашлось. Он выяснил, что в игре принимают участие сотни тысяч ангелов и более четырех тысяч игроков, но списки просматривать не стал. Какой смысл? Через час-другой и половины из этого списка не останется в живых… Смогут ли они вернуть всех убитых на Пи?
«Мы должны справиться!» – подумал Дюшка.
Через некоторое время Кир открыл глаза, глубоко вздохнул и опять закрыл глаза. Он приходил в себя очень медленно. Ангел очухивался еще медленнее. Клюшкин собрал в кучу остатки скафандров и поджег их. Они горели синим пламенем, а он сидел на буром песке и смотрел на это пламя то обычным человеческим взглядом, то мутангельским. Сгорающие мутоленты разворачивали дополнительные свернутые измерения, но это были слабенькие, безнадежные попытки.
«Вот и все, – подумал Дюшка. – Маленькие каникулы в раю окончились. Началась жесть, по иронии судьбы, в издевку названная игрой и каникулами. Теперь лишь бы Нию не уби… Стоп! Что такое?!» – Дополнительная память возражала. Дюшка как бы одной частью мозга понимал, что главное – чтобы не убили, а другой частью – что главное, чтобы убили как можно быстрее, пока она сама не успеет никого кокнуть!
Это было похоже на раздвоение личности. Голова еще и так пока гудела, а от конфликта новых знаний с прежними убеждениями совсем пошла кругом. Было ясно, что лучше пока не размышлять на такие сложные темы, а действовать по инструкции. Инструкция предписывала связаться с помощью радиорецепторов или по рации с другими мусорщиками.
Связи не было.
И вот это было очень, очень плохо. Это была нештатная ситуация.
«А может, я просто что-то делаю не так?» – думал Дюшка.
Когда костер уже почти совсем догорел, Кир открыл глаза и пробормотал что-то невнятное. Дюшка достал из рюкзака флягу и напоил его.
– Кир, ты меня слышишь? Приходи в себя быстрее, пожалуйста. Мы должны уходить отсюда.
Кир прошептал что-то, напоминающее: «Хорошо». И опять закрыл глаза.
Ангел приподнялся, посмотрел на ребят и опять упал на песок. Дюшка хотел его тоже напоить, но ангел являлся игроком, а мусорщики не имели права вмешиваться в игру.
Местное красное солнце поднималось над горизонтом все выше. Дюшке ничего не оставалось делать, как ждать. Он сидел между стонущим ангелом и медленно приходящим в себя Киром и думал о разных разностях. Меньше всего думалось о Ниоко. Словно внутри вдруг стеной выросла какая-то невидимая психологическая защита: о самом болезненном не думать. Больше всего думалось о космосе. Откуда на этой безжизненной планете атмосфера, подходящая для дыхания? Кто строил Базу, если с уровня Пи сюда просто так не попасть? А кто придумал игру «Маленькие каникулы»? А где вообще в космосе находится этот уровень Пи? И почему другие мусорщики не выходят на связь? А как в игре работает магия, позволяющая обычным игрокам летать и выделывать всякие штучки?
На многие вопросы ответы находились, всплывали из доппамяти, словно озарения. Но, например, на вопрос: «Почему нет связи с другими мусорщиками?» – никаких предположений не возникало.
Ангел пришел в себя раньше Кира. Он сел, молча посмотрел на Дюшку с Киром туманным взглядом и отвернулся. Дюшка замер. Но ангел больше не повернулся. Так же молча он встал и, качаясь из стороны в сторону, очень медленно побрел прочь. Не успел качающийся ангел отойти метров на двести, как на фоне солнца появилась маленькая черная точка. Точка стала расти и приближаться. Это был человек.
Человек подлетел к ангелу, снизился, выхватил из ножен меч и ловко, одним ударом, снес ангелу голову. Дюшка вздрогнул. Человек посмотрел на свою руку – Дюшка знал, что там у игроков расположен счетчик баллов, – и удовлетворенно кивнул. Затем он совершил гигантский прыжок и приземлился в метре от Дюшки. С его меча капала голубая кровь только что убитого ангела. Дюшка встал. Он знал, что игроки не должны убивать не игроков, особенно мусорщиков. Ведь если ты убьешь мусорщика, то кто вернет тебя домой, на уровень Пи? Но все-таки Дюшке стало страшно. А ну как этот игрок не знает, как выглядят мусорщики?
Летающий человек был молод и хорошо сложен. Его движения были мягкие и грациозные. На нем был маскировочный костюм красно-коричневого цвета и такая же бейсболка, не прикрывающая треугольные уши, похожие на кошачьи. Игрок-кошка открыл рот, собираясь что-то сказать Дюшке. Несколько секунд они внимательно смотрели друг другу в глаза. Потом человек с кошачьими ушами закрыл рот, вытер меч о собственные штаны, сунул его в ножны и повернулся, чтобы уйти. Клюшкин облегченно вздохнул. В глубине души Клюшкин считал, что большинство игроков «Маленьких каникул» не вполне нормальные люди. Нормальный не станет играть в войну. А от ненормальных всего можно ожидать. Конечно, не все игроки ненормальные. Ризи, Эля и Ниоко, разумеется, не будут… Новая память подсказывала: вернуть на Пи можно будет только тех, кто убит, но не убивал, и только истинных мутангелов. Игрока с кошачьими ушами ему уже не протащить обратно, он сможет вернуться только инграммой. Но инграмма тебя – это не ты сам.
Диди. У ангелов есть такое понятие: душа. Д.У.Ш.А. – Дубликат Уникальности + Шанс Авторизации. Причем первая составляющая этого понятия часто реализуется без второй. То есть ангелы умеют записывать полные копии памяти человека (да и любого существа) и информации о его теле, истории и так далее. Фактически это как скопировать файлы на флешку, продублировать, чтобы ничего не пропало, когда и если комп-человек сломается. А вот Шанс Авторизации – это если этими файлами на флешке еще раз воспользуются.
В этой схеме все хорошо, кроме одного: твой дубль, твоя Д.У.Ш.А. – это все-таки только дубль, но не ты сам.
С инграммами почти то же самое, но в чуть
