Горбенко залез на переднее сидение большого джипа Мельник. Отвернулся, глядя на дорогу. Люди на проспекте прятались под крышами фешенебельных магазинов, ища, где бы укрыться от все сильнее начинающего дождя. Ливень хлестал по стеклам так, что даже мощные дождевики не справлялись отгребать реки воды, стекающие по лобовому стеклу.

— Нет! — воскликнула Мельник, едва тронувшись. — так машину вести решительно не возможно. Только столбы пересчитаешь. Ничего не видно из-за этого проклятого дождя. Знаешь что, Андрюша? — она великолепно играла свою партию в этом спектакле двух актеров. То становилась покорной, то взрывалась как ураган, стараясь сбить с толка такого опытного волкодава, каким был Горбенко, чтобы он сразу не просек, какие у нее нанего действительно планы.

— Что, Марина? Не знаю… — со вздохом проговорил Андрей, не отрывая глаз от потоков воды, льющейся вокруг.

— Тут недалеко, есть очень хорошее кафе. Маленькое правда, без всяких там пафосных штучек. Сейчас, в такое время, там ряд ли кто будет. А мы там пересидим дождь и отправимся дальше, каждый по своим делам. Тебе я так понимаю спешить больше некуда?

— Некуда… — согласился андрей. — Хорошо, только поехали побыстрее. Я бы если честно сейчас с удовольствием выпил водочки.

Марина тут же завела машину и, проехав метров пятьсот, остановилась у небольшого кафе с итальянской кухней. Вывеска гласила наверно что-то красивое по-итальянски, но очень неблагозвучное на языке родных осин и березок. Тем более Горбенко особого внимания на нее и не обращал, стараясь как можно меньше намокнуть, он побыстрее проскочил в дверь. Официант усадил их за столик и подал меню. Марина не стала долго думать и заказала бутылку «мартини» и бутыылку водки, а остальное, закуску на выбор молодого человека, который скорее всего был студентом и подрабатывал в кафе после учебы или во время нее.

Ждать долго не пришлось. Вскоре спаггети, две бутылки спиртного, салаты и много чего другого вкусного уютно устроились на столе, смущая Горбенко своими восхитительными запахами. Настроение само по себе по-тихоньку поднималось.

— Ну что теперь собираешься делать, мой дорогой?

Горбенко вопросительно поднял глаза на свою бывшую одноклассницу. Чего она хочет он не мог и не хотел понимать. В голове все поперепуталось, теперь вообще было неясно кто прав, а кто виновать. К Сашке он относиля со злобой, к Марине… Спроси его кто-то десять минут назад, что он к ней чувствует, то он без сомнения ответил что жгучую ненависть, а сейчас она куда-то ушла, уступив место бессилию, да и хмель от спиртного все-таки подействовал. В голове поплыло… По щекам ярким жаром начало разливаться тепло.

— Да, да, Андрюша! И не смотри на меня так, — Марина нервно дернула плечом, — я хочу узнать твои планы на ближайшее будущее. У тебя нет квартиры, нет машины, нет ни копейки денег… Как ты будешь жить-то дальше?

— Перебедую как-нибудь… — спокойно бросил ей в ответ Горбенко, наливая еще по одной.

— Как-нибудь, да что-нибудь… Я конечно уверена, что ты Рэмбо и Терминатор в одном лице, но без еды и они бы загнулись. Ты штабелями можешь класть направо и налево жмуриков, при чем делать это превосходно, но ты абсолютный профан в области нормальной жизни. Ты овчарка, которая ничего не умеет кроме того чтобы охранять своего хозяина…

— Не понял, Марина, — мозг Андрея абсолютно не хотел привести в повиновение язык и тот начал усиленно заплетаться, — это ты меня сейчас

хвалишь или оскорбляешь?

— Я тебе правду говорю… Вот так где-то и умрешь под забором пьяный, — Мельник покачала головой, а Андрей полез открывать вторую бутылку, но едва его рука коснулась горлышка, как Марина положила на крепкую ладонь Горбенко свою. Отрицательно покачала головой, — нет, на сегодня вечер водки закончен… Давай-ка, пойдем со мной.

Она кинула небрежно на стол триста баксов. Совсем не по-женски сильно подхватила Андрея под руки, но тот безвольной куклой упал снова на стул, перевернув салат. Подошли секьюрити ресторана.

— Вам чем-то помочь? — вежливо осведомился один из них.

— Да… — растерянно захлопала глазами Марина. — праздновали с мужем нашу годовщину, а тут его подкосило. Он вообще не пьет. Перебрал, в общем. Не могли вы помочь донести мне это тело до машины? А то я сама не управлюсь…

Два здоровых амбала слаженно кивнули и потащили из-за стола Горбенко. он уже почти вырубился под воздействием алкоголя. Безвольно повиснув на руках мужчин, бессвязно что-то шептал, сбиваясь, потом снова продолжая давно завершенную тему. Марина шла рядом, заботливо поддерживая под руку своего якобы мужа, вежливо улыбалась всему ресторану, демонстрируя полное смущение и стыд перед пьяницей супругом, который вдруг набрался ни с того ни с сего, а она вынуждена у всех на глазах провожать его домой. В общем, играла она классно! Ярко, талантливо, с выдумкой! Так как умела только она! С ее бы способностями с руками и ногами взяли в разведку, но кто из нас ищет легкие пути в этой проклятой суматошной жизни?

Закончилась операция «подледный лов», как ее окрестили Шумова — Громада с Мариной, на съемной квартире Мельник. Рыбка была поймана, затянута в сеть. Для полной и окончательной победы не хватало только пары штришков, которые марина и думала нанести у себя.

Для начала, она положила спящего Андрея на свою кровать. О, сколько сил пришлось ей потратить, чтобы приподнять неподъемную тушу Горбенко. Потом быстро и ловко его раздела до гола, ничуть не стыдясь, позволив даже надменно усмехнуться. Потом разбросала вещи по комнате. На столике поставила два бокала и початую бутылку водки. Соорудив таким образом этот несколько странный натюрморт, она с чувством выполненного долга переоделась в короткий пеньюар и пошла в зал смотреть телевизор, сопроводил ее туда громкий то ли храп то всхлип без рук без ног спящего Горбенка, который не почувствовал ни одной операции, которой провели над ним.

ГЛАВА 3

Голова раскалывалась, будто по ней долго и усиленно долбили молотком. В глазах плыло и клубилось. Складывалось такое ощущение, что вместо мозга под черепной коробкой у Горбенко перекатывался один сплошной комок боли. Андрей проснулся и с трудом сглотнул слюну. Во рту Сахара и очень неприятно, словно наждаком прошлись по гландам. Он тяжело встал и посмотрел вокруг. Комната была абсолютна незнакомая, с непривычной обстановкой, мебелью, даже обоями. Как Андрей туда попал, он не помнил вовсе. Последнее что с трудом и болью вспоминалось, это увольнение и последний разговор с Харламовым. Дальше одно сплошное недразумение… Взглядом порыскав вокруг, Горбенко наконец обнаружил что хотел. На прикроватной тумбочке стояла заботливо приготовленная